Диверсия без динамита
Шрифт:
начали...
— Так говорите, только слесаря требуются? И сколько? В месяц?! Ха-ха-ха.
Смех да и только. А если по четвертому оформить? Ну, ладно, черт с вами,
согласен.
И молоточком. Да по зубильцу. А потом напильником — вжик, вжик. Где тут
у нас риска? Так и есть, и эту запорол.
— Вот, мама, получка. Купи себе платок. Уже есть? Ну, купи себе еще один
носовой платок. Хорошо, больше не капли. Я же не алкоголик. Ну, в получку-то
можно.
Лето,
— Девушка, а девушка, как вас зовут? Сама пошла туда, стерва! Девушка, а
девушка, как вас зовут? Какое красивое имя! У меня бабушку тоже Евдокией
звали. А я - Василии. Зайдем по коктейльчику?
Луна, подъезд, побелка. И к стене ее, к стене.
– Да, господи, никуда я не лезу. Хорошо, хорошо, больше не буду. Не
пригласишь на чашечку чаю? А что здесь такого? О-о, индийский... Нет, я
вприкуску. И что, папа с мамой только завтра приедут? Как интересно. Ну, куда
же я на ночь глядя пойду, Дуся? Конечно, конечно, в соседней комнате.
За окном очей очарованье — мерзость и слякоть. Одна радость — кубок
УЕФА показывают. Эх, «Спартак», «Спартак»... Ну, кто там еще по телефону?..
— Ах, Дуся! Ну почему, я очень рад. Да, понимаешь, все некогда. Как
четвертый месяц?!!! Кто, кто этот негодяй?! Я... Неужели ничего нельзя
сделать? Что значит, поздно? Жениться? Никогда! Потому, что кончается на «у».
Прощай, любимая. Видит бог, я не хотел этого. Ты слышишь, я плачу.
Чуть живой с работы. Так ведь и до чертей допиться можно. Что это за тип
в лифте?
— Здравствуйте! Какой Боря? Дусин брат? Какая Дуся? Первый раз слышу. А,
собственно, в чем дело? Ну-ка руки, руки, говорю!.. Пусти, гад. А! О! Мне
больно! Да. Да. Да.
Кафе «Березка». Марш композитора Мендельсона. Песни Серафима Туликова.
Похабные частушки дяди Пети. Горько! Горько! Чмок. Чмок,
– Дорогая, еще солененький огурчик? Уже не тошнит? Если родится дочь,
назову Эстафетой. У твоей мамы сердечко слабое, может, не перенесет. Улыбайся
же, чучело, нас Семен Иванович поздравляет.
Общая кухня, пеленки. Не наши, не наши, ага — вот наши.
— Это, значит, из пятьдесят первой комнаты нашим полотенцем ботинки чистят?
А мы им, Дуся, пачку пургена в супец кинем. Пусть побегают, сволочи. Да
сделай же с ним что-нибудь! Все орет и орет. Прямо башка раскалывается.
Пицунда. Жена у тещи. Очередь за лежаками. И эта в шортиках.
— Мой колокольчик, уже светает. Тебе пора, а то дежурная скоро проснется.
Причем здесь деньги? Ах,
какая-то. А вот обзываться нехорошо. Эх, встать бы да морду тебе набить.
Жаль, интеллект не позволяет. Давай, давай, дергай.
Вендиспансер на Кольцевой. Кабинет для болящих триппером.
— Нет, имени не знаю. Поезд Москва—Владивосток, третья полка, трусики в
полоску, не доезжая Омска. Шутите, доктор, в самолете ничего не было. Да,
рези страшные. Спасибо. Нет, нет, это — урок на всю жизнь. Вот здесь
расписаться? Хорошо, завтра я как штык. Главное, чтобы на работе никто...
Какое счастье — отдельная квартира. И сунул-то всего полкуска. Олифа,
дранка, ДВП. Наконец, новоселье. Тесть — стихийный алкоголик, теща — мегера,
шурин весь в наколках. Прямо семейство Буденброкков.
— Ну давай, папа, еще по одной. Вот колбаской. Спасибо, спасибо, Боря, я
никогда не забуду, что ты для меня сделал. Мама, папа, как я счастлив, что у
меня есть вы! Рома, сынок, поцелуй папу. Ну и что, что водкой пахнет! Я — его
отец. Или что-то не так? Целуй, говорю. Это что еще такое? А по попе? Дуся,
забери его, он опять мокрый.
Пол-шестого. Ух, какая очередь! Ах, сердце забилось. Что-то выкинули.
— Я за вами. А что дают? А кто знает? Да, я крайний. Как это не стоял?! Вот
у женщины спросите. Что-то быстро двигаемся. Что же все-таки дают? Неужели
сахар фасованный?! Что там орут впереди? Наверно,кончается Какая
демонстрация? Какая окружающая среда? То-то я гляжу, мы быстро двигаемся.
Знаешь, куда засунь свой плакатик? Знаешь? И плашмя. Жулики! Аферисты!
Дали вам волю...
Возраст Христа. Наконец, домучил техникум. Вот они «корочки». И ради
чего? Мастер — собачья должность.
— Где сварщик? Где Петр Мальцев? Почему спит? Как это отрубился? Кто ему
принес? Так, от кого еще одеколоном пахнет? Ага, Сердюков, очень даже
замечательно. Что значит, побрился? Ты же не язык брил. В общем, так, в
воскресенье вместе с этим пропойцей Мальцевым варите гараж Семену Ивановичу
или я на вас... Правильно, докладную.
Да, летит времечко. Вот уже и сын — пионер.
— Так, говоришь, учительница звеньевым выбрала? Молодцом, сына! По этому
случаю... Принеси-ка, Рома, что-нибудь запить с кухни. Ну, за все хорошее.
Ик... ик... Ух и крепкая, зараза. Ну, и что, что ябедой дразнят. Ты их не
слушай, Рома, — это плохие мальчики. Эх, знаешь, каким твой папка пионером