Гарри Поттер и Орден Феникса (народный перевод)
Шрифт:
— Эверард, — сказал Дамблдор, — Ты должен поднять тревогу и убедиться, что его нашли наши люди.
Оба кивнули и внезапно исчезли из своих рамок, но не появились в соседних портретах (как это обычно происходило с картинами в коридорах). В одной рамке остался только темный фон, в другой — только красивое кожаное кресло. Гарри заметил, что многие другие директора и директрисы на стенах уже не притворяются спящими, а внимательно смотрят на него из-под ресниц и понял, кто разговаривал здесь, когда они стучали.
— Эверард и Дилус были самыми знаменитыми директорами
— Но Господин Уизли может оказаться где угодно! — почти закричал Гарри.
— Пожалуйста, присаживайтесь, — сказал Дамблдор, как будто Гарри ничего не говорил. — Вряд ли Эверард и Дилус вернутся скоро. Профессор МакГоннагал, вы не могли бы сотворить три дополнительных кресла?
Профессор МакГоннагал достала волшебную палочку из кармана мантии и взмахнула ею; три стула проявились из воздуха, но, в отличие от удобных ситцевых кресел, созданных Дамблдором тогда на суде, они были простыми деревянными, с прямыми спинками. Гарри сел, наблюдая за Дамблдором через плечо. Ректор погладил одним пальцем фиолетово-золотую головку Фокса. Феникс тут же проснулся. Он вытянул свою красивую головку и смотрел на Дамблдора блестящими темными глазами.
— Нам нужно… — спокойно сказал птице Дамблдор, — … предупреждение.
Последовала вспышка огня, и феникс исчез.
Дамблдор же склонился над одним из хрупких серебряных приборов, о назначении которого Гарри никогда не знал, перенёс его на стол и нежно постучал по нему кончиком своей волшебной палочки.
Прибор ожил с ритмичным перезвоном. Из маленькой серебряной трубки в его крышке показались клубы зелёного дыма. Дамблдор внимательно вглядывался в дым, наморщив брови. Через несколько секунд эти маленькие клубы превратились в равномерную струю дыма, которая густела и клубилась в воздухе…и из нее выросла голова змея, широко открывающего пасть. Гарри было интересно: подтвердит ли прибор его рассказ? Он напряжённо ждал од Дамблдора знака, что тот поверил ему, но Дамблдор не поднимал глаз.
— Естественно, естественно, — тихонько бормотал про себя Дамблдор, продолжая исследовать поток дыма без малейшей тени удивления. — Но, по сути, разделились?
Гарри не мог понять смысл этого вопроса. Призрачный змей раздвоился, и, извиваясь, двигался в темном воздухе. С мрачным выражением лица Дамблдор снова дотронулся до прибора волшебной палочкой, раздался слабый звон, клубы дыма начали редеть и, наконец, полностью исчезли.
Дамблдор поставил прибор на место. Гарри заметил, что многие из старых директоров школы пристально смотрят на него, но, поняв, что Гарри увидел это, тут же притворились спящими. Гарри очень хотел спросить, для чего был тот прибор, но, прежде чем он успел это сделать, со стены раздался возглас…
Эверард, слегка запыхавшийся, снова появился в своем
— Дамблдор!
— Какие новости? — сразу же спросил Дамблдор.
— Я долго кричал, пока кто-то не подошел, — сказал волшебник, вытирая брови висящей позади него занавеской, — Я сказал, что слышал, как кто-то двигался внизу. Они долго не могли поверить мне, но все-таки снизошли до проверки… Вы знаете, что внизу нет никаких портретов, чтобы я смог наблюдать за происходящим…
Через несколько минут они принесли его, он был весь в крови, я перешел на портрет Эльфриды Крэгг, чтобы лучше все видеть…
— Хорошо, — сказал Дамблдор. — Я надеюсь, Дилус видела, куда его доставили, и тогда…
— Дамблдор, они доставили его в госпиталь Святого Мунго… они несли его мимо моего портрета…он выглядит ужасно. — прервала его ведьма с серебряными волосами, возникшая в своем портрете и, кашля, опустилась в кресло.
— Спасибо, — сказал Дамблдор и оглянулся на Профессора МакГоннагал. Минерва, мне нужно, чтобы вы пошли и разбудили других детей Уизли.
— Конечно…
Профессор МакГоннагал встала и стремительно подошла к двери. Гарри бросил быстрый взгляд на Рона, который выглядел очень испуганно.
— А как насчет Молли? — остановившись, спросила Профессор МакГоннагал.
— Это будет работа для Фокса, когда он закончит присматривать за всеми, кто приближается, — сказал Дамблдор. — Но она может уже все знать, ведь у нее есть великолепные часы.
Гарри знал, что Дамблдор имел в виду часы, показывающие не время, а местонахождение и состояние всех членов семьи Уизли, и с ужасом подумал, что стрелка Господина Уизли, наверное, должна сейчас указывать на точку «смертельная опасность». Но было уже поздно, Госпожа Уизли, скорее всего, спала и не смотрела на часы. Гарри почувствовал дрожь, вспомнив Вризрака Госпожи Уизли, превращающегося в безжизненное тело Господина Уизли…; его очки перекосились, кровь отлила от его лица… Господин Уизли не собирался умирать… он не мог…
Из шкафа позади Рона и Гарри Дамблдор достал старый черный котел и аккуратно поставил его на свой стол. Затем дотронулся до него волшебной палочкой и прошептал: «Портус!». На мгновение котел задрожал и осветился голубым светом, затем задрожала подставка, черная, как будто покрытая сажей.
Дамблдор подошел к портрету, где был изображен умно выглядящий волшебник с заостренной бородкой, одетый в цвета Слизерина — зеленый и серебряный. Тот, казалось, так крепко спал, что даже не услышал голос Дамблдора:
— Финеас! Финеас.
Обитатели портретов уже не притворялись спящими, они привстали со своих мест, чтобы лучше видеть происходящие. Поскольку умно выглядящий волшебник по-прежнему продолжал похрапывать, некоторые из них тоже начали выкрикивать его имя.
— Финеас! Финеас! ФИНЕАС!
Он не мог дальше притворяться, поэтому сделал театральное движение и широко открыл глаза.
— Кто-то звал меня?
— Мне нужно, чтобы вы снова отправились в другой ваш портрет, Финеас, — сказал Дамблдор. — У меня есть другое сообщение.