Искатель, 1998 №10
Шрифт:
Казалось, это предположение впервые проникло в ее сознание. Краска постепенно исчезла с ее широкого лица. Она приподнялась с таким видом, словно хотела убежать. И на лице ее отразилось наиболее легко узнаваемое чувство, которое человеку труднее всего преодолеть, — страх.
Глава шестая
Опасаясь, что она вот-вот потеряет сознание, Эйнар поспешил подать ей стакан минеральной воды, она выпила воду маленькими глотками, закрыв глаза.
— Нет, это вовсе не исключено. Никто из тех, кто знал Адель, не стал бы отрицать, что кто-то мог бы ее убить. Иногда мне самой хотелось это сделать.
В ее голосе не было ненависти, скорее, она просто спокойно констатировала это. И так же спокойно добавила:
— Я понимаю, что это звучит просто ужасно и дико. Но, к сожалению, она вызывала у людей подобные чувства. Понятно, не всегда. Она могла быть очень милой, веселой, гостеприимной и на удивление щедрой, но чаще всего была абсолютно невыносимой.
— Вчера я видела, она вела себя, как диктаторша, как избалованная, невоспитанная девчонка, и удивилась, почему ты до сих пор не уехала от нее, чтобы жить своей жизнью.
Руки Хедвиг дрожали, но она спокойно ответила:
— Если бы я дезертировала, Виви Анн жилось бы еще труднее. К тому же я чувствовала определенную ответственность за Адель. Я переехала к ней, когда она только что овдовела и была тяжело больна. А потом она привыкла, что я всегда рядом с ней. Между прочим, — сказала она со странной иронической гримасой, — я знала, что получу в наследство двести тысяч, и оставалась на своем посту, ведь это деньги немалые.
Подобная откровенность озадачила меня. Быть может, она таким образом хотела скрыть свой страх? И это испугало ее? Вряд ли она испугалась за себя, тогда она не стала бы говорить о своей неприязни к сестре и о наследстве…
Воспользовавшись словоохотливостью Хедвиг, Кристер спросил ее о размере состояния Адели. Но точной суммы Хедвиг не знала.
— Во всяком случае, больше двух миллионов.
— И кроме вашей доли все остальное принадлежит Виви Анн?
— Да, да… — сдержанно ответила Хедвиг.
— А ваш брат… Аларик? Он ничего не получит?
— Не-е-е-ет, вряд ли. Но наверняка сказать не могу.
Тон ее ответов становился все более сдержанным и холодным. Неужели мы близки к разгадке?
Кристер быстро перевел разговор на злополучный ужин:
— Если предположить, пока чисто теоретически, что еда была не просто недоброкачественной, а намеренно отравленной, то история с грибами предстает в ином свете. Была ли у кого-нибудь из гостей возможность положить яд в порцию грибов вашей сестры?
Хедвиг помедлила несколько секунд и вполне логично сказала:
— Была тысяча возможностей подмешать яд
— А кто подавал их на стол?
— Хорошенькая и услужливая няня Феи. Она поставила розетки на поднос и подавала их в произвольном порядке.
— Хедвиг права, — заметил Эйнар, — между прочим, я сам вежливо выбрал розетку и подал ее хозяйке, а потом уже взял одну для себя. И если убийца заранее знал, какая розетка достанется Адели, он был ясновидящий.
Но Кристер не сдавался:
— А в каком порядке вы сидели за столом?
— Я — по левую руку от хозяйки, — пояснил Эйнар, — Йерк Пассас по правую, Аларик Гуннарсон — напротив… Но не думаешь ли ты, что можно сунуть яд в тарелку соседа и никто из присутствующих этого не заметит?
— Не-е-е-ет, — вздохнул Кристер, — хотя меня смущает эта розетка, которую братец Аларик уступил сестре…
Теперь настала моя очередь возражать.
— Мета поставила эту розетку перед ним, он слегка поковырял жаркое вилкой. Но к этому времени он уже так напился, что не смог бы тайком сунуть в еду таблетку или порошок, я бы это заметила. И он вовсе не собирался предлагать Адели съесть его порцию, она сама протянула руку через стол и схватила розетку. Нет, если Адель отравили, то это, без сомнения, случилось, когда мы уже встали из-за стола и разошлись.
— Когда мы пили кофе? — с сомнением спросила Хедвиг. — Но ведь я сама налила ей кофе, и народа в этот момент было много.
Кристер Вийк, единственный из нас, кто никогда не видел Адель Ренман, но хорошо представил ее себе с наших слов, сказал:
— Скорее, ей могли подсыпать яд в бокал. Если не ошибаюсь, она пила коктейль из джина и кока-колы еще до кофе…
Я слегка вздрогнула.
— Да, она ополовинила бокал перед тем, как мы спустились вниз поглядеть на Аларика. Туда еще был подмешан ликер кура-као, зеленый, немыслимого сорта, это был дьявольский напиток даже без примеси яда.
— Кто-нибудь, кроме Адели, пил этот изысканный напиток?
Хедвиг слабо улыбнулась:
— О, нет, остальные были того же мнения, что и Фея. Большинство из нас раньше пробовало этот коктейль в первый и последний раз.
— Значит, было легко отличить бокал Адели с джином, ликером и кока-колой, когда она оставила его?
— Да, он сильно отличался от других по цвету.
— А сколько таких бокалов она выпила в течение вечера?
— Она обычно выпивала только один бокал коктейля, в особенности после того, как пила другое спиртное.