Из тьмы

Тертлдав Гарри

“Я всегда хочу, чтобы все шло как можно лучше”, - сказал лагоанский маг. “Ты знаешь, что это правда”. Пекка кивнул. Если бы она этого не сделала, он был бы крайне оскорблен. Он продолжил: “Кроме того, война почти закончилась. Чем быстрее мы сможем разложить все по полочкам, тем лучше для всех”.

“Я не совсем уверен в этом”, - мрачно сказал Пекка. “Если бы мы могли использовать Трапани для демонстрации, я бы ничуть не возражал. И ты знаешь, что это правда”.

Фернао кивнул.

Он знал это очень хорошо. Но он сказал: “Ункерлантцы, похоже, делают довольно честную работу, заботясь о Трапани в одиночку. Они уже в городе, пробиваются ко дворцу.”

“Я знаю. Но я хотел бы отомстить сам, а не из вторых рук”, - сказал Пекка.

“Ты говоришь больше как лагоанец, чем куусаман”, - заметил Фернао. Его народ, как и другие алгарвианцы, серьезно относился к мести. Обычно куусаманцы так не поступали. Они утверждали, что они слишком цивилизованны для таких вещей. Но я понимаю, как убийство вашего мужа заставило бы вас изменить свое мнение. Фернао этого не говорил. Он был убежден, что чем меньше он будет говорить о Лейно, тем лучше сложатся отношения между ним и Пеккой.

“Правда?” - спросила Пекка. “Что ж, клянусь высшими силами, я заслужила это право”. Ее мысли, должно быть, шли по той же лей-линии, что и у него.

“Я знаю”, - сказал он. Когда она открыла свое прошлое, он не мог его игнорировать. И это прошлое помогло сформировать то, кем она была сейчас. Если бы все было по-другому, она бы тоже была другой, возможно, настолько другой, что он не любил бы ее. Этой мысли было достаточно, чтобы заставить его занервничать.

Она сменила тему, по крайней мере, в какой-то степени, сказав: “Ты нравишься Уто”.

“Я рад”. Фернао говорил искренне, что немало его удивило. Он продолжил: “Он мне тоже нравится”, что тоже было правдой. “Он будет чем-то особенным, когда вырастет”.

“Так и будет, если только кто-нибудь не задушит его в какой-нибудь промежуток времени”, - сказал Пекка. “Я бы солгал, если бы сказал, что сам пару раз не испытывал искушения. Уто будет ... как бы это сказать? Долгое время учиться дисциплине, вот кем он будет ”.

Фернао едва ли мог не согласиться. Но, поскольку разговор зашел о семье Пекки, он спросил: “А как насчет твоей сестры? Она не сказала мне больше нескольких слов, пока мы были в Каяни ”.

“Ты тоже знаешь, почему Элимаки опасался тебя. Ее бы не было, или не было бы так много ” - Фернао мог бы обойтись без этой толики честности со стороны Пекки, какой бы характерной она для нее ни была, ”если бы Олавин не начал резвиться со своей секретаршей, или клерком, или кем бы она ни была. Если бы мы ничего не предпринимали до того, как Лейно был убит, Элимаки было бы легче на душе. Но я думаю, что в конце концов все обернется хорошо ”.

“А ты?” Фернао не был так уверен.

Но Пекка кивнула. “Я действительно хочу. Ей не понравилась идея того, чем мы занимались,

но ты понравился ей больше, чем она думала. Она сказала мне об этом, когда мы были там, внизу, и с тех пор в своих письмах она не говорила ничего другого. А Элимаки всегда была из тех, кто высказывает свое мнение ”.

Я не удивлен, не тогда, когда она твоя сестра, подумал Фернао. Он этого не сказал, не тогда, когда не был до конца уверен, как Пекка это воспримет. На самом деле он сказал: “Что мы собираемся делать, когда война закончится?”

“Я хочу вернуться в городской колледж Каяни”, - сказал Пекка. “Если я смогу уберечь от неприятностей дорогого профессора Хейкки, это хорошее место для проведения исследований”. Она склонила голову набок и изучающе посмотрела на него. “И я подумал , что тебе, возможно, тоже будет интересно приехать в Каджаани”.

“О, это я”, - сказал он поспешно - и правдиво. Он не хотел, чтобы у нее сложилось неправильное представление об этом. Но он продолжил: “Не то, что я имел в виду, не совсем. Мы потратили так много времени, работая над этим новым волшебством. Мы перестанем служить нашим королевствам и будем впереди всех в мире. Сложите их вместе, и, вероятно, получится приличного размера кучка серебра ”.

“А”. Теперь Пекка кивнул. “Понятно. Некоторые из них, я полагаю, были бы хороши. Но я думаю, что скорее буду делать то, что хочу, чем то, чего от меня хочет кто-то другой, независимо от того, сколько денег я мог бы заработать ”.

“Теоретические маги могут использовать деньги точно так же, как и любой другой”, - сказал Фернао.

“Я знаю”, - ответила она. “Вопросы в том, сколько мне нужно? и сколько я хочу изменить, чтобы получить это?”

Судя по тому, как она говорила, ответов на эти вопросы было не очень много и не очень много соответственно. В какой-то степени Фернао чувствовал то же самое - но только в какой-то степени. Он сказал: “Если я смогу выполнять работу, мне все равно понравится, я был бы не против, чтобы мне за это хорошо платили”.

“Я бы тоже”, - признался Пекка. “Если бы. Однако, если кто-то хочет подтолкнуть меня в том направлении, куда я предпочел бы не идти, это совсем другая история. И когда ты начинаешь пытаться превратить магию в деньги, такого рода вещи случаются часто. Она послала ему вызывающий взгляд. “Или ты скажешь мне, что я неправа?”

Если бы он попытался сказать ей, что она неправа, у нее нашлось бы что ему сказать. Он мог это видеть. И он не думал, что она неправа. Это был вопрос о ... Степени, подумал он. “Мы должны были бы быть осторожны - в этом нет сомнений”, - сказал он, - “Но магия и бизнес действительно сочетаются, или они могут. Иначе мир не изменился бы так, как за последние сто пятьдесят лет. Многие люди, оказавшиеся в нужном месте в нужное время, были магами. И если вы хотите знать, что я думаю, когда есть выбор между тем, чтобы иметь деньги или не иметь их, иметь их лучше ”.