Бустан (Плодовый сад)
Шрифт:
Жаль мне, что полдень бытия померк,
Что в вихри игр я жизнь свою поверг!
Душа, понять ты жизни не успела,
Что молнией блестящей пролетела!
О внешней красоте ты полон был
Заботами, — и веру позабыл.
Пустыми мы делами занимались,
Теперь — в пустыне брошены — остались...
Учитель детям хорошо сказал:
«Дел мы не делали — а день пропал».
* * *
О
Иди путем служения у бога.
Пока силен, пока в душе покой —
.
Напрасно расточенное мгновенье
Длиннее Ночи Предопределенья.
Быв молодым, я цену дня не знал, —
Теперь узнал я, что я потерял.
Не будь ослом с вьюками на спине, —
Лети на ветроногом скакуне.
Пусть ты куски разбитой чаши склеишь,
Ты обмануть купца едва ль сумеешь.
Вот так, по небрежению, о друг,
Ты чашу жизни выронил из рук.
Путь избери прямой, забывши негу!
В упав, плыви из бездны к брегу.
Коль нет воды проточной под рукой,
Ты омовенье совершай землей.
Не можешь бегать ты? Идти старайся
И, падая, упорно поднимайся.
Пусть легких скакунов летит поток,
Ты — верный — их догонишь и без ног.
* * *
В пустыне , дорогой утомлен,
Я лег. Связал меня глубокий сон.
«Вставай! — меня будил погонщик дюжий,
Пихнул ногой, хлестнул уздой верблюжьей.
— Ведь впереди пустыня! Встань, не спи!
Или решил ты околеть в степи?
Что ты, святой хаджи, уснул, как пьяный, —
Не слышишь колокольцев каравана?
Я спал бы, как и ты! Но — я в пути —
Пустыней должен караван вести!»
Ты что не встал под грохот барабанный?
Ты не ступи на след стези обманной!
Тем радость, кто до света восстают
И в срок свои пожитки соберут.
Но горе тем, кто в дреме ночь проводят
И видят, встав, что караван уходит.
Кто бодрствует, тот всех опередит.
Отстанет тот в степи, кто крепко спит.
И тот, кто по весне ячмень посеет,
Сняв урожай, пшеницу не отвеет.
О дремлющие, бодрость вам нужна,
Чтоб смерть не разбудила ото сна.
Коль признак увядания проглянет,
Пусть
Я вживе жизни перешел предел,
Когда мой черный волос побелел.
О горе! Нет былому возвращенья!
Придут, пройдут последние мгновенья.
Что бурею разорено — прошло.
Чем жил ты ныне — и оно прошло.
И вот настало время урожая,
Но с чем ты будешь, ниву пожиная?
Ты, с собранным тобой златым зерном,
Восстань из тьмы, чтоб не скорбеть потом.
Гляди вперед разумными глазами,
Пока ты сам не съеден муравьями.
Талант умножить можно, но беда,
Коль свой талант расстратишь без следа.
Нужны теперь твой труд, твое стремленье! —
Погибнет все во время наводненья.
Слезами грудь, о зрячий, ороси!
Глаголящий, о милости проси!
Не долго будет плоть души престолом,
На срок ты одарен живым глаголом.
Молись, пока не поздно! Может быть,
Не сможешь после смерти говорить.
Внимай, гляди, покамест видит око!
Не спи перед расплатою жестокой!
За каждый миг благодари творца. —
Гроша не стоит клетка без птенца.
По смерти сожаленье бесполезно.
Жизнь — высший дар, а время — меч железный.
* * *
,
А друг хотел последовать ему.
И некто мудрый из укрытья вышел,
Когда надгробный вопль и стон услышал.
Сказал: «О плачущий, внемля тебе,
Мертвец порвал бы саван на себе!
Сказал бы он тебе: «О чем ты стонешь?
Я умер; скоро ты меня догонишь.
Смерть неизбежно всем нам предстоит.
О чем же так душа твоя скорбит?»
Мудрец, чей сын, как ранний цвет увянет,
Сам над собой, наверно, плакать станет.
Ребенка рано темный рок увел,
Но чистым сын пришел и чист ушел.
Ты сердце в чистоте храни всечасно,
Прийти в грязи на страшный суд опасно.
На сокола надвинь ты колпачок,
Чтоб сам с руки сорваться он не мог.
Там, где живешь ты, жили в дни былые...
И ты исчезнешь, и придут другие.
Ты будь богатырем или царем,
Уйдешь отсюда в саване одном.