Chercher l'amour… Тебя ищу
Шрифт:
— Хорошо, — еще один шажок, по-прежнему неспешно отдаляюсь.
— Он согласится? Как ты думаешь? — вдруг опускает голову, в кольцо сцепляя руки.
«Да!» — я заставлю, если хлыщеватый хрен вдруг заартачится и устроит «межгосударственный» конфликт, впоследствии перетекающий в очередной аврал.
— Иди в душ, — Юля снова смотрит мне в глаза.
— Я быстро, сладкая.
— Я люблю тебя…
«Святослав, добрый день! Все нормально? Ты пропустил три сеанса на прошлой неделе» — прищурившись, внимательно прочитываю в сотый раз
Ей надо бы ответить, а то прикрученная к аппарату управления мартышка соорудит мне новый послужной список, в котором будет неутешительный диагноз:
«Неконтролируемая агрессия, психоз, какой-нибудь очередной синдром и шокирующая все системы жизнеобеспечения травма».
«Были неотложные дела, Аленушка. Но я готов. Когда?» — отправив, включаю воду, регулирую напор, температуру. Пока «играюсь» с телефоном, стягиваю с плеч рубашку, на автомате перехожу на джинсы, затем трусы-носки, а после забираюсь в кабину, предварительно заблокировав заткнувшийся и потемневший телефон.
Распариваю кожу, греюсь, покоем наслаждаюсь. Смываю обильно пенящийся гель для тела, продираю склеившиеся ресницы и задираю голову, подставляя ряху на растерзание водяной струе, выплескивающейся из большой квадратной лейки.
Здесь неуютно, как будто что-то беспокоит и заставляет нервничать. Я сильно вздрагиваю и мышечной волной, как волкодав, мгновенно сокращаюсь.
— Свят, — шепчет Юля и целует мою спину.
Господи! А-а-ах! Прикладываюсь лбом о стену и, раззявив рот, кричу:
— Отпусти! Сука! Какого х. я! Убирайся к ебеням отсюда…
Глава 33
Только ей! И больше никому…
— Я готов! — запыхавшимся хамлом плюхаюсь в до жути неудобное кресло, расположенное перед письменным столом сосредоточенно пишущей Шепелевой. — Привет, Аленушка! Что наш храбрый Никитос? Сегодня ныл о жизни или было все тип-топ? Как твой день, нежная, прошел?
Она отрывается от того, чем в данный момент чрезвычайно занята, из-под бровей кидает мне в лицо свой пронизывающий взгляд, мягко улыбается и спокойно в сторону откладывает шариковую ручку, затем отодвигает нестандартный по размерам ежедневник-блокнот-профессиональный планер и в замок сцепляет пальцы перед собой.
— Добрый день, Святослав, — с улыбкой мягко отвечает.
— Я приехал, как обещал, — умащиваюсь крепенько, затискивая задницу в уголок сидения.
— Вижу, — ресницами подмахивает свой ответ.
— Чем займемся, товарищ доктор? — изображаю заинтересованность, демонстрирую внимание и искоса поглядываю на свои наручные часы. — О чем сегодня побеседуем? Что тебя интересует, любознательная ты моя?
Мало, черт возьми, свободного времени. Я сильно задержался на работе, потом часик в пробке постоял, потом добрался в нужное мне место и по лестнице загнанным, опоздавшим к месту выдачи травы и предполагаемому водопою, сайгаком забежал. У нас с Юлой сегодня
— … — она как будто бы в незнании пожимает плечами.
— Лен? — наклоняюсь и немного подаюсь вперед.
— Выглядишь по-другому, — прищурив взгляд, внимательнее присматривается к тому, кто квашней в клиентском месте развалился, и не торопится по частям себя собрать.
— Лучше или хуже? — скалю зубы и, по ощущениям, подмигиваю дешевой профурсеткой.
— По-другому, — упирается ладонями в поверхность стола, встает со своего места и коленями отодвигает кресло. — Ты улыбаешься, — тычет мне в рожу длинный пальчик.
— И что? — откидываюсь на спинку и громко выдыхаю с животным звуком «тпру-у-у». — Это что-то означает?
— Ведешь себя расковано, — спокойным тоном продолжает.
— Развязно, быть может? — еще разок моргаю.
— Мирно, — пока обходит свое рабочее место, как вредная и скучная зубрилка, исправляет мои предположения. — Уверенно. Надежно. Ты не озираешься, не ищешь подвоха, не предчувствуешь провокацию. Как будто доверяешь? Пришел поговорить? Проведать или…
— Господи, Леся, что с тобой?
— Ты шутишь, флиртуешь, идешь охотно на контакт. Ты даже смотришь по-иному. Подмигиваешь и по-детски косишь взгляд. У тебя очаровательные морщинки, — она указывает на уголки своих красивых глаз, — вот здесь. Это означает, что человек привык смеяться, он всегда расслаблен и дружелюбно расположен к тем, кто находится возле него. Ты снова клеишь меня, Свят?
— Нет-нет-нет, — раскачиваю отрицательно палец. — Мы договорились, что больше никакого, да чтоб нас к черту, пошловатого интима. Помнишь?
— Естественно, — крадущейся походкой следует ко мне. — Поделишься счастьем, Мудрый?
— Думаю, что подобным не раскидываются.
— Чуть-чуть? — занимает передо мной свое обычное место.
— Не проси, красавица.
— Прекрати! — шикает и топочет мелкими ступнями.
— Что теперь не так?
— Так вот ты какой, Святослав Сергеевич! — гордо вскинув голову, почти самозабвенно отвечает. — Сегодня будем говорить о лучшей жизни или…
— Согласен! — мгновенно отвечаю.
— Что произошло? Что или кто так сильно повлиял на тебя?
Ага-ага! Так я разбежался и все под запись разболтал.
— Для начала, Лесенька, мне хотелось бы узнать, как я выгляжу. Судя по твоей реакции во мне произошли как будто кардинальные изменения. Итак?
Как гражданский мирный человек или как дебил, сбежавший из психиатрической лечебницы?
— Как дела, Свят?
«Приплыли, твою мать!» — наблюдаю за хитрым взглядом, казалось бы, бесхитростной, открытой Шепелевой.