Зов Оз-моры
Шрифт:
Денис замялся, опасливо посмотрел на Варвару, но всё-таки спросил:
– Ты что ль записываешь?
– Не я, но пособить могу. Оставайся здесь до завтрева и изутра приходи в слободу. Меня тут все знают. Поручусь за тебя. Потом и дельце откроем. Вместе мёд станем возить из мордовских деревень. Твоя жена ведь по-ихнему разумеет.
– Разумеет, но не запишут меня сейчас. Сам же видишь, прихрамываю. Не знаю, когда оклемаюсь.
– Беклеманься, беклеманься… Когда ещё раз в Тонбове будешь, приходи.
Варвара
– Хочу выпить за тебя, Василий! За тебя, за будущего сотника.
– Эк ты хватил! – рассмеялся Поротая Ноздря. – О таком и не мечтаю. Это ж великое везение нужно, чтоб сотником стать. Пятидесятник – ещё мужик. Такой же стрелец, как и все. А сотник – уже другая стать. Ему поместный оклад положен. Кто же ж меня им сделает? Куда же ж дворянских отпрысков девать, ежели такие, как я, начнут сотниками становиться?
– В Козлове даже беглых крепостных верстали в сыны боярские…
– Дк и в Тонбове такое случается, даже чаще. Токмо не кажному так везёт.
– Может, и тебя поверстают?
– Это как же ж? – ухмыльнулся Василий. – Храбростью тут ни хрена не добьёшься. Разве что хитростью. Сможешь пролезть в душу к Роману Фёдоровичу – глядишь, и похлопочет. Токмо я так не умею, да и ты едва ли сможешь.
– Кто ж знает… – пожал плечами Денис.
Варвара вновь брезгливо поглядела на мужа и насупилась. Инжаня немедленно подняла кружку.
– А я хочу выпить за будущую оз-аву, за Толгу! Денясь, ты ведь пошутил, правда?
– Вестимо, – кивнул он.
– Оз-ава? Кто такая? – полюбопытствовал Василий.
– Это я, – ответила Инжаня. – Служу не царю, как вы, а богам.
– Волховка ты, выходит?
– По-вашему, да. Готовлю Толгу себе на смену.
– Выходит, напрасно я звал сюда Дениса? – разочарованно вздохнул Поротая Ноздря.
– Выходит, зря звал, – кивнула Инжаня.
Ближе к полуночи Варвара отнесла Валгаю кружку пива и миску каши, чтобы тот перекусил, и быстро вернулась. Затем Василий взял в кабаке хлебного вина, и все просидели в харчевне всю ночь.
Отправились домой, когда начало светать. Утро было ясным и свежим, но после восхода солнца быстро потеплело. В пожухлой траве застрекотали кузнечики.
Правил лошадью по-прежнему Валгай. До устья Челновой путники ехали не останавливаясь. Лишь возле дома Шиндяя Инжаня спрыгнула с телеги и позвала хозяина. Обрадованный рыбак немедленно выскочил из дома.
– Зови к себе, – сказала она.
Шиндяй пригласил всех в избу, взял в сенях полведра сосновых шишек и пошёл ставить самовар.
– Ну вот, – умиротворённо вздохнула Инжаня. – Отдохнём здесь, и в путь.
– В путь? – удивилась Варвара. – Этот Шиндяй с тебя глаз не сводит. Влюблённо смотрит, нежно…
–
– Неужто сейчас над ним не сжалишься, не подаришь ему часок-другой?
– Нет, Толга! – грустно ответила Инжаня и перешла на мокшанский. – Отлюбилась я. Скажи, часто ли у тебя бывают краски?
– Как у всех. Раз в месяц или немного чаще.
– А у меня кровь из пады идёт через день. Вот так, Толганя!
Варвара сочувственно посмотрела на волховку. «Скоро, скоро мне быть оз-авой!» – поняла она, но не обрадовалась этому, а испугалась. Теперь она поняла, почему Инжаня торопилась, готовя себе смену.
Вернулся Шиндяй с кипящим самоваром и водрузил его на стол, затем вынул из печи пшённые блины, а из шкафчика – лесной мёд.
– Угощайтесь, – сказал он и сел напротив Инжани. – Ну, как поторговали в Томбу? Удачно?
– Пакля непроданная осталась. Зато сидеть мягко.
– До Вирь-ати отсюда недалеко. Не отобьёте задницы. Возьму у вас остаток.
– Ты уж брал. Зачем тебе столько пакли?
– Тебе потрафить.
– С чего это? – кокетливо посмотрела на него Инжаня.
– Тряхнём стариной? Останешься на часок? – без экивоков спросил рыбак.
Она натянуто улыбнулась.
– Нет. Не обижайся, меня в Вирь-ате очень ждут.
– Паклю так и так возьму, – ответил ей Шиндяй. – Потому что люблю я тебя. Даёшь ты мне или нет, всё равно люблю…
Инжаня печально вздохнула, повернулась к Варваре и спросила по-русски:
– Что молчишь? Мы ведь ещё хотели посмотреть место, где добывают руду, а ты не напомнила даже…
Варвара и вправду забыла о руде: думала о недавнем разговоре между мужем и Василием.
– Считай, напомнила, – процедила она.
– Местечко тут есть выше по реке, – Инжаня показала рукой на Челновую. – Шямонь называется. Ржавка по-вашему. Ручьи там рыжие. Ещё есть Покаряв-озеро. Вода в нём бурая, как настой чаги.
– Поехали на Ржавку, – сказал Денис. – Посмотрим её.
– Разбираешься, – улыбнулась ему Инжаня.
До Шямони все ехали молча. Увидев впереди сфагновое болото, Инжаня спрыгнула с телеги и повела Дениса к маленькому лесному ручейку с рыжим дном.