История исторической науки России (дореволюционный период): учебник для бакалавров
Шрифт:
В XIV–XV вв. проявляется осознание неповторимости эпох, событий, личности; тогда же находит формы для своего выражения историчность сознания. Реагируя на крушение Византии и в связи с появившимися перспективами сближения России с Западом, историческая мыслительная отечественная традиции заметно активизировалась в XV в.
Письменные тексты и произведения XVI в. были призваны оформить идеологию Московского царства. Летопись становилась школой патриотизма, школой уважения к государственной власти. И одновременно «прежние летописные своды стали постепенно перерождаться в компилятивные исторические сочинения, явно окрашенные, по словам А. С. Лаппо-Данилевского, политическими тенденциями» [270] .
270
Лаппо-Данилевский
Публицистика придавала остроту мысли, стимулируя формулирование концепций и понятийного аппарата, активизируя интерес к современной истории. Участники борьбы «пытались объяснить ее происхождение или оправдать свой образ действий» [271] .
Доминирующим оставался комплекс богословских, правовых и исторических представлений. В целом, он был ориентирован на создание «энциклопедических» сводов и исторических трудов. Масштабная канонизация, проводившаяся в 1547–1549 гг., также требовала документального и духовного обоснования. Преобладало стремление объединять, оперировать большим комплексом источников и отстаивать свою позицию. По словам В. О. Ключевского, «в историческом повествовании хронологическая последовательность как руководящий прием изложения заменяется прагматическим подбором явлений с целью установить их причинную связь, генетическое отношение» [272] .
271
Ключевский В. О. Соч.: в 9 т. – Т. VII. – М.,1989. – С. 153.
272
Там же. – С. 149.
Глава 5
Историческая мысль «переходного» XVII столетия:
от традиционных форм повествования к исследованию
5.1. Общая характеристика
XVII век вошел в отечественную историю и историческую мысль России как переходный: от древней, средневековой истории к истории новой России. В это время происходил коренной пересмотр взглядов современников на русскую историю. Россия многое пережила, и в ней многое изменилось.
Россия вступила в XVII век без Рюриковичей. Династия прервалась. Последний царь-рюрикович Федор Иоаннович умер в 1598 г. Вместе с ушедшей династией утратили актуальность и теоретические основания официальной генеалогической концепции.
Россия сохранила патриаршество. При Федоре Иоанновиче (1589) по решению вселенских патриархов глава Русской Православной Церкви Иов (ум. 1607) стал носить титул патриарха. Оставались задачи Третьего Рима, но Смутное время внесло в них коррективы. Пережив крушение русской государственности, столкнувшись с угрозой утраты национальной и православной идентичности, современники задались мучительным для себя вопросом – как такое могло случиться? [273]
273
Ключевский В. О. Соч.: в 9 т. – Т. VII. – М.,1989. – С. 154.
Согласно выявленной В. О. Ключевским историографической закономерности, «общественные потрясения обыкновенно оказывают возбуждающее действие на историческое мышление» [274] . Крупные государственные
274
Там же. – С. 155.
275
Ключевский В. О. Соч.: в 9 т. – Т. VII. – М.,1989. – С. 156.
В отечественной историографии XVII в. появилась новая фигура – исторический мыслитель, мемуарист: «…исключительные явления делали мемуаристов Смуты историками поневоле» [276] . Анализируя исторические воззрения «переходного» периода и определяя свойства этой «переходности», историографам следует определиться с хронологическими рамками и качественными характеристиками содержания, ответить на вопрос: «Где предел историографии переходной?» [277]
276
Там же. – С. 154.
277
Там же. – С. 155.
«Переходное время» для отечественной историографии заключалось в:
• проявлении сомнений в отношении единственной возможности трактовок религиозно-мистических учений, возникших в XVI в. и определявших целевые установки развития Российского государства;
• осмыслении в новых исторических условиях XVII в. исторических судеб русского народа и страны и их будущего;
• появлении новых форм письменного нарратива для изложения новых мыслей;
• наработке методов прагматической критики и исторического повествования
• подготовке мыслительного поля для перехода от летописного и хронографического исторического повествования к историческому исследованию.
Все эти условия складываются в России к концу XVII.
С одной стороны, в исторической мысли XVII в. развернулась борьба противоположных тенденций, а с другой, в ней наблюдалось их сложнейшее взаимодействие. Такая противоречивость объяснялась тем, что традиционная древнерусская культура, достигнув в XVII в. пика своего развития, была уже чревата в своих недрах новыми явлениями. Зарождались новые тенденции, во многом связанные с освоением русскими людьми западноевропейского культурного опыта.
И в XVII в. центральным оставался вопрос о месте Руси, России во всемирной истории. Однако подходы к его решению менялись. Это было связано не только с тяжелыми испытаниями «смутного» времени, но и присоединением к Московскому государству Украины и Белоруссии, т. е. тех территорий, которые долгие годы находились под польским владычеством. Освободив православных малороссов и белорусов от польского латинского владычества, Россия оказалась на переднем рубеже борьбы одновременно с католическим Западом и мусульманским Востоком.
Исторические знания традиционно играли важную роль в развитии российской государственности. В XVII в. заметное влияние на их развитие оказывали государственные учреждения, и прежде всего, Посольский, а также Записной приказы. Большая роль этих государственных учреждений и думных чинов в сборе исторической документации и написании истории объяснялось необходимостью обоснования важности существования сильной внутренней государственной организации и власти для сохранения территориальной целостности России и ее развития.