Истина
Шрифт:
– С кузнецом разговаривал. Рассказывал он мне о своей первой жене, как она его обманывала, гуляла. Вот стерва была! Ты будешь?
– Что? – спросил Степан: Олег мог и обмануть, разыграть.
Олег достал из заднего кармана брюк початую бутылку водки.
– Подожди меня. Я быстро помоюсь.
Олег поставил бутылку в шкаф, разделся, схватил мыло, мочалку, полотенце и зашлепал в тапочках в душевую. 10 минут Олег мылся, 5 – одевался: нерасторопный был, как тюлень.
– Так… – достал Олег из шкафа бутылку, стакан, поставил на подоконник
Место было укромное, в углу. Тепло,
– Эх, закуски нет! – посетовал Олег. – Корочку хлеба бы сейчас!
– Ну ты даешь! Я думал, ты обманываешь.
Олег нашел в кармане куртки три карамельки на закуску.
– Светлячок заметил, что я выпивши, – рассказывал Степан. – Побежал начальнику жаловаться. Но ничего, я ему устрою. Начальник цеха приходил на меня смотреть. Начал у меня выпытывать, с кем я пил. Да ни с кем! Один пил! Сам с собой пил! Нет, говорит, ты один пить не будешь. Знает. Без премии этот месяц у меня будет. Пускай! Что теперь, в ножки ему кланяться?
Олег достал из шкафа сигареты, закурил. Закурил и Степан. В бытовке было тихо. Слышно было, как капала вода в душевой. Было хорошо, как дома. Послышались шаги. В проходе между шкафами появилась женщина, в черном застиранном халате, уборщица.
– Смотрите тут у меня, осторожней с огнем, – сказала она.
– Мы осторожно, мамаша, – ответил Олег.
Женщина ушла.
– А пошла ты! Будешь еще указывать! – проворчал Степан, уже пьяный
В шесть часов Степан с Олегом вышли из душевой. Было уже темно. Степан поскользнулся, упал. Олег хотел взять его под руку, но Степан не дался. Впереди шел Крюков Андрей, замначальника, молодой, после института, в СУ недавно. Степан знал Андрея по дому, были соседи. Степан не раз ремонтировал Андрею велосипед. Андрей, тогда еще школьник, говорил: стану начальником – возьму тебя на работу , пристрою. И вот стал начальником.
Степан все работал газоэлектросварщиком, глотал гарь.
– Здорово, Андрей! Подожди!
Крюков остановился.
– Ты откуда такой идешь?
– С работы, – ответил Степан. – Работа была тяжелая.
– Пошли, Степан, пошли, – тянул Олег за руку.
– Подожди.
Пока Олег со Степаном спорили, Андрей уже был далеко.
– Олег, не дал поговорить, – сетовал Степан. – Хотел я его спросить, когда он меня пристроит.
– Пошли.
Степан не помнил, как и домой пришел.
3
До получки полторы недели. Уже готовы были расчетные книжки: оклад, 15 процентов премии.
– Я думал, начальник меня лишит премии, – откровенничал Степан. – Светлячок на меня донес на прошлой неделе. Я ему это припомню. Начальник цеха прибежал меня нюхать. Наказать тебя, говорит… Не наказал. Пронесло.
– Конечно, у тебя с механиком блат, – сплюнул Логинов.
– Поработай в выходные у него на даче – и у тебя будет блат! – Степан не заискивал перед начальством и не собирался.
Неожиданным, непонятным был перекур: полчаса еще не прошло с обеденного перерыва. Первым закурил Логинов, его поддержал Пашка, как без него. Тут как тут Корнилов. Работали одни слесари. У Сергея что-то
– Почему сидим? – спросил Геннадий Петрович.
– Слушай, – забыл Степан, что не хотел говорить с доносчиком, – какая у тебя зарплата?
– Зачем тебе? – заложил Светляков руки за спину.
– Так просто. Спор вышел, – хитрил Степан. – За пять лет ты сможешь купить машину?
– Давайте работать. Степан, Игорь на улице уже, наверное, разметил фланцы. Надо резать.
– Петрович , ты не ответил на мой вопрос. Какая у тебя зарплата? И я пойду работать.
– Ты, Степан, свои деньги считай.
– У меня, Петрович, мелкие не задерживаются, а крупных нет.
Теперь каждый раз, как только Светляков подходил, Степан заговаривал о зарплате. Раньше, до перестройки, была одна ведомость, было видно, сколько получает начальник, мастера. Теперь зарплата переводилась на сберкнижку и была коммерческая тайна.
Для резки металла на улице была специальная площадка из чугунных плит. Игорь еще размечал фланцы. Лист был 16 миллиметров. Степан пока разматывал шланги, готовил резак. Работы было час с небольшим. Степан уже знал, прикинул, как резать, с какого начинать фланца.
– Все! – встал с коленей Игорь.
– Все так все.
Игорь пошел в цех. Степан остался один на один с работой. Он не торопился: вышел уже из этого возраста.
Да и торопись, не торопись – зарплата одна. Это было проверено, перепроверено Степаном не раз. Лишних денег не было. Так и жил Степан от получки до получки, как большинство в цехе.
Степан сел на небольшой стульчик спиной к ветру, надел очки, зажег резак, открыл кислород. Степан работал по зарплате: какая зарплата – такая и работа. То ли истосковавшись по настоящей работе, то ли еще от чего Степан увлекся: работа спорилась. Давно Степан так не работал. И качество резки было хорошее. Мог Степан еще работать, был порох в пороховнице. Фланцы были ровные – один к одному.
За час Степан вырезал фланцы, собрал резак и пошел в цех.
– Все вырезал? – спросил Светляков, заложив руки за спину.
– Нет, оставил еще на конец смены, – не смог Степан отказать себе в удовольствии подтрунить над мастером.
– Я серьезно спрашиваю.
– Все вырезал. Видишь, шланги уже смотал.
– Надо срочно вал на редуктор наплавить. Он лежит у сверлильного станка
– Я так и знал! Опять срочная работа. Я замерз. Дай согреться, покурить
Степан снял рукавицы, сложил их, сунул в карман куртки, достал махорку.
– Будешь?
Светляков ушел. Степан скрутил самокрутку, закурил и пошел в кузницу греться, встал у горна. Андрей на большом молоте тянул квадрат. Заготовка около 30 килограммов, а то и больше. Рубаха – хоть выжимай. Квадрат на глазах тускнел, остывал. Звонче становились удары, пропадала ковкость. Андрей рывком сбросил с наковальни квадрат, выключил молот, схватил клещами заготовку, зафиксировал клещи кольцом, дотащил до горна, забросил в кокс; потом взял лопату, закидал квадрат свежим коксом, включил воздух. Степан не хотел бы вот так работать: с похмелья умереть можно.