Древнерусская игра - Двенадцатая дочь

Миронов Арсений

Я не понимаю... Феклуша подскакивает, хватается за голову:

– Всего десять шагов! Он успеет!

Наконец настигаю скользкую мысль: укрытие! Бело-желтые цветочки в траве...

– Нянька водяному! Впереди укрытие, белоцвет!

Нет, он не успева...

Молот черной глыбой гудит, настигает - и падает Стыре на окровавленную спину. Разбойник уже в прыжке - он прогибается, взмахивает руками, голова безвольно дергается от удара... падает в траву...

– Жив!
– ревет Неро, подскакивая к пробирке с бурлящим пурпуром...

– Ну, миленький... дотянись!
– шепчет Усмех, замерший у порога.

Див определенно смакует свою порцию удовольствия:

неторопливо подшагивает, наклоняет бычью голову, приглядывается... вот, начинает поднимать молот для дробящего удара в голову.

...Посторонний наблюдатель поразился бы: в последнюю минуту своей жизни, лежа под казнящим молотом озверевшей обезьяны, неисправимый романтик Стыря... упорно тянется дрожащей рукой к скромным ромашкам, торчащим из темной травы.

Бах! Облако дыма взрывается у самой земли: темная пыль окутывает изумленного дива по пояс. Обгорелый монстр злобно крутит головой... наугад обрушивает молот в траву! Потом снова заносит, и снова удар... Где же Стыря?! Неужели конец?..

– Успел, - стонет счастливый Неро. Пурпурная жидкость в пробирке немного темнеет... но продолжает бурлить.

Обозленная обезьяна вздымает кверху корявый чудовищный молот и ревет, задирая мокрую жаркую пасть к звездам. Не грусти, выродок. Сейчас тебе будет чем заняться. Видите суету и мелькание веток на этих экранах? Мои доморощенные берсерки уже близко!

Дикий, пьяный Жупелко, лидер Славкиных "боевых жаб", вылетел из кустов как раздолбанный страшный байкер: бритый, с улыбкой дебила на красном лице - взмах трехметрового заговоренного меча, и вздернутая кверху лапа с отвратительным хрустом отстегивается от дивьего туловища! Вместе с боевым молотом падает в траву, под ноги хрипящей твари, окаменевшей от боли и ужаса... Второй берсерк, могучий, широченный Хватушка, с кратким рычанием бьет снизу, всаживая клинок в мохнатое брюхо. Черные брызги хлещут в лица безумных рубцов - остановитесь! Довольно! Хватит рубить, вспарывать, четвертовать мертвую тушу!

Нет, их не оторвать от свежего мяса... Этим наркоманам нужно насытить кипучую жажду злобы, клокочущую в желудках! Они не видят даже, как неумолимо и правильно семерка гвоздевранов разворачивается над водой для новой атаки...

– Нянька кличет рубцов! Опасность с воздуха!

Двумя короткими ударами Жупелко отделяет огромную оскаленную голову, подбрасывает в багровой и липкой руке. Будет новый шарик для Славкиного кегельбана! Хват Плешиватый, надавливая ногой на мохнатую грудь, ворошит лезвие в бурых дрожащих кишках. Сзади подскакивает чудом выживший "комсомолец" (кажется, последний), бьет кинжалом в широчайшую мокрую спину Хватушки - опоенный воитель-рубец даже не чувствует удара... Лениво отмахивается локтем - маг-ученик, путаясь в девичьем подоле, падает в траву с разбитым лицом. Рукоять кинжала по-прежнему торчит из белой мускулистой спины, заляпанной красными пятнами.

Последний, порядком израненный див, хрипя, бежит по склону, волочит по земле длинную дубину с острым черным крюком на конце. Злоба подгоняет обезьяну, но гораздо быстрее несутся гвоздевраны - перегоняют мохнатого гиганта, рвутся вперед, навстречу зарвавшимся берсеркам...

– Нянька кличет рубцов! Сзади железные вороны! Обороняйтесь, кретины!

Как страшно свистят эти крылья! На берсерках - никакой брони, это безумие, это будет кровавый салат... Кажется, вороны и сами уверены в легкой победе - я вижу, как крайняя птица, вильнув, тяжко отваливает от стаи, принимая левее... Куда же ты, сволочь?

Ну конечно. Голая барышня в черной воде - я вижу, как она задергалась, заволновалась... Бедная Шнапс! Она не может даже взлететь -

ледянское зелье продолжает действовать, у. вилы полностью парализованы любые магические способности...

...Хват Плешиватый так и не успел обернуться - он с увлечением, рыча и хохоча, потрошил поверженного "комсомольца". Кажется, взмах железного крыла попросту снял его крупную голову с плеч... Жупелко успел скривиться в безумной улыбке и дернуть мечом - косвенный удар пришелся ворону в стальное брюхо: брызнуло искрами, отлетела железная лапа с заточенными когтями... Раненый гвоздевран шарахнулся вбок - резко потеряв скорость, врезался в дерево! Нет, удар не настолько силен, чтобы срезать мощный ивовый ствол стальная птица застряла, бьется и скрипит, пытаясь высвободить увязшее крыло...

Жупелку это не спасло. Три оставшихся гвоздеврана не пощадили его изрезанный в нескольких местах, молодой рубец повалился поверх распластанной дивьей туши. Огромный леденецкий клинок вывалился из мертвых ручищ и вонзился в землю почти на локоть. Тихо закачался, мигая бликами на гладкой перекладине...

– Шнапс! Смотрите, Шнапс!
– закричала Феклуша.

Черный ворон-убийца уже спикировал к самой воде - когти едва касаются мерцающей влаги! Вода вмиг покрылась мурашками ужаса. Девушка покачнулась, неловко взмахнула ручкой... Плоское лезвие бестеры холодно полыхнуло голубизной - мимо! Она промахнулась!

Все - гвоздевран красиво распахнул стальные лезвия над белокурой девичьей головкой... Я зажмурился.

– Кончено, - прошептал Неро.

Глаза раскрылись - ничего. Только круги по воде...

– Блестящая работа, - заметила Феклуша с завистливой ноткой в голосе.
– Молодец, подружка... Она перехитрила его.

И верно! Мокрая девичья головка снова вынырнула из черной глади - как ни в чем не бывало вила Шнапс легким поверхностным брассом двинулась к берегу. Спокойно и неторопливо, даже носиком по сторонам не вертит - только серебристые капельки сбегают по волосам Словно отдыхающая барышня на сочинском пляже.

– _Водяная вызывает няньку. Какие приказания?_

– Вы в порядке?
– торопливо интересуюсь, поглядывая на пробирку с ярко-алой кровью Псанечки-Шнапс.

– _Немножко испугалась. Какие приказания?_

– Нянька отвечает водяной: в драку не вступать. Держаться в стороне.

– Я все видела. Ворон был уверен, что срежет ее. Не рассчитал инерцию...
– улыбнулась Феклуша.
– Крыло вошло в воду. Короткое замыкание, как говорит мой великий каудильо Траян Держатель.

Минус один, радостно вздохнул я. Остаются четыре гвоздеврана и последний, недобитый пока див. Ах, если бы не вороны! Проклятый Лотос мог быть у меня в руках уже сейчас... Откуда взялись эти гвоздевраны, не учтенные в планах покойного Плескуна? Поистине страшное оружие Сварога: мы несем чудовищные потери... Оба горыныча мертвы, рубцы иссечены в крошево... умирающий Стыря прячется в тайнике... Какое счастье, что хоть Стенькину любимую вилу удалось сохранить в целости!

Ну ничего, господа негодяи. Пришло время для последнего сюрприза от бородатой няньки-Лисея. Для вас, уроды:

– Нянька кличет полозов. Утро, пора вставать.

– _Поняли тебя хорошо, нянька. Вылезаем!_ - сообщил Язвень через пару секунд. И вдруг... странно улыбнувшись, наморщил лоб... Немного побледнел, и добавил:

– _Ах вот здесь кто шкодит ну сейчас я вам устрою._

– Что? Что ты сказал?!
– изумился я.

Молчит Язвень! Не надо меня пугать... Почему ты молчишь? Зато тощий Мяу, бредящий бок о бок со старшим коллегой, вдруг взорвался целым потоком поспешных фраз, горячих и угрожающих: