Изгнанница

Булгакова Ирина Е.

– Простите, - Лорисс поднялась с кровати. Меч Мелисента успела - и когда только успела?
– отстегнуть от пояса, но метательные ножи по-прежнему оставались в гнездах, их можно было снять только вместе с поясом. Лорисс просто отметила этот факт. До того, чтобы использовать их мысли ее не дошли. То была всего лишь реакция на обнаженный меч в руках Ильяса.

– Я спросил у тебя, - граф повысил голос, - ты знаешь, что я должен с тобой сделать за оскорбление моей жены? Если ты деревенский парень, я убью тебя, и буду прав. Но если ты знатный вельможа, я вызываю тебя на дуэль. По старым

правилам. Выбирай, или сдохнешь, как собака, или завтра утром мы будем драться! Выбирай, щенок!

– Погодите, граф, - Ильяс наступал, но Лорисс отступать было некуда. Разве только опять упасть на кровать.
– Вся история не стоит вашего гнева, - все, что могла сделать, Лорисс сделала: она повысила голос.

– Честь моей жены для тебя - пустяк?
– граф вперил в нее одновременно и разгневанный взгляд и острый меч.

Увидев у своей груди обнаженный металл, Лорисс коротко вздохнула. Трудно остановиться, когда тебе угрожает опасность, а ты вполне способна защищаться. Рука сама собой потянулась к ножу.

– Молчишь?
– взвизгнул граф.
– Я проткну тебя! Или назови свое имя, чтобы мы могли драться на равных! Завтра поутру нас высадят в лесу в разных местах с луком и кинжалом. Там, за рекой девственные места. Мы будем пробираться навстречу друг другу, а в условном месте встретимся! Я милостиво разрешаю тебе использовать любые средства, которые подскажет тебе твое жалкое воображение. Нас рассудит Отец! А он на моей стороне! Тот, кто попирает законы, тот, кто ведет себя, как хорек в клетке с курами, будет убит! Для меня очевидно, что из леса выйдет только один!
– тут граф перешел на громкий шепот.
– И это будешь не ты.

Дурацкие какие-то правила, успела подумать Лорисс, а если они не найдут друг друга в лесу? Но потом, вглядевшись в маленькие, налитые кровью глаза, она поняла: уж он положит все силы на то, чтобы оставить в лесу ее тело на съедение диким зверям. И предупреждая ее по поводу любых средств, в первую очередь оставлял за собой право пользоваться любыми, и в том числе далекими от чистоплотных.

Граф стоял в двух шагах от нее, выставив вперед меч, едва не касавшийся ее груди, на этот раз не защищенной ничем. Сделай граф шаг… Да, что там шаг - пол шага вперед - и все. Можно успеть бросить нож. Вполне вероятно, она останется жива. Но граф… Но мертвый граф, ни что иное, как всего лишь отсрочка ее собственной гибели. Ибо вырваться из замка и уйти от неизбежной погони - та еще проблема.

– Вы делаете ошибку, - начала Лорисс.

– Умри, как собака, благородные люди так себя не ведут!
– граф подался вперед, но меч его проткнул пустоту.

Лорисс сделала то, о чем не думала. Она отшатнулась влево и кувыркнулась на кровати в сторону. Но, вскочив на ноги, она и не подумала о мече, сиротливо лежавшем на смятых простынях. Лорисс думала лишь о том, как выиграть время, чтобы внести малую толику сомненья в целеустремленные действия графа.

– Как вы объясните остальным мое убийство?

– Я вызываю тебя на дуэль!
– в его глазах что-то едва уловимо дрогнуло.

– Хорошо, граф, я принимаю вызов, - начала Лорисс, но граф ее перебил.

– Принять мой вызов может только человек благородной крови! Назови

свое имя!

– Позже, - Лорисс облизнула сухие губы.
– Как вы объясните причину нашей дуэли?

– Я скажу правду!
– взвизгнул граф.
– Что ты грязно приставал к моей жене!

– Сейчас никто не знает о нашем разногласии, - Лорисс старалась говорить спокойно.
– Но если завтра вы во всеуслышание заявите об этом, пострадает честь вашей жены.

– Щенок! Это ты - ты - смеешь мне говорить об этом! Я убью тебя, и твоей кровью… - граф страстно махнул мечом слева направо.

– Даже если вы убьете меня - останется молва. Глеб с друзьями наверняка захотят услышать подробности. Но если ваше объяснение заставит их замолчать, всегда остается кто-то, кто промолчать не сможет. Вы же знаете, как люди любят посплетничать. Служанка шепнет своей знакомой, та своей, в результате имя вашей жены будет у всех на устах. И говорить будут всякое. Кто-то поддержит вас. А кто-то…

– На что ты намекаешь?
– прищурился граф.

– Прежде всего, на то, что на каждый роток не накинешь платок. Благородные люди поверят вам. Но, к сожалению, многим далеко до благородства. Им бы посплетничать. А когда происшедшее обрастет слухами…

Чем больше Лорисс говорила, тем яснее видела, что ее слова имеют вес. Сначала растерянность мелькнула в глазах графа. Потом растерянность сменилась задумчивостью. Потом граф глубоко вздохнул и опустил меч.

– Ты убедил меня, щенок, - с ненавистью сказал он.
– Завтра мы будем драться по старым правилам. У меня есть два надежных человека. Никто не узнает о причине нашей дуэли, тем более что я не сомневаюсь в победе. Я разбужу тебя на рассвете. Все.

Четко печатая шаг, граф прошел через комнату и вышел, шумно закрыв за собой дверь. Мелькнувшая у Лорисс мысль, что уж больно легко граф отступил, исчезла, оставив ей легкое чувство неуверенности, тотчас сменившееся растерянностью, в преддверии неизбежно наступающего утра.

3

Нельзя сказать, что среди ночи Лорисс проснулась. Состояние, в которое она время от времени погружалась, сном уж никак не назовешь. Но по всей видимости, забытье все же овладело ею, потому что она услышала шорох уже в комнате. Пытаясь унять сильно забившееся сердце, девушка в любой момент ожидала грозного оклика Ильяса. Прислушавшись, она с удивлением осознала, что осторожный шорох принадлежит двум людям. Одно едва слышное шуршание доносилось от двери, другое буквально рядом, с другой стороны кровати.

Старательно следя за тем, чтобы ее дыхание не менялось, Лорисс напряженно вслушивалась.

– Нашел?
– шепот, раздавшийся от двери, оглушил Лорисс.

– Нет еще, - второй шепот послышался у самого уха.

Лорисс спала не раздеваясь. Пока мысли лихорадочно вертелись вокруг того, что именно должен был найти незнакомец, рука машинально нащупала на боку пояс с ножами. Лорисс чуть не вскрикнула: в тягостных раздумьях и не заметила, как рукоять больно уперлась в бок.

– Нашел, - услышала она шепот. До боли скосив глаза, в призрачном свете Селии успела заметить как меч, до того мирно лежавший на кровати в складках одеяла стал стремительно отодвигаться.