Гордячка
Шрифт:
К мэру? Она обернулась на лорда Френсиса.
– Зачем мне нужно к мэру?
– Если я правильно понял ваши намерения, то вы хотели посетить сэра Джона в тюрьме.
– В тюрьме? — переспросила она.
Тут лорд Френсис рассмеялся, смотря на её удивлённое лицо.
– А вы думали, куда его повезли? В Бат?
Ванесса вспыхнула и отвернулась. Она вообще не думала, куда его повезли, но никак не ожидала, что он окажется в тюрьме. Её гордый Джон, который не терпел несправедливость и несвободу! Она снова готова была разрыдаться, но сдержала слёзы, видя скептическое
– Так вы поедете к мэру, мисс Ли? Я предлагаю перекусить и сразу отправиться к нему, поскольку приёмный день его окончен для всех, кроме нас.
... Ванесса оценила предоставленную ей возможность только тогда, когда оказалась около приёмной господина мэра. Огромная толпа штурмовала дубовые двери на улице, внутри здания шумели, ругались и спали люди, которые провели тут как минимум весь день, а то и больше. Женщины, мужчины, дети — всё смешалось в едином крике и единой серо-коричневой массе.
– Дорогу Его Милости! — уставший лакей расталкивал людей, которые недовольно смотрели вслед лорду Френсису и спешащей за ним Ванессе. — Дорогу Его Милости!
Если бы лорда Френсис не согласился пойти с ней, Ванесса провела бы в этом месте не меньше недели. Она поняла это чётко, как никогда, и ужасно испугалась. Что будет, если лорд Френсис оставит её? Она должна сделать всё, чтобы он не бросил её одну в Лондоне! Теперь, когда всё было кончено, когда лорд Лайнел лежал бездыханный, а сэр Джон оказался за решёткой, ей было совершенно наплевать на свою репутацию. Чего потребует от неё лорд Френсис? Того, о чём мечтал в храме Венеры? Ванесса готова была на всё. Ей было всё равно, что будет с ней. Главное, чтобы отпустили её Джона!
***
Тюрьма Ньюгейт была построена из серого кирпича. Или когда-то он был другого цвета, Ванесса не знала. Она стояла перед воротами страшного серого здания, которое, казалось, специально делали страшным. В кармане её лежало разрешение на посещение сэра Джона Ласкастера, находящегося на половине для дворян. Перепуганная и подавленная, Ванесса стояла на площади и не знала, как сделать шаг вперёд. Лорд Френсис приказал отвезти её к тюрьме и забрать, когда она выйдет, но сам не поехал, сославшись на неотложные дела. Ему нужно было срочно заказать гроб, траурные приглашения, купить ткани для драпировки и многое другое, что не терпело отлагательств.
– Я поговорю с сэром Джоном сразу, как завершу все дела. Приглашения должны быть написаны и разосланы, и никто не поможет мне в этом, — сказал он, подсаживая Ванессу в экипаж.
– Я могу вечером написать часть приглашений, — сказала она, — если пожелаете.
Он благодарно кивнул, после чего хлопнул дверцей экипажа.
– Удачи вам, мисс Ли. Удача вам очень пригодится.
И вот она стоит перед воротами. Ей страшно так, что сердце бьётся где-то в животе. Ей страшно так, что холодный пот выступает на позвоночнике. А ведь Джон там. Там, где нет никакого воздуха, где гремят кандалы, где сидят настоящие преступники! Виновен он или нет, она пойдёт к следователям, она будет искать лучших адвокатов...
Ванесса сделала первый шаг. Ворота распахнулись перед ней, когда она протянула разрешение. Её пропустили, и она пошла за солдатом, забравшем у неё листок с подписью мэра. Он шёл быстро, чеканя шаг, и Ванесса бежала бегом, боясь отстать. Серые коридоры мелькали один за другим, окна, как бойницы, решётки на окнах и дверях. Ей было страшно до тошноты. Иногда конвоиры проводили измученных людей в кандалах и рваной одежде. Неужели Джон, её Джон, всегда стремившийся к совершенству, тоже выглядит так же?
– Ожидайте.
Она оказалась в камере, совсем небольшой, без окон, зато с решёткой посередине. На её половине стоял деревянный стул, и она села, боясь, что ноги не станут держать её. Чадящая лампа освещала обе половины комнаты, серые стены, каменный пол. Ванесса поёжилась от промозглого холода, обхватила руками себя за плечи. Время тянулось, как резиновое, и вскоре она уже не могла сказать, сколько так сидела. Час, два? Но вот скрипнула дверь с другой стороны, засветился факел, который кто-то воткнул в отверстие в стене, и в комнату грубо втолкнули какого-то человека. Ванесса вскочила на ноги, и смотрела, как руки его, одетые в кандалы, привязывают к какому-то крюку.
Щёлкнул замок. Ванесса стояла, забывая дышать, и смотрела в совершенно безразличные васильковые глаза.
– У вас десять минут, — сказал тюремщик и вышел, оставив их наедине.
Десять минут? Она подалась к решётке, схватилась за неё руками. Джон всё так же безразлично смотрел на неё. На нём были только белая рубаха и жилет — всё, что осталось от модного костюма. Светлые волосы растрепались, хотя, она была уверена, он пытался следить за своим внешним видом. Десять минут? Да это вся вселенная! Десять минут... как можно успеть сказать за это время всё, что накопилось в душе?
Не зная, с чего начать, Ванесса молчала и только смотрела на него, как в последний раз. А может быть это и был последний раз? Она не знала и не хотела думать об этом.
– Пришла полюбоваться на моё падение? — спросил он без вступлений. — Надеюсь, теперь ты довольна.
– Довольна? — переспросила она, в ужасе понимая, что Джон воспринял её приход, как желание поглумиться. — Как ты можешь говорить так?
– А тогда зачем? Или, думаешь, заслужить новое предложение от меня? Теперь, когда все женихи исчезли? Не рассчитывай.
Она отпрянула от решетки, будто он ударил её.
– Ты убил его? — спросила она так же напрямую, потому что сил сказать что-то ещё у неё не было.
Он криво усмехнулся. Куда девался её Джон и кто этот злой и несчастный человек с глазами Джона, который смотрит на неё свысока, который её... который её искренне ненавидит?
– К сожалению, нет, — ответил он, — но я не буду защищаться. Пусть считают, что это я. Моему слову всё равно никто не верит.
– Ты должен защищаться! — закричала она в отчаянии. — Ты обязан защищать себя!