И королевство в придачу 4
Шрифт:
Я не слишком много прожил в прошлом мире. Двадцать два года — из которых шестнадцать приходится на детство — не срок. Что-то знаю, что-то видел… но большей частью плыл на гребные волны, куда несло. Поступал так, как было принято задолго до меня. Как и миллионы других детей, окончил школу. А потом, чтобы не примерять кирзовые сапоги, отправился в институт. Особенно не перебирая специальностью. Куда был меньший конкурс. Там, чтобы окончательно не заскучать, основное внимание уделял занятиям спортом и девушкам… Благо, их было, как цветов весной. Свободных, независимых, безмерно счастливых и хмельных от того, что наконец-то вырвались из-под родительской
И я безмятежно плыл, покачиваясь, на тех волнах. Тренировка — соревнование. Блондинки, русые, рыжие, шатенки и брюнетки. Бары, дискотеки… От сессии до сессии живут студенты весело.
Я не жил отшельником. Были какие-то приятели, больше соответствовавшие категории «хорошие знакомые», и некие привязанности периодически появлялись. Легкие, невесомые… которые так же быстро миновали, как и приходили. Но ни за кого из окружающих меня у меня и мысли не возникло бы рисковать жизнью. Как и у всех них ради меня.
И только здесь все изменилось… Понадобилось всего несколько месяцев, а рядом со мной появились настоящие друзья. Без колебаний готовые умереть, защищая меня. И я бы тоже сделал это для них, не колеблясь ни мгновения.
Где же тогда настоящая жизнь? Та, что была, или что теперь? Может, наоборот: мое прошлое, это и был сон, приснившийся принцу, а теперь уже и королю Николаису? И я зря переживаю? Ибо живу здесь и сейчас?
От такого вывода остальные мысли поблекли и, словно стесняясь, тихонько исчезли.
Однако легче не стало. Ибо на смену им пришли не менее трудные вопросы.
Лия! Как быть с ней? Нет, то, что я вывернусь наизнанку, но выведу ее отсюда целой и невредимой, даже не обсуждается. Но что дальше? Как мне разорваться между ней и Кристиной?
О фиктивном браке я могу рассказывать другим, но Фердинанд прав — принцесса мне не безразлична. Я еще до конца не разобрался в чувствах, но какая-то искорка между нами проскочила. В том никаких сомнений. И просто так, добровольно, я от Кристины не откажусь. Разве что она сама будет против. Однако, что-то мне подсказывает, что этого не случится, и замуж за меня она пойдет по собственному желанию, а не потому, что так решил отец.
И как этот треугольник упорядочить? Кого выбрать, если с одной ты прошел столько испытаний, что она стала тебе дороже собственной жизни, а от взгляда на другую — становится тепло в груди и в животе будто бабочки летают?
Черт!
В сердцах я так сжал кулаки, что косточки побелели.
Вот придумала какая-то тварь, что у мужчины должна быть только одна жена. Самого гада уже, пожалуй, не одну тысячу лет и на свете нет, а люди должны страдать. А вот, дудки! Не буду я выбирать! И если какому-нибудь святоше это не понравится, то пусть идет лесом. В конце концов, я еще и викинг. А у них многоженство норма. И вообще… Я же, как будто, собрался всю бывшую Империю завоевать? Так кто может запретить новому Императору издать закон, разрешающий полигамию на территории его государства?
Гм… Кстати, вот и более-менее веская причина, ради которой следует побороться за императорский венец. Так сказать, личная заинтересованность. А она всегда сильнее, чем борьба за общественное благо.
— Коля… — Леонидия открыла глаза и сладко потянулась. — Давай, приляг… А то у тебя глаза уже как у волка светятся. Совершенно
Глава 10
Следующие двое суток мы не раз с благодарностью вспоминали собственную предусмотрительность. Потому что дальше было не до сна. Да что там сон — обычную передышку и то едва удавалось выкроить. Не знаю, как сильно желал нашей встречи Фердинанд, но замок темных магов делал все возможное, чтобы ей помешать.
Сразу за дверью нас ждали. На этот раз без особых выкрутасов. Обычные воины. Дюжина меченосцев и дюжина арбалетчиков. Бой был ожесточенный… Шелестели болты, звенела сталь… Кричали раненые… Мы победили благодаря лучшему вооружению и кольцу скорости. Мэтью держал перед собой и Лией волшебный, огненный щит, поглощавший и сжигавший все арбалетные болты, а я вихрем носился между врагами, дав полную волю Неутомимому. И меч не подвел. Клинок пел заунывную, непрерывную песню смерти, с каждым взмахом унося очередную жизнь. Пока последний из врагов не лег трупом.
А дальше была бесконечная лестница вверх, каждую ступеньку которой защищали не менее ожесточенно. На нас бросались гигантские пауки, плюя ядом, от которого камни шипели, словно сало на сковороде. Дорогу преграждали гигантские скорпионы, одного прицельного удара хвостом которых было бы достаточно, чтобы убить любого. Со стен, с завыванием и звеня ржавыми цепями, набрасывались призраки. Чье прикосновение отнимало силу, замораживало дыхание и останавливало сердце. В нас бросали огненными шарами и засыпали облаками стрел… Дорогу преграждали рыцари без лиц, закованные в стальные латы. С потолка падали гигантские пиявки... Ступени становились дыбом и убегали из-под ног, пытаясь сбросить вниз... Но остановить не могли.
Несмотря ни на что, шаг за шагом мы продвигались вперед и вверх, преодолевая один этаж за другим. Сюда не попадал солнечный свет, так что трудно было сказать, сколько времени заняло это непрерывное сражение. Может, только один день, а может, и больше.
Давно были выпиты последние капли воды, и потрескавшиеся, сухие от жажды губы сочились сукровицей. Глаза пекли и болели так, словно в них кто сыпанул горсть песка… Хотя, может, так и было? Поди вспомни, кто и что из врагов делал? Руки мечей ускользали из мокрых от пота ладоней, а ноги едва передвигались. Чтобы преодолеть очередную ступень, нужно было собирать все остатки силы и буквально заставлять себя сделать еще один, очередной шаг…
Но у всего есть конец… Даже у бесконечности.
Взмахнув мечом и уложив на пол человекоподобного зверя с волчьей головой и длинными когтями, которые смогли оставить царапины даже на Глади пруда, я шагнул вперед и... остановился.
Врагов больше не было, а сквозь кровавый туман я увидел гигантский зал. С расставленными и накрытыми, как для пышного торжества, столами. Но — пустой.
Все довольно просторное помещение размерами с половину футбольного поля занимали выставленные буквой «П» столы и добротные, резные кресла. Столешницы устланы белыми, узорчатыми скатертями, едва проглядывающими из-под бесчисленного количества тарелок, подносов, лоханок, кувшинов и графинов. И не пустых… Вся посуда была наполнена разнообразными блюдами, чьи ароматы сплетались во что-то невероятно вкусное, вызывая непреодолимое желание: позабыть обо всем на свете, немедленно сесть за стол и не вставать из-за него, пока там останется хоть крошка.