Девять хвостов бессмертного мастера. Том 3

Соул Джин

Нет, конечно же, Лао Лун нисколько не раскаивался, что поцеловал Ху Сюань, и не расстроился, что получил решительный отпор. Но он сожалел, что применил неправильную тактику: с Ху Сюань, видимо, не стоило идти напролом, лучше использовать окольные пути и взять тёпленькой, когда она меньше всего будет этого ждать. Драконья прямолинейность подвела его в этот раз, но такова уж его природа. Значит, стоит стать чуточку лисом, чтобы добиться своего.

– Ты безвылазно сидишь за работой. Когда ты в последний раз ела? – спросил Лао Лун, подпихивая ей тарелку с закуской. –

Теперь я буду за тобой приглядывать, чтобы ты не пропускала трапезы.

– Кто так решил?!

– Я так решил, – сказал Лао Лун и поглядел на тарелку с закуской. – Мне сказали, что лисы используют это для перекуса. Я не уверен, что это… Похоже на сухари.

– Это не сухари, – процедила она.

Ей нисколько не нравилось, что Лао Лун отыскал повод безнаказанно вторгаться в её личное пространство. Понятное дело, у Лао Луна какие-то скрытые мотивы, которые он прикрывает заботой о желудке заработавшегося лисьего знахаря, но раз нет прямых доказательств, то вышвырнуть его отсюда Ху Сюань не может. Это было бы несказанно невежливо и нарушило бы законы лисьего гостеприимства.

Поэтому Ху Сюань, скрепя сердце и скрипя зубами, объяснила, что это лисьи галеты, сделанные из костной муки, приправ и сушёных мышей. Они быстро утоляли голод и восстанавливали силы, хоть вкус оставлял желать лучшего.

Если бы спросили саму Ху Сюань, то она предпочла бы перекусить рыбьими головами, поэтому она, скрыв раздражение за вежливостью, предложила Лао Луну разделить её трапезу.

Лао Лун сунул лисью галету в рот, лицо его тут же вытянулось, но он стоически дожевал и проглотил её. Ху Сюань с самым серьёзным видом налила ему чаю.

В это время дверь открылась, и в покои вошёл Ху Цзин. Представшая его глазам сцена ему нисколько не понравилась: Ху Сюань подливает Лао Луну чай… Ху Цзин нахмурился и пригвоздил Лао Луна тяжёлым взглядом.

– Что такое, отец? – спросила Ху Сюань.

– Хвосты что-то ломит, – пожаловался Ху Цзин, – дай мне обычную притирку.

– Хвосты ломит к дождю, – рассудительно сказал Лао Лун, потому что таковы были драконьи народные приметы.

Ху Цзин просверлил его уничтожающим взглядом и вышел, забрав снадобье.

– Твоему отцу я не нравлюсь, – утвердительно сказал Лао Лун.

Ху Сюань чуточку покраснела и сказала оправдывающимся тоном:

– У него просто такой характер. Лисы чем старше, тем сварливее.

– Наверное, это потому, что он меня плохо знает, – предположил Лао Лун. – Если бы он узнал меня получше…

– О драконах вообще мало что известно.

Лао Лун заметил лёгкий интерес в глазах Ху Сюань. Той явно хотелось что-то спросить.

– Тогда это отличный шанс расширить кругозоры, – оживился Лао Лун. – Можешь что угодно у меня спросить, я расскажу.

– А правда, что у драконов есть перевёрнутая чешуйка, исполняющая желания? – спросила Ху Сюань.

Лао Лун фыркнул:

– Выдумки.

– Я так и думала. Её существование не вписывается в общую картину мира.

– Драконы не чудотворцы. То есть если поднапрячься, то можно, конечно, вызвать дождь или засуху, но вообще этим

занимаются боги. Это ведь из человечьих сказок? Про перевёрнутую чешуйку?

Ху Сюань кивнула.

Лао Лун усмехнулся:

– У людей богатая фантазия. Перевёрнутая чешуйка – всё равно что вихор [13] , только и всего.

13

Вихры – завитки волос на голове, имеющие круговую форму.

Ху Сюань задумчиво глядела на вмятину в стене. А вот регенерация драконов точно не выдумки. Лао Лун наверняка разбил голову, когда влетел в стену, но моментально излечился, поэтому Ху Сюань и не увидела раны на его затылке. К тому же Лао Лун сам похвастался этим. Но уточнять теперь было неловко.

Ху Сюань отвела взгляд от стены и тут заметила, что Лао Лун глядит на неё во все глаза.

– Почему ты так на меня смотришь? – дёрнулась Ху Сюань.

– У тебя глаза очень похожи на глаза Хушэня, – заметил Лао Лун. – Если бы я не знал, то подумал бы, что это вы брат с сестрой.

Лао Лун заметил на её лице лёгкий отсвет удовлетворения услышанным.

– Я и А-Фэя считаю братом.

– Не богом? – уточнил Лао Лун, сощурившись.

Ху Сюань неопределённо пожала плечами:

– А разве нельзя бога считать братом? Лао Лун…

– О! – закатил глаза Лао Лун. – Не называй меня так. Мы слишком сблизились, чтобы использовать хоноративы.

– Правда? – изумилась Ху Сюань. – Это когда же?

Лао Лун ответил широченной улыбкой.

[268] Лао Лун горит желанием помочь

Ху Сюань, чуть сведя брови у переносицы, наблюдала, как Лао Лун водружается за стол и подтягивает к себе ступку с пестиком. Лао Лун отчего-то решил, что вправе делать всё, что ему заблагорассудится, раз уж они «слишком сблизились, чтобы использовать хоноративы».

– Я могу помочь, – уверил он, заметив недовольство Ху Сюань.

– А что, драконы разбираются в лисьезнахарстве? – едко спросила Ху Сюань, тяня ступку к себе. – Я и сама прекрасно справляюсь… Лунван [14] .

14

Лунван – царь-дракон.

– А вот это звучит уже неплохо, – сказал Лао Лун, посверкивая глазами.

Он решительно отвергал все те варианты, что уже успела придумать Ху Сюань, пытаясь выдворить Лао Луна, особенно если они содержали хоноративы. А сам он запросто называл Ху Сюань по имени, точно они были закадычными друзьями, не замечая, как ерошится на это лисий знахарь.

– Две лапы хорошо, а четыре – лучше, – возразил Лао Лун лисьим присловьем.

Он уже выучился многим лисьим словечкам, пока пребывал в поместье Ху, и это его забавляло неимоверно. Занятные существа эти лисьи демоны!