"Большой Брат": Ходячие Мертвецы. Второй сезон

LWZ

Поднявшись, он идет в сторону шалаша и скрывается в нем.

МАРТИНЕС: И что это было? Опять спектакль? Или взаправду чокнулся?

МЕРЛ: Да наебывает как маленьких!

ГАРЕТ: (из шалаша) Тара, можно тебя на минуту?

ТАРА: Меня?!

Со слегка напуганным видом она залезает в шалаш и возвращается обратно через пять минут.

ТАРА: Ребят... Короче, Гарет кое в чем признался. Не знаю даже, как вам сказать.

МИШОНН: То, что у него кризис личности, все уже поняли.

Пусть отоспится и не шумит.

Но на Таре лица нет.

ТАРА: Этот дебил треснул Филипа по голове и привязал к дереву возле новой стены.

Повисает такое молчание, что слышно каждую птичку в лесу. Мерл вдруг начинает ржать.

ТАРА: Это не шутка.

АНДРЕА: (медленно) Погоди... погоди, а Филип жив?

ТАРА: Жив. Гарет сказал, что, эээ, у него большой опыт в битье людей по голове так, чтобы не причинять им вреда, а только оглушать. (ее передергивает) Жутко было.

МЕРЛ: Полезное умение! Не забыть попросить, чтоб научил.

ШЕЙН: Е. Ба. Нись.

Народ в ужасе смотрит друг на друга. Один Мерл рад.

МЕРЛ: Заебато все как складывается! Просто забываем дорогу к тому дереву, и живем новой жизнью!

АНДРЕА: (не слушая Мерла) И что мы будем делать?

МИШОНН: (обхватив голову руками) Мы попали. Мы попали.

МЕРЛ: А чего все приуныли-то?

МАРТИНЕС: Мерл, ты тупой, или как? Просто представь, что мы сейчас идем и отвязываем Филипа от дерева.

МЕРЛ: Не хочу я это представлять. Хочу представлять, как он гниет в лесу вечно!

АНДРЕА: Отвязываем, и Филип возвращается в лагерь и убивает Гарета. Все, конец, шоу закроют, и мы едем по домам.

ШЕЙН: Бля, бля, бля! Ну одни проблемы от него!

ТАРА: Слушайте, может, он не станет его убивать? Может, он уже остыл?

МИШОНН: Смешно...

ТАРА: Надеяться-то не вредно.

МАРТИНЕС: Он не только не остыл. Он, я думаю, с каждой минутой становится все злее.

АНДРЕА: Все, это уже безумие какое-то. Пусть Большой Брат забирает Гарета.

МИШОНН: Хотел бы забрать – давно бы забрал. Давайте действовать исходя из того, что имеем.

ТАРА: Можно Филипа от дерева отвязать, а потом привести сюда и снова связать. И так держать, пока он не успокоится.

МАРТИНЕС: Пока он не притворится, что успокоился, ты хотела сказать? А потом убьет уже нас ВСЕХ?

ШЕЙН: Так, стоп... Окей... Такая идея. Мордуем тощего сами. Аккуратно. Губер возвращается – и видит, что бить уже нечего.

МАРТИНЕС: Да не остановит его это!

ТАРА: Давайте я поговорю с Филипом. Намекну, что Лилли на него по телеку смотрит, что надо держать себя в руках... Карцер, опять же...

МИШОНН: Гарет не попал в карцер за то, что натворил. Видимо, потому, что мы

и так все в карцере.

ШЕЙН: Срал он на карцер. Он Диксона колготками пытался задушить, и карцер его тогда ни фига не напугал.

МАРТИНЕС: А я вам о чем? Если у Филипа кукушку сорвет – все, пиши пропало!

Дэрил хмыкает.

ДЭРИЛ: Да заныкайте дрыща куда-нибудь, и все.

МИШОНН: Дэрил прав, это единственный выход. (зовет) Гарет!

Гарет высовывается из шалаша.

МИШОНН: Иди сюда.

ГАРЕТ: (подходит) Да-да?

ШЕЙН: (презрительно) Успокоился?

ГАРЕТ: Не знаю. А что?

ШЕЙН: А то.

Хватает его за локоть.

ШЕЙН: Пошли, мудила, ты арестован.

ТАРА: Куда ты его?

ШЕЙН: В любовную пещеру, куда еще.

Одной рукой начинает вынимать ремень из своих джинсов.

МЕРЛ: Все, тощий, прощайся с девственностью.

ШЕЙН: Сука, ремень – это вместо наручников! Чтоб не сдристнул!!

АНДРЕА: Гарет, это для твоего же блага. Посидишь под арестом, пока Филип не успокоится. Может, БэБэ тебе пришлет антидепрессанты. Попроси его.

ГАРЕТ: Не надо меня связывать. Я оттуда не убегу.

ШЕЙН: Ну, поверим ему?

ТАРА: Ты хоть понимаешь, что натворил-то, идиотина?

ГАРЕТ: Вполне. Именно поэтому и не убегу.

Шейн убеждается, что Гарет дошел до любовной пещеры, и возвращается обратно. В лагере идет бурное обсуждение того, кто пойдет отвязывать Губернатора от дерева.

АНДРЕА: ...нет, Мерл. Просто нет!

МЕРЛ: Да почему нет-то! Блонди, не лишай меня такого кайфа!

АНДРЕА: Ты будешь ржать над ним как подорванный!

МЕРЛ: И что он сделает – разозлится?! Да под ним и так уже выжженная земля там!

ШЕЙН: Так, Диксон, в сторону. Идут я, Мишонн и Дэрил. Все? Возражения?

ТАРА: (пожав плечами) Мне пофиг.

МАРТИНЕС: И мне.

АНДРЕА: Я за.

МЕРЛ: А я обижен. В самую душу, бля, ударили. Изверги...

Когда троица уходит, остальные смотрят им вслед.

ТАРА: Этот день я запомню как день, когда мы узнали, что у Гарета тоже есть чувства, а Шейн запал на Мишонн.

АНДРЕА: Бр-р-р! Не говори так.

ТАРА: Про Шейна или Гарета?

АНДРЕА: Не знаю... И то, и это жутко.

МАРТИНЕС: Да не запал он на нее, хорош мужика зря порочить. Кто из нас на Мишонн хоть раз не пялился?

АНДРЕА: (сердито) Я нет!

МЕРЛ: (невинно) Несешь сам не знаешь что, Тако.

ТАРА: А я пялилась... У Мишонн такая попа, прямо ух!

МАРТИНЕС: Ну, а я про что?

АНДРЕА: (воздев руки к небу) Слава богу, она вас не слышит!

МАРТИНЕС: Вам, значит, можно было составлять рейтинг мужских жоп.