Христианская гармония духа
Шрифт:
Считая нужным напомнить, что ощущениями я называю в духовной жизни человека все, что не есть разум и любовь, развратником – всякого, кто эти ощущения не подчиняет разуму под верховным главенством любви, безразлично, каковы бы ни были эти ощущения: сладострастие, корыстолюбие, честолюбие, лень духовная или распущенность беспечного веселья.
3. Разум + ощущения + любовь (++)
Права любви впервые признаны властным разумом настолько, насколько они не нарушают высших прав ощущений и тем более разума. В действительности эта покорная любовь на службе разума и ощущений является только украшающей их тонкой позолотой, от которой и следа не остается каждый раз, как приходится выбирать между
Это те же развратники на рациональных началах, только менее жестокие, более благодушные, причем, однако, благодушие это никогда не доходит до того, чтобы из доброжелательства к ближнему пожертвовать излюбленными ощущениями и, тем более, планами расчетливого эгоизма.
4. Разум + любовь (+)
Разум вновь отрицает ощущения, на этот раз не только во имя разума, но и во имя любви, возведенной им в положение почетного, уважаемого слуги. Тот же разум, который прежде во имя свободы ощущений угнетал любовь, теперь всю ответственность за то возлагает на ощущения и впадает в новую крайность, отрицая само право их на существование.
Эти умные и добрые аскеты гораздо более холодных, черствых, мрачных аскетов, лишенных любви и отрицающих ее права, способны внушить к себе преувеличенные симпатии и быть признанными за положительные христианские типы.
Положение почетного слуги, притом единственного правоспособного слуги, во имя которого отрицаются права ощущений, ставит его так близко от владыки его – разума, так тесно переплетает их совместную деятельность, что при столь распространенном убеждении в греховности ощущений, очень легко мириться с неправдою без условного отрицания их прав на существование, особенно, когда это отрицание, при любви, не проявляется в грубых, отталкивающих формах; очень легко проглядеть, что не любовь, а разум намечает цели деятельности и лежит в основе жизни и отношений, а любовь только скрашивает пути, которыми идут к целям, намеченным разумом, как она скрашивает и жизнь, и отношения, построенные на основах все того же властного разума.
Очень характерным признаком этого настроения может служить отрицание необходимости стройной организации жизни на основах любви, готовность мириться со строем жизни на основах разума, лишь бы любовь при этом не была слишком очевидно поругана.
5. Разум + любовь + ощущения (++)
На этой высшей ступени гармонии духа, возможной в период царства разума, еще легче ошибиться и особенно впасть в самообман, не замечая, что любовь, которая теперь властвует над ощущениями, сама с покорностью верного слуги молчит и бездействует, когда того требует властный разум.
Чем возможнее ошибка, тем осторожнее, осмотрительнее мы должны быть. Верным указанием для нас при этом может быть отсутствие горячей ревности о Боге, благодушная уживчивость со злом в жизни каждый раз, как разум повелевает мириться со злом, которое ему кажется непреодолимым при данных обстоятельствах. Если при достойном христианина подчинении ощущений разуму и любви любовь спокойно молчит и покорно улыбается по требованиям разума, при явном нарушении воли Бога-Любви, при отсутствии животворящего духа любви в строе жизни и взаимных отношениях между ближними, мы должны понять, что любовь еще не воссела на подобающий ей царственный престол, а продолжает быть лишь почетным слугой властного разума.
Царство любви. Свобода славы чад Божьих
1. Любовь
Любовь, наконец, занимает подобающее ей место – первое внутри человека и в жизни его. Она властвует, и никогда права ее не приносятся сознательно в жертву ни разуму, ни ощущениям.
Разум на этой низшей ступени святой гармонии духа настолько подавлен торжествующей после долгого рабства и подчиненного служебного положения любовью, что оказывается совершенно бесправным,
Ощущения тоже бесправны и отрицаются во имя торжествующей любви как вековечный враг ее, грубый деспотизм которого так долго угнетал ее в период царства ощущений и так часто являлся докучливой помехой в период совместного служения властному разуму. Любовь еще не сознала всей мощи своего могущества и считает ощущения для себя опасными, в то время как она чудодейственной силой своей способна не только властвовать над ними, но и преобразить их в те чистые, безгрешные ощущения, какими они есть как осуществившаяся мысль святого, безгрешного, праведного Творца всего сущего.
Понятие о Боге если и не вполне полное, то несравненно более правильное, более истинно правоверное, чем то было возможно при всех предшествовавших настроениях, пока не понимали истинного значения любви и не отводили ей места первого и в жизни духа, и в отношениях к Богу и ближним. Теперь впервые правильно понято реальное значение слов Бог и любовь, хотя еще не вполне поняты слова милости хочу, а не жертвы [365] и считают богоугодным заколоть в виде жертвы и разум, и ощущения. Во всяком случае жертва эта приносится не из оскорбительного для Бога недомыслия холопского страха, не из низких побуждений хитроумных расчетов эгоистичного разума, а из чистых побуждений бескорыстной любви.
365
…милости хочу, а не жертвы… – Иисус же, услышав это, сказал им: не здоровые имеют нужду во враче, но больные, пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы? Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию (Мф. 9, 12–13).
Мировоззрение впервые может быть стройным, христианским, за исключением довольно значительного пробела, происходящего от непонимания значения разума и ощущений в экономии жизни мира. Во всяком случае становится доступным понимание первопричины бытия в конечной цели творения в связи с ясным пониманием, что Бог-Любовь – альфа и омега [366] мироздания.
Идеал – вечное царство, сила и слава Бога-Любви, преображение всех душ живых в любящих сынов Отца Небесного, организация жизни и отношений на началах любви.
366
…альфа и омега… – Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, говорит Господь, Который есть и был и грядет, Вседержитель. <…> Я был в духе в день воскресный, и слышал позади себя громкий голос, как бы трубный, который говорил: Я есмь Альфа и Омега, Первый и Последний. <…> И сказал мне: совершилось! Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой. <…> Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний (Откр. 1, 8, 10; 21, 6; 22, 13).
Нравственность вся основана и логично вытекает из любви к Богу и ближним, хотя на этой низшей степени святой гармонии духа, при отрицании прав разума и ощущений, очень односторонняя, часто близорукая, но возвышенная и неподкупная, не подкупить ее ни соблазнами ощущений, ни доводами расчетливого разума.
Гордость невозможна и претворяется любовью в чувство собственного достоинства, неизбежное для человека, уважающего в себе образ и подобие Божье, тесно связанное с добрым христианским смирением.