Город, отделяющий от неба
Шрифт:
– Смотри, Ярик: опять они!
– услышал Ярослав, едва его голова погрузилась в ласковое летнее тепло. Руки же он убирать из квартиры не спешил. Ноги его, обутые на сей раз не в домашние тапки, а в новые кеды, твёрдо стояли на траве.
– Кто они?
– спросил старший Решетилов, поворачивая голову направо, к брату, и тут же увидел сам.
В пяти шагах от правой входной берёзы, уткнувшись друг другу носами в пятки, замерла вместе со всем остальным лесом ежиная семья: большущий папа, средняя мама и трое маленьких ежат с мягкими даже на вид иголками. Ярик, решив пока не расспрашивать брата, вновь повернулся к радужному пузырю портала. Смотреть на свои руки, отрезанные переливами "мыльного пузыря", было жутковато. Мальчик подпрыгнул и втянул своё тело назад,
Было так. Ярик рассматривал плёнку сбоку под очень острым углом. Висящая за ней паутина в таком ракурсе почти не просматривалась за радужными переливами. Веник топтался за односторонним экраном, что-то разглядывая в траве, как вдруг, потеряв равновесие, начал падать назад, прямо в паутину. Ярослав, будто заворожённый, смотрел, как рюкзачок брата, разрывая тонкую паучью сетку, касается плёнки портала, и та тотчас исчезает!. Прошло не более двух мгновений, за которые Венька сумел восстановить равновесие и утвердиться прямо между берёзками. Мембраны не было. У Ярика перехватило горло; он хотел заорать на брата, но не смог, только смотрел, как этот нелепый недомерок, не подозревая о содеянном, пытается очистить затылок от паутины.
– Ты что... делаешь?!
– просипел старший Решетилов, не в силах вернуть себе контроль над голосом.
– Я понял!
– восторженно завопил мелкий негодяй, поворачиваясь к брату и тут же заткнулся, увидев его вытаращенные глаза.
– Это что, та самая паутина была, что ли?
Наверное, на лице Ярика нарисовалось что-то уж совсем ужасное, потому что Веник рванулся назад, туда, откуда падал, чтобы потом, обежав дальнюю от брата берёзку, увидеть, что пути назад больше нет, нет! Разревевшись, как сирена гражданской обороны, маленький кайфолом метнулся к брату, зная, что скорее всего будет бит; однако, страх, гнавший его навстречу привычному гневу старшего, был куда слабее ужаса навсегда остаться неведомо где, вдали от дома и родителей. А Ярослав уже и злиться не мог. Им овладело какое-то пустое, звенящее и совершенное в своей полноте отчаянье. Он механически гладил по плечу повисшего на нём рыдающего братца и остановившимся взглядом смотрел туда, где только что была единственная дверь домой. И тут лёгкий ветерок колыхнул бессильно повисший между берёзками обрывок паутины, убирая его с воображаемой плоскости, соединяющей два заветных дерева. Всего пару секунд паутинка трепыхалась на ветру, прежде чем вернуться назад, но что это были за секунды! Сверкнув на солнце радужными переливами, на своём месте появилась и тут же исчезла мембрана портала! Ярик оттолкнул брата, обежал левую берёзу и принялся срывать с обоих стволов болтающиеся обрывки паутины. Пока он это делал, его руки, постоянно служившие помехой, не позволяли окну между мирами заработать вновь; как только мальчик закончил и шагнул назад, как Венька радостно завопил:
– Работает!
Тотчас же полезли смотреть время на оставленном будильнике. Оказалось, что дома прошло всего две минуты и пятнадцать секунд, вместо восемнадцати с небольшим минут в лесу. Эксперимент повторили вновь, уже не нарушая работы мембраны. Итог поражал: двенадцать минут в чудесном лесу соответствовал четырём секундам в квартире! Можно было сколько угодно путешествовать здесь, не опасаясь приходя родителей или разрядки батареек в фонаре! На всякий случай проверили ещё пару раз. Сколько бы лесного
– Помнишь, - заявил он, окончательно успокоившись после восстановления портала.
– Я сказал, что понял.
– Ну, - с недоверием сказал Ярик.
– Ежи!
– Что ежи?
– Когда я первый раз сюда упал, они были в том же самом месте!
– Может, у них маршрут такой протоптан?
– Вот, и я так подумал!
– обрадовался младший.
– А потом, ну, перед тем, как паутину сбил, увидел маленькую сыроежку в том самом месте, на котором я её раньше сорвал!
– И?
– сказал Ярик, ничего не понимая.
– Это как фильм: он запускается с начала, когда мы сюда возвращаемся!
– Да ладно!
– бросил Ярослав, уже понимая, что братец, возможно, прав.
Проверили. Вылезли домой целиком. Влезли снова. Так и есть: и ежи, и сыроежка, и даже паутина - там же, где и были. Ярику это даже не фильм напомнило, а диафильм, наверное, потому, что фонарик с полосатым камнем напоминали фильмоскоп, и экран требовался похожий. Что ж, диафильм, так диафильм, с этим даже упрямый Веник сразу согласился.
Поразмыслив, не забыли ли чего, успокоенные братья двинулись в исследовательский поход. Начать решили с южного направления. Сориентировавшись по Солнцу, увесив деревья вокруг портала прихваченными из дома яркими лоскутами и ещё раз затвердив приметы, мальчишки устремились навстречу неизвестно чему, попутно подламывая веточки на высоте каждый своего роста. Поначалу шли осторожно, оглядываясь назад и зыркая по сторонам. Убедившись, что опасности нет и уверившись в собственных навигационных талантах (а они вообще-то были, взращённые на многочасовых грибных походах по труднопроходимым брянским лесам), братья ускорились и дальше шли уже вполне уверенно, не забывая оставлять свои приметы и запоминать природные.
***
И вот теперь, сменив направление, ребята начали углубляться в овраг, по дну которого тёк отравивший Ярика ручей. Деревья в овраге росли гуще, кроны их смыкались над головами, превращая солнечный день в таинственные влажные сумерки. Место берёз и осин заняли канадский и татарский клёны (ботаника очень нравилась Венику), под ногами попадался бересклет и даже папоротник, правда, не такой пышный и высокий, как на Брянщине.
– А ведь это и есть настоящий подарок от Деда Мороза, - сказал вдруг Венька задумчиво.
– Не настольный теннис, а этот камень. И фонарики в прошлом году он подарил.
Ярик всегда поражался умению брата в свои девять лет искренне верить в сказочного чудака с мешком подарков, однако сейчас и на старшего Решетилова что-то нашло. В самом деле, откуда в целлулоидном шарике взялся совершенно чудесный камень, и как, скажите на милость, совпали камень и фонарик? Ответа не находилось.
– И знаешь, - продолжил маленький любитель чудес.
– Я ведь только в письме написал, что теннис хочу, а на самом деле пожелал чего-нибудь необычного, как в сказке. Помнишь, про перевёрнутое дерево?
Ещё бы Ярик не помнил. Венька, хоть и давно научился читать сам, глазами по буквам бегать не слишком-то любил (разве что книги по ботанике читал охотно). Начинала обычно мама. Вечером, перед сном, она приходила в детскую с новой книжкой (дома было много книг) и посвящала полчаса чтению вслух. Слушали оба, и не просто слушали, а крепко любили такие вечера. Где-то за месяц до Нового года мама принесла взятую в библиотеке книжку с индийской сказкой "Перевёрнутое дерево". Тоненький томик в картонном переплёте с глазом на обложке нужно было вернуть через неделю. За положенные полчаса мать успела прочесть едва ли треть сказки. Остальное прочёл брату вслух сам Ярик, не утерпев, на следующий же день. Странная история впечатлила обоих, а вот Веньку, как выяснилось, ещё и перепахала изрядно. Таких приключений, как в той книжке, вообще-то и врагу со злости не пожелаешь! Как и многие восточные сказки, эта книга не просто вгоняла вас в дрожь из-за мучений героев, но держала вас в постоянном ужасе за их судьбы: а ну как счастливого конца-то и не будет? Нет уж, ну нафиг такие приключения!