Древнерусская игра - Двенадцатая дочь

Миронов Арсений

– _Лотос я Браздогон тревога здесь чужие волхвы!_

– _Глупец замолчи спеши ко мне на помощь!_

– _Лотос, это важно я чую вражеского волхва!_

– Только не это...
– пробормотала Феклуша.
– Нашу волну засекли!

– Наездник, это ты?
– быстро спросил я, склоняясь над спящим Язвенем.

– _Это я проклятые твари прощайтесь со своим волхвом._

– Будите его!
– завизжала Феклуша, подскакивая к связисту.
– Скорее! Сейчас мозги закипят!

Я схватил Язвеня за плечи, начал трясти; девушка успела несколько раз ударить ладошкой по бледным щекам Язвеня... И вдруг... наш тенетник изогнулся дугой, с неожиданной силой рванулся, перекатываясь по

земляному полу:

– Разбудите! Разбудите меня!
– страшно крикнул он.
– Разбу... а-а! А-а!

Феклуша отпрянула, зажимая нос рукавом. Язвень распахнул незрячие глаза, хватая воздух ртом, как рыба, заживо брошенная в кипяток...

– Усмех, быстрее... Калинового сока ему!
– забормотал я, отступая на шаг... На мгновение показалось, что волосы Язвеня дымятся! Неровная бледность желтыми пятнами легла на лицо тенетника. Я посмотрел на пробирку: кровь стала белой, как скисшее молоко.

– Выжгли нашего тенетника, негодяи!
– Феклуша скрипнула зубами. Ударили сурой по его ментальной волне. Парень спекся, лекарства уже ни к чему.

Ну вот, мы остались без связи. Я тряхнул головой, молча поднялся с табурета:

– Значит, так, господа. Слушайте мой приказ. Надевайте доспех на чистые рубахи. Берите лучшее оружие. Командный пункт закрывается, здесь больше нечего делать.

Помолчав, я добавил фразу, которую когда-то услышал от царя Леванида:

– Пришло время собственноручно поработать клинками.

В сутолочной полутьме бежим вдоль берега ручья - с трудом уворачиваюсь от светлых мятущихся пятен, перепуганные девки визжат, слепо сталкиваются друг с другом, пытаются взобраться на деревья. Кто-то без чувств валяется в траве, есть раненые - стонут и бормочут невнятное, про каких-то подземных медведей... Толпа отхлынула от вершины, и здесь - настоящая давка. "По воде! Бежим по воде!" - кричит Феклуша и устремляется вперед, взбивая сапожками серебристое мелководье. Скорее, скорее! Из-за поворота уже виден холм и дымчато-желтые пятна горящей травы...

Я мгновенно узнаю местность - до этого видел только на экранах. Странные зеленые искры трещат... какие-то тени... Что это? Ага, понял: молочно-белое пятно в траве, а рядом, вплотную прикипев, копошится аспидно-черная тень: это Куруяд с Метанкой! Какой-то рев из горящего кустарника - там, наверное, див! Вижу, вижу нашего полоза! Крепко стоит, набычившись - отмахивается огромной когтистой лапой от кого-то невидимого, наседающего из темноты... Снова краткие зеленые молнии, потрескивая, вылетают из черной пустоты - бьют куда-то вдоль воды! Шнапс! Там бултыхается Шнапс! Кто-то пытается зацепить нашу вилу! В желто-зеленых трепещущих отсветах видно, как бурлит вода - молния бьет волну в том месте, где секунду назад виднелась женская головка! Вода закипает, подпрыгивает ошпаренная рыбка, Шнапс выныривает тремя метрами ниже по течению - опять ускользнула, повезло!

Мы уже близко: метров сто остается, не больше. Теперь я понимаю, что молнии летят не из пустоты - просто колдун, высекающий их при помощи пары корявых жезлов, закутан в черный плащ... Да откуда взялись эти плащи?! До сих пор все "комсомольцы" были в девичьих рубашках!

– Браздогон!
– бегло оборачиваясь, кричит Феклуша на скаку, тычет кольчужной перчаткой вперед - туда, где мигающие отсветы очередного разряда фосфорической зеленью высвечивают длинное, лобастое, какое-то безглазое лицо.
– Сам Браздогон прибежал! Куруяда выручать!

Она визжала еще что-то... Уже не слышу: внезапный визг донесся сбоку и сверху - тройка стальных птиц приближается! Черные плащи припадают к земле, и вороны жадно набрасываются на нашего полоза. Но парень не промах: взмахивает огромной когтелапой с полуметровыми саперными крючьям, и - хоп! как бейсбольной

перчаткой накрывает летящего ворона! Визг, искры, лезвия скрипят по лезвиям... Страшным ударом полозу едва не отрывает руку, подбрасывает в воздух... Лопаются ремни, огромная перчатка слетает с руки но не просто так, а вместе с убитым вороном! Скрежещущий ворох железа отлетает в траву, а безоружный полоз, шарахаясь от второго гвоздеврана, отскакивает прочь... Я узнал ловкого парня: это Травень! А где же второй полоз, Черепан?

К сожалению, бедный Черепашка не столь проворен: крылатый убийца увернулся от когтистой лапы и нырнул ниже, в ноги... Черепашка корчится, хрипит и падает лицом вниз. На звук оборачивается Браздогон... Прыгая по траве, поспешно подбегает... Навис над раненым разбойником, несколько мгновений возится с жезлами, высекая мелкие искорки... Вспышка! Еще одна... Короткая тугая молния жадно впивается в спину поверженного полоза. Проклятие...

На бегу пытаюсь разглядеть, как там Шнапс - жива ли? По-прежнему прячется в воде? Как бы не так! Воспользовавшись тем, что Браздогон отвернулся от реки, обнаженная вила быстро ныряет... И врезает красивым отточенным вольным стилем к берегу! Выскакивает на мелководье, как мускулистая Афродитка - быстрая, плечистая, белокожая: крупные груди раскачиваются на бегу, спешит к заветной раздвоенной иве. Там закладка. Там доспех. Прошлый раз добраться до него не удалось - вороны загнали обратно в реку. Теперь - реальный шанс! Лишь бы маг не обернулся... Сейчас обернется и увидит ее. Одна зеленая молния - и все! Надо отвлечь Браздогона, осознаю я, и, не долго думая, отвлекаю как могу:

– Смерть Чуриле!
– кричу первое, что приходит в голову.

– Сме-е-ррть!
– подхватывает кольчужная груда справа: это плечистый Усмех на бегу обнажает меч.

– Смерть подонкам!
– заливисто, задиристо визжит Феклуша, быстрые длинные ноги мелькают чудь впереди - бежит быстрее всех.
– Виват, траянцы! Чурила не пройдет!

Маги спохватываются, начинают дергаться; Браздогон подхватывает полы плаща и кидается нам навстречу, я вижу, как на ходу эта сволочь нащупывает левой рукой какие-то гадости в карманах... Так и есть - мешочки с зельем! Маг припадает на одно колено и швыряет в нашу сторону - один за другим три мешочка! Тройной взрыв пыли. Зеленое облако медленно распухает, поднимается над землей.

– Сон-трава! Ничего, успеем!
– радостно кричит Феклуша, прибавляя прыти. Я едва поспеваю, Усмех немного отстает...

Прыгая через невысокую (пока!) дымовую завесу, успеваю глянуть в сторону Шнапс. Отлично! Голая мускулистая вила уже вытянула из закладки тяжелый контейнер с доспехом, поспешно натягивает на мокрые плечи тонкую светлую кольчужку...

Нелегкий час! Хитрый быстроглазый Азвяк - низенький, коренастый, с бородой по самые глаза - замечает ее; выдергивает с пояса метательный нож, швыряет - метко! Но поздно: нож отлетает от плотного железного кружева на спине вилы... Шнапс холодно улыбается, поудобнее перехватывает бестеру в сильной ручке, и - мягко, неторопливо - начинает двигаться навстречу Азвяку. Не забывает поглядывать по сторонам: где там железные вороны?

Птицы еще далеко, есть еще полминуты...

– Травень! Слева!
– истошно визжит Феклуша. Ревущий окровавленный див (последний из могикан, чудом выбравшийся их горящего кустарника) взмахивает крюкастой дубиной, пытаясь с маху зацепить пробегающего мимо полоза... Травень гибко пригибается, стремительный кувырок - дубина свистит мимо. Ловкий полоз бежит наутек, но за ним бешено скачет еще одна черная фигура в плаще! Это, должно быть, Гугней! Куруядовец прямо на бегу взмахивает правым рукавом - сверкает летящий нож... Ура! Травень будто почувствовал: не оборачиваясь, вильнул вбок. Мимо.