Другая женщина
Шрифт:
– У меня у самого нет детей, поэтому мне доставляет удовольствие заботиться о Гарриет. Когда она была маленькой, я брал ее с собой в путешествия. У меня никогда не было желания взять с собой Крессиду. Упаси Боже! Дрянная девчонка. Меня не удивляет, что она выкинула такой номер. Совсем не удивляет.
– Правда?
– удивилась Тилли.
– Откровенно говоря, я ее плохо знаю. Мы встречались всего пару раз.
– Она большего и не заслуживает. Знакомство с ней совсем не для вас. Мне довелось увидеть, как она прекрасно играет в покер. Я не мог
– В покер!
– воскликнула Тилли. Она вспомнила Крессиду с ее полной беспомощностью, тихим голосом, изящными манерами и тоже не смогла представить ее как хорошего игрока в покер. Нет, это просто непостижимо!
– Как странно. И когда вы видели это?
– Пару лет назад. Мы застряли в аэропорту Шарля де Голля. То ли я летел тогда куда-то, то ли встречал кого-то, но так или иначе мы втроем: я, Гарриет и Крессида - оказались в аэропорту. Там бастовали диспетчеры. Была ночь, и все скучали. Мы познакомились там с молодыми людьми, и кто-то из них предложил сыграть в покер. Я думал, Крессида откажется, сославшись на то, что не умеет играть, но она согласилась и играла неплохо. Правда, меня трудно обыграть, но…
– Вы играете в карты?
– удивилась Тилли.
– А вам когда-нибудь приходилось играть с Манго?
– Конечно, много раз. Однажды он даже обыграл меня. Так вот, Крессида просила меня никому не рассказывать, что умеет играть. Говорила, что готовит для всех сюрприз или что-то в этом роде. А что вы думаете о Манго?
– Он немного нахальный, - ответила Тилли.
– Вот так комплимент! Но я согласен с вами. А вообще-то он очень интересный человек.
– Возможно, - ответила Тилли, все еще пытаясь представить себе Крессиду, играющую в покер.
– А как вы с ним познакомились?
– Я уже сказала: через Гарриет.
«Будь внимательнее, Оттолайн, - приказала она себе, - не раскрывай всех своих связей».
– Мне кажется, Руфус без ума от вас.
– А я без ума от него.
– Чудесно! Не обижайте его. Он очень привязан к матери, - добавил сэр Мерлин ни с того ни с сего.
Путешествие было долгим и утомительным. Новизна впечатлений от поездки в старом автомобиле с откидным верхом скоро прошла, сменившись раздражением и усталостью. Шум на дороге, выхлопные газы, медленная скорость, болтовня сэра Мерлина сделали поездку невыносимой. Вскоре Тилли укачало, и она вздремнула. Ее разбудил громкий голос сэра Мерлина, во всю силу своих легких распевающего солдатский марш «Типперэри».
– Вынужден петь, - объяснил он ей, - только так можно сбросить с себя сон. Подпевайте мне.
Из всего его обширного репертуара Тилли знала только две песни, и они дружно их спели. Она вздохнула с облегчением, когда они свернули с автострады, и сэр Мерлин объявил, что они почти приехали. Он сообщил ей, что Руфус приказал ему отвезти ее в дом Бомонов, старых друзей Форрестов и Хедлай Дрейтонов, где он остановился.
– После этого я поеду в гостиницу и навещу молодожена Тео, - сообщил он ей.
–
– Я бы предпочла поехать с вами, - возразила Тилли.
– Не люблю провинциалов.
– Я тоже не выношу их, но Руфус приказал мне доставить вас к нему, что я и делаю. Вам надо познакомиться с Сюзи. Чудесная женщина. Сильная личность. Ну, вот мы и приехали, - добавил он, сворачивая к дому.
– Ну разве она не прелесть, моя старушка?
Тилли не сразу поняла, что речь идет о «лагонде», а не о матери Руфуса.
Руфус встретил ее на пороге дома Бомонов. Он выглядел усталым, но радостным.
– Тилли, как же я рад тебя видеть! Мне кажется, вы доехали очень быстро.
– Мы прекрасно провели время в дороге, - тактично ответила Тилли, выбираясь из машины и подставляя щеку для поцелуя.
Она чувствовала, как ее сердце переполняется радостью и нежностью от встречи с тем, кто был частью среды, которую она так ненавидела и презирала. Если она примет предложение фирмы, то ей придется надолго уехать в Нью-Йорк, а это означает долгую разлуку с любимым и в то же время безболезненное решение возникшей перед ней дилеммы.
– Я рада, что ты позвал меня, - сказала она, заставляя себя не думать о грустном.
– Спасибо.
– Она протянула руку сэру Мерлину.
– Спасибо, что встретили меня. Надеюсь, мы с вами еще увидимся. Путешествие было очень приятным.
– Непременно увидимся. До свидания, дорогая. Как твои дела, Руфус?
– Более или менее. Могло бы быть и хуже. Все на грани истерики.
– Нечего было поднимать весь этот шум. Ну, я поехал. Мне надо выпить и немного поспать. Увидимся позже, старина. Привет матери.
– Непременно. Спасибо за все.
– Всегда рад услужить. Наконец-то с вами будет хоть один разумный человек, - сказал он, кивая головой на Тилли.
– Я тоже так думаю, - ответил Руфус, одаривая сэра Мерлина своей неподражаемой улыбкой. Он взял Тилли под руку и повел ее к дому.
– Нам обязательно туда заходить?
– спросила она.
– Мы ненадолго. Там мама, и я хочу представить тебя ей. Потом я расскажу тебе, что случилось, и мы пойдем к Оливеру. Ему очень хочется поговорить с тобой. Ты согласна?
Они вошли в дом, большой и очень красивый. Тилли остановилась на пороге и в восхищении огляделась: красивая дорогая мебель, огромная тахта; на большом круглом столе множество фотографий в серебряных рамках, увековечивших детей в разные годы их жизни; над широкой лестницей большая, писанная маслом картина, изображающая женщину в красном кринолине. Пол холла вымощен камнем, а пол гостиной сделан из разных пород дерева. Ступени лестницы до самого верха устланы красивым и, по всей вероятности, очень дорогим ковром. Женщина с гривой седых, зачесанных назад волос, открывающих бледное кукольное личико, быстро сбежала вниз по ступеням и протянула Тилли шершавую руку с грязными ногтями. На женщине были цветастое платье, короткая стеганая безрукавка и сапоги с голенищами, прикрывающими колени.