Хозяйка древнего замка, или Таинственный граф в наследство

Жнец Анна

Закончив все дела, я тоже отправилась спать, не подозревая, что грядущий день готовит мне сюрприз.

Мистер Крыса явился в Вулшир к завтраку, когда Его Сиятельство допивал традиционную утреннюю чашку кофе. Тот, кого я должна была травить, тот, кто еще недавно почти не вставал с постели и балансировал на краю отчаяния, сидел за столом в гостиной, улыбаясь ласковому солнышку в окне. Вот такую картину, на мою беду, застал сэр Борген.

Глава 24

Его

Сиятельство заканчивал завтракать и выглядел вполне довольным жизнью, когда двери столовой распахнулись и на пороге показался сэр Борген. Судя по его хмурому лицу и сердитой походке, он был уже осведомлен о новых порядках в Вулшире.

— Кто там? — граф замер, настороженно прислушиваясь к шагам.

Поступь была тяжелой, мужской. Слепец понимал, что в замке посторонний.

— Это я, Ваше Сиятельство. Доброе утро, — отозвался Крыс и скользнул недовольным взглядом по накрытому столу. По белой скатерти, по остаткам яичницы в тарелке, по крошкам от лимонного пирога. По чашке кофе в руках больного.

Когда мерзавец заметил Ланца, который прислуживал графу за завтраком, его губы поджались, а кожа на лбу собралась гармошкой.

Узрев всю эту радостно-идиллическую картину, сэр Борген резко повернул ко мне лицо и вскинул брови, безмолвно вопрошая: «Кларисса! Какого демона тут происходит?»

Надо было срочно придумать оправдание для каждого своего поступка.

— О, приветствую, мой дорогой друг! — расплылся в добродушной улыбке хозяин замка.

При виде этой улыбки у дорогого друга будто разом разболелись все зубы. Сэр Борген стиснул челюсти. Его ноздри раздулись. Он явно рассчитывал найти графа в постели, беспомощного и жалкого, а больной, к его досаде, больным не выглядел и, кажется, даже шел на поправку.

— Кларисса, милая, вы не могли бы сварить для нашего гостя чашечку своего божественного напитка? Пожалуйста, — попросил Роберт.

— Да, Кларисса, милая, — процедил сэр Борген, хищно прищурившись. — Буду признателен. Не возражаете, если я помогу вам на кухне?

Я возражала. Даже очень. Но кто ж меня спрашивал? Его недовольному Крысейшеству не терпелось поговорить со мной тет-а-тет.

Как только мы остались наедине, там, где никто не мог нас подслушать, гаденыш грубо схватил меня за плечи.

— Кларисса! — зашипел он, брызжа слюной мне в лицо. — Объяснитесь! До меня дошли слухи, что вы набираете прислугу в Вулшир. Также я узнал, что вы уволили старую кухарку.

— И горничную, — добавила я, стряхивая с себя руки этого мерзавца. — Я уволила их обеих.

Меня трясло, но я изо всех сил старалась спрятать страх за маской невозмутимости. Нельзя, чтобы Крыс заметил мою нервозность: волнуется тот, кто виновен, тот, кому есть, что скрывать. Поэтому я надела на лицо выражение: «Да, уволила. И что с того? Не понимаю, что не так».

— Эти две женщины — воровки.

На лице сэра Боргена не дрогнул ни один мускул.

Мои слова его не удивили, а значит, он прекрасно знал, как обстоят дела в замке, но закрывал на это глаза.

— У Шарлотты и Агнесс есть недостатки, — зашипел Крыс, с трудом сдерживая злость. — Но любая прислуга небезгрешна. Зато эти две старые кошелки были мне преданы. И они умели держать язык за зубами.

Дрожа от гнева, он шагнул ко мне. Я была вынуждена попятиться.

— Какого демона вы суете свой нос в чужие дела, Кларисса? У нас уговор, помните? Делайте свое дело, а других вещей не касайтесь.

— Но это мое дело. Эти мерзавки украли у меня золотой браслет! Поэтому я их и выгнала.

Похоже, мне удалось оправдаться. Взгляд Крыса стал чуть менее подозрительным. Сэр Борген покачал головой, словно признавая, что прежние служанки в своей наглости перешли всякие границы.

— Зачем вы набиваете замок посторонними людьми? — раздраженно проворчал он. — К чему нам здесь лишние глаза и уши?

— Но я же не могу сидеть в грязи! — изобразила я изнеженную аристократку. — Я уже чихаю от пыли. И мне надоело самой стоять у плиты. Вчера я обожгла руку кипящим маслом!

И я драматично вздохнула, желая, чтобы сэр Борген видел во мне безобидную избалованную девицу, которая развела в Вулшире бурную деятельность исключительно из любви к комфорту. В общем, я притворилась дурочкой.

За стеной, в столовой, зазвенела посуда. Взгляд моего противника метнулся к двери.

Предвидя следующую претензию сэра Боргена, я решила сыграть на опережение. Пока он не спросил, какого черта граф не умирает в постели, а бодро скачет по замку, я качнулась к нему с виноватым выражением на лице.

— Сэр Борген, мне очень стыдно и неловко об этом говорить, но… — я картинно закусила губу.

— Но, — насторожился мужчина.

— Но я нечаянно разбила бутылочку, что вы мне дали. И вот результат, — с показной досадой я кивнула в сторону обеденной комнаты и опустила голос до заговорщицкого шепота, — ему лучше. Мне нужна новая порция вашего особого лекарства.

Благодаря этой лжи я надеялась отвести от себя подозрения и выиграть время, чтобы успеть поставить Роберта на ноги.

Похоже, роль дурочки удалась мне на славу, ибо мистер Крыс побагровел от бешенства и сердито прорычал:

— Кларисса, вы идиотка! Почему вы не сказали об этом раньше?

— Но я не знала, как с вами связаться.

Сэр Борген заскрежетал зубами.

— Я передам вам лекарство вечером вместе с кучером, — процедил он, зло сверкнув глазами, и мы вернулись в столовую к Его Сиятельству.

Граф как раз пытался ходить вдоль стола без трости, а Ланц следил за тем, чтобы на пути хозяина не было преград, и готовился подхватить его в случае падения.

При виде этой картины ноздри отравителя раздулись, а по бокам челюсти вздулись желваки.