Зверь выходит на охоту
Шрифт:
Накато, помедлив, протиснулась в угол недалеко от двери, с трудом пролезла к стене. Рядом с ней лежала исхудавшая женщина, уткнувшись лицом в тощий слой подгнившей соломы.
Она приподняла голову и недовольно зашипела, когда Накато задела ее. На это девушка внимания не обратила.
Не станет тощая, изможденная рабыня вступать в перепалку из-за ерунды. Она ее едва задела. Здесь яблоку негде упасть – так что немудрено. Не толкнула ведь, не попыталась подвинуть. Мелкая оплошность. А рабыне скверно – вокруг глаз залегли черные круги, губы потрескались. Чего удивительного, что метнула в Накато такой злобный взгляд?
Рабыня,
Неужто лаяться хочет? – удивилась Накато.
Однако случайная соседка молчала, буравя ее взглядом. От этого сделалось не по себе. В помещении царила темнота, и девушка различала взгляд женщины лишь благодаря способности видеть в темноте.
Чего она так таращится? Что пытается высмотреть? Накато даже пожалела, что не отошла подальше от двери.
Хотя чего удивительного, что рабыня ведет себя странно? Может, она умом повредилась, когда в неволе очутилась. Или пока сидела взаперти, в тесноте. Судя по виду – давно она здесь. Оно ведь вон как может повернуться – нынче ты свободная, а завтра уж чья-то собственность. Дивные законы в Ошакати! Так способны дело вывернуть, что свободный человек враз себе принадлежать перестает.
Это ей, Накато, безразлично. Она точно знает, что удерет от нового хозяина, кем бы тот ни оказался. Улучит время – и удерет.
А может, расспросить женщину про башню колдунов? Может, она что-нибудь знает? И чего только она пялится, уставившись неподвижно?
Будто может что-то разглядеть в темноте. А может, она слепая? Накато вгляделась внимательнее. Та вдруг беззвучно рассмеялась. Точно сумасшедшая!
Холодные жесткие пальцы стиснули ладонь Накато, колодки чуть слышно стукнулись друг о друга. Женщина придвинулась. Девушка отпрянула было от неожиданности, да уперлась спиной в стену. Выбрала угол на свою голову! Женщина придвинулась совсем близко, Накато ощутила горячее дыхание у себя на шее.
– И как это ты сюда попала, хотела бы я знать? – шепнула едва слышно незнакомка, касаясь губами уха.
В голосе ее слышалась едкая насмешка. А сам взгляд вдруг показался Накато невозможно знакомым. Видела она эти бешено горящие глаза – только где?! Сделалось помимо воли жутко.
– Интересно, - продолжила безумная соседка. – А они знают, кто ты на самом деле? – помолчала. – Нет, не знают, - протянула она. – Иначе не сунули бы тебя сюда, в камеру к обычным колодникам. Вон, клеймо-то я вижу. Свеженькое. Но для таких, как ты, у них есть кое-что более действенное. Хочешь узнать, что именно? Стоит мне позвать охрану – и ты никогда не выйдешь отсюда. И от того, кто тебя купит, не удерешь. На таких, как ты, есть управа – и твоя хваленая сила тебе не поможет. Ну, говори, чего молчишь! Хочешь, чтобы я все рассказала? И не думай, что сможешь размозжить мне голову – не успеешь! – она навалилась весом на Накато, прижав ее пальцы своей колодкой. – Стоит мне только крикнуть! Так что не вздумай дергаться, если мечтаешь о свободе.
Глава 7. Побег
– Ты кто такая? – выдавила Накато.
Она почему-то ни на секунду не усомнилась, что женщина выполнит угрозу – выдаст ее тайну тюремщикам. Откуда она сама-то узнала?!
– А вот с сообразительностью у тебя туго, - рассмеялась едко женщина.
– Вы двое, чего обжимаетесь в углу! – каркнул чей-то грубый голос. –
– Заткнись! – рявкнула женщина, не отводя от Накато пристального взгляда. – Не твое дело. Будешь гавкать – башку по стене размажу.
Накато моргала в растерянности. Сердце бешено колотилось. Она ничего не понимала – и непонимание пугало. Кто эта смутно знакомая женщина, чего она к ней привязалась? И откуда она знает о способностях Накато?!
А еще – она вдруг поняла – незнакомка видит впотьмах ничуть не хуже, чем она сама. Она тоже обладала способностью различать предметы в темноте.
Осознание ударило внезапно.
Конечно, она не узнала ее! Ведь она видела лишь тело, целиком замотанное в полосатую ткань. И глаза…
– Ты! – зарычала обезумевшая девушка, отшвыривая от себя с силой навалившееся на нее тело. – Это ты, я тебя узнала! – она нависла над свалившейся кулем на спину женщиной. – Говори немедленно, - прохрипела она.
– Остынь, или я позову охрану, - еле слышно сипнула та. – И тебе каюк. Ты совсем плохо соображаешь?
Она выдаст ее! Это понимание остудило Накато. Она отпрянула, снова забилась в угол.
Среди рабов поднялся ропот, ругань. Женщина, упавшая, когда ее отпихнула Накато, завалилась на кого-то и тоже придавила его. На полу поднялась возня.
– Охрану, что ли, позвать?! – рявкнул кто-то.
– Тихо! – хрипнула соседка Накато. – Я случайно упала.
– Я нечаянно, - подала голос Накато. – Дай, я тебе помогу. Прости меня, неуклюжую…
Она принялась помогать женщине. Ропот понемногу успокаивался, рабы укладывались снова. Тот, кого соседка девушки придавила, возился, ворча себе под нос.
А Накато притихла. Она надеялась, что соседка поняла: она не желает сейчас драки, станет вести себя смирно. Женщина знает ее тайну, потому что это она тогда выследила ее с сыном у родника и напала. И она может позвать охрану и рассказать им, кто такая – Накато. Но не сделала этого – вместо этого заговорила с ней. Ей что-то нужно! А значит – ей придется рассказать, куда она дела ее сына. Она расскажет все. Только не сразу, нужно немного подождать. И не суетиться.
А что она делает здесь?!
Пронзило острое ощущение неправильности. Эта женщина – верная служанка колдунов башни Ошакати. Ищейка – сильная, ловкая и неуязвимая. Почему она среди рабов на базаре?
Сердце вновь заколотилось. Накато еле сдержала нетерпение, пока женщина усаживалась рядом с ней. Она отметила неловкие движения и то, как тяжело соседка волочет по полу руки, скованные колодками. Она в чем-то провинилась перед своими хозяевами, что ее решили продать так?
А еще к ней, должно быть, применили то самое средство, которым она пугала Накато. Или она здесь – надсмотрщицей? А колодки – для отвода глаз…
Те несколько мгновений, что женщина усаживалась, Накато извелась, строя догадки.
– Умница, верно сообразила, - уха коснулся знакомый горячий шепот. С губ женщины сорвался беззвучный смешок. – Ты ведь сохранила свою силу. Уж боги и духи ведают, как ты в таком случае здесь очутилась! Но ты должна мне помочь выбраться отсюда!
– Но ты ведь и сама можешь это сделать, - шепнула Накато еле слышно, оглядывая настороженно слабо ворочающихся рабов.
– Не могу, - зло выплюнула женщина. – По твоей вине – не могу!