История русской словесности. Часть 3. Выпуск 1
Шрифт:
VIII. [50] Николаевскій періодъ русской литературы
(30-50-ые годы)
Русское общество въ царствованіе императора Николая I.
Русское общество въ царствованіе императора Николая I. Выше были указаны т громадныя историческія послдствія, которыя остались въ исторіи русскаго общественнаго самосознанія отъ первыхъ либеральныхъ начинаній юнаго императора Александра. Эти результаты были настолько глубоки, серьезны, что впослдствіи, какъ правітельственная реакція, такъ и общественная, смнившія либерализмъ, оказались не въ состояніи искоренить изъ сознанія русскаго общества зародившейся въ немъ мечты о правахъ личныхъ и гражданскихъ. Почти-общанная императоромъ конституція Россіи дана не была, — аракчеевщина и мистицизмъ тяжелымъ гнетомъ легли на русское общество.
50
В
Либералы конца александровской эпохи.
И вотъ, одни уступили этому гнету, другіе вступили въ борьбу съ нимъ, ршившись самостоятельно добиться того, что не даровано было свыше. Репрессіи правительства и упорный консерватизмъ большей части тогдашняго общества обострили энергію и фанатизмъ тогдашнихъ либераловъ-конституціоналистовъ. То, что недавно еще было въ ихъ сознаніи только «мечтой», "утопіей", — теперь, заостренное борьбой, стало искать себ выраженія въ жизни; теорія стремилась воплотиться въ практику… Военный мятежъ 14 декабря 1825 года былъ первой попыткой со стороны оппозиціонной части русскаго общества вступить въ открытую борьбу съ правительствомъ. Опытъ оказался очень неудачнымъ. Мятежъ былъ подавленъ безъ труда, потому что нсколькихъ десятковъ до фанатизма убжденныхъ людей оказалось недостаточнымъ для того, чтобы создать настроеніе среди такихъ массъ, которыя къ конституціи относились безъ всякаго сознанія и интереса, о правахъ личности еще не имли представленія, или либеральничали только потому, что это было тогда «модой»… Къ тому же въ сред русской интеллигенціи тогда очень силенъ былъ сознательный и стойкій консерватизмъ, сильный не Аракчеевыми, Фотіями. Магницкими, — a сознательной любвью къ родной старин (Карамзинъ, Шишковъ), искреннею врой въ то, что "самодержавіе", "православіе" и «народность» — главныя основы русской исторіи, что не въ подражаніи западу сила Россіи, a въ поддержаніи, укрпленіи и развитіи этихъ «основъ», признанныхъ исключительно-народными.
Николай I, какъ политическій дятель.
Энергичнымъ и убжденнымъ поклонникомъ такихъ взглядовъ явился императоръ Николай I. Онъ былъ, во многихъ отношеніяхъ, полной противоположностью Александру I. Это былъ человкъ, не знавшій колебаній, прямолинейный и ршительный, оставшійся врнымъ своей политик отъ восшествія на престолъ до смерти. Свою политику онъ построилъ на тонъ сознательномъ консерватизм, лучшимъ представителемъ котораго былъ въ царствованіе Александра Карамзинъ, — его "Исторія Государства Россійскаго" и "Записка о древней и новой Россіи" — сдлались политическимъ Евангеліемъ Николая I.
"Оффиціальная народность".
Онъ энергично расправился съ фанатиками-либералами, — и изъ русскаго общества были вырваны самые замтные его дятели, одухотворявшіе своими мечтами большую часть общества. Ихъ не стало, замеръ въ обществ "духъ мятежный". Правительство, опираясь на Карамзина, потянулось къ дореформенной, допетровской Россіи. Пытаясь уничтожить «зловредныя» вліянія Запада, оно ставило крестъ на всемъ царствованіи Александра I; оно критически относилось къ реформамъ императрицы Екатерины, отчасти даже Петра, — за то политическіе идеалы старой Москвы, "третьяго Рима", [51] теперь опять воскресли съ новой силой. "Самодержавіе", "православіе" и «народность» — сдлались лозунгомъ николаевскаго правленія. Націоналистическое направленіе русскаго правительства этихъ годовъ носитъ, обыкновенно, названіе "оффиціальной народности". Надо сознаться, что императоръ Николай сумлъ окружить себя ореоломъ мощи. Это было большое моральное завоеваніе. Особенно ему, въ этомъ отношеніи, помогла быстрая побда надъ декабристами.
51
См. мою "Исторію русск. словесности" 2-ой вып. І-ой части, стр. 137-9 и др.
Немудрено, что массы общества, недавно равнодушныя ко всякой политик, или, слдуя за модой, тяготвшія къ декабристамъ, теперь безъ труда перетянулись на сторону правительства, покоренныя обаяніемъ его силы. Расшатанное при Александр самодержавіе вновь укрпилось въ сознаніи массъ. Императоръ Николай сумлъ взять ршительный, энергичный и самоувренный тонъ въ разговор не только со своими подданными, но и съ государствами Западной Европы, — и такъ тоже надолго увровали въ мощь самодержавной Россіи. Такъ создалось обаяніе личности императора и русской
Отношеніе массы русскаго общества къ политик правительства.
Но задолго до этого разочарованія, въ начал царствованія Николая I, режимъ, имъ введенный, былъ очень популяренъ даже въ кругахъ русской интеллигенціи. Общественныя движенія эпохи Александра объяснялись теперь, какъ результатъ поверхностнаго воспитанія молодежи, какъ вольнодумство, явившееся слдствіемъ увлеченія тлетворными идеями западноевропейской жизни.
Чтобы впредь не повторялись подобныя треволненія, правительство ршило взять въ свои крпкія руки дло "перевоспитанія" русскаго общества и притомъ на основахъ чисто-"народныхъ". Впервые, съ эпохи Московской Руси, заговорило русское правительство о русской "народности".
Развитіе націонализма — законное явленіе. Смшеніе націонализма съ консерватизмомъ. Особенности этого націонализма николаевской эпохи.
Съ исторической точки зрнія, это возрожденіе націонализма было явленіемъ вполн закономрнымъ: выше, пересказывая судьбы русской литературы въ ХIII-омъ и въ начал XIX-го вка, я отмтилъ постепенное проясненіе націонализма въ русскомъ самосознаніи. Но уже въ эпоху Александра I этотъ націонализмъ изъ сферы чисто-литературной перешелъ въ сферу политическую, выставивъ противъ либеральныхъ начинаній императора такую консервативную общественную массу, которая вступила въ борьбу во имя ясно-сознанныхъ историческихъ идеаловъ. Такъ произошло скрещеніе и соединеніе "націонализма" съ «консерватизмомъ». Теперь, въ эпоху Николая I, эти консервативно-націоналистическіе идеалы восторжествовали въ силу историческаго закона, по которому всякій моментъ интенсивнаго движенія впередъ всегда сопровождается моментомъ такого-же интенсивнаго стремленія назадъ. Такимъ образомъ, націонализмъ этихъ идеаловъ и въ царствованіе Алексавдра, и въ царствованіе Николая I не созрлъ спокойно, какъ слдствіе мирной эволюціи общественнаго самосознанія, — онъ опредлился, какъ результатъ политической борьбы. Такой боевой, полемическій характеръ русскаго оффиціальнаго націонализма придалъ его идеаламъ и односторонность и излишнюю страстность. Увлеченные борьбой съ «западниками», наши "націоналисты" готовы были — 1) отвергать всякій прогрессъ, 2) считать ненароднымъ все, что видли въ западной жизни. Между тмъ, въ понятіе истиннаго «народничества» отнюдь не входилъ такой крайній консерватизмъ, какъ доказали это своими взглядами «славянофилы» этой же эпохи.
Кром этого воинствующаго характера, "оффиціальность народность" гршила еще тмъ, что, опираясь на историческія основанія русскаго прошлаго (односторонне-освщенныя Карамзинымъ), она, въ то же время, не понимала, что въ исторіи неподвижнаго нтъ, — все движется, все развивается, и потому историческія основы, на которыхъ, быть можетъ, дйствительно, строилось міросозерцаніе нкоторыхъ общественныхъ группъ старой Москвы, — не могутъ оставаться основами общественнаго самосознанія Россіи ХІХ-го вка.
Оппозиція этому націонализму.
Вотъ почему уже многіе современники этой эпохи начали сомнваться въ благотворности такого «народнаи» характера новой политической системы. "Они соглашались, что она удовлетворяла преданіямъ массы, но утверждали, что, въ боле широкомъ смысл, она вовсе не была народна, такъ какъ, по своей крайней исключительности, не давала никакого исхода для развитія умственныхъ и матеріальныхъ силъ народа, оставляя огромную долю самого народа въ рабств, и, наконецъ, что даже въ способ ея дйствій господствовали взгляды, внушенные чужой, западной реакціей" (Пыпинъ). Изъ такихъ мыслей стало складываться оппозиціонное настроеніе въ русскомъ обществ николаевской эпохи.
Политика внутренняя и вншняя николаевской Россіи.
Одинъ изъ современниковъ такъ характеризуетъ вншнюю и внутреннюю политику императора, видя въ ней продолженіе идеаловъ Священнаго Союза и развитіе идей Меттерниха: "поддержаніе существующаго порядка не только въ Россіи, но во всей Европ, даже въ Турціи, защита охранительнаго монархическаго начала повсюду, исключительная опора на силу войскъ, организація общественнаго воспитанія и развитіе административнаго элемента путемъ централизаціи власти, обрусніе иноплеменныхъ народовъ, стремленіе создать единство вроисповданія, законодательства и администраціи, строгій надзоръ за общественной мыслью", — вотъ, главныя основанія вншней и внутренней политики русскаго правительства этого времени. Событія 1848-го года и польское возстаніе усилили еще боле этотъ режимъ, имвшій цлью объединить Россію и спасти ее отъ вліяній запада.