Изгнанница

Булгакова Ирина Е.

– Тебе здесь нравится?
– голос графини стал проникновеннее, а глубокое декольте убедительнее.
– Если хочешь знать, это моя любимая комната. Великолепный вид открывается из окон. Подойди, - она игриво усмехнулась, - не бойся.

Лорисс замерла на пороге, мучая себя предположениями о том, куда, собственно говоря, клонит графиня? Но все мысли, словно сговорившись, от сложных рассуждений, неумолимо склонялись к простым. И это простое пугало настолько, что Лорисс невольно оглянулась на закрытую дверь.

Мелисента стояла у окна. Она живописно смотрелась в ослепительном свете Селии. Миндалевидные, почти черные

глаза под игривой челкой, покатые обнаженные плечи, вздымающаяся в волнении грудь.

– Подойди же, посмотри, - графиня не сводила с Лорисс призывного взгляда.

Лорисс не двигалась с места. В тяжелой голове мучительно рождался единственный возможный выход из создавшегося положения. Бегство, и ничего кроме. Бегство, без каких бы то ни было объяснений.

– Дурачок, - графиня понизила голос до волнующего шепота и медленно пошла на Лорисс. В глазах у Мелисенты плясали огненные сполохи. Чувственные губы шептали “не бойся”, пугающая размерами грудь то поднималась до немыслимой высоты, то опускалась.

Большего ужаса Лорисс не испытывала со дня встречи с Девочкой-у-Дороги. Душа ушла в пятки, а сердце тревожно ухнуло.

– У тебя были женщины?

– Нет, - внезапно севшим голосом ответила Лорисс и чуть не добавила “и мужчины тоже”.

– Милый мальчик. Многому я тебя за эту ночь не смогу научить. Но ты останешься доволен. Какой ты… красавчик. Ты еще не знаешь себе цену. Погоди, пройдет годик, другой, девочки табунами будут за тобой бегать.

Надвигаясь неотвратимо, как зной в жаркий день, Мелисента остановилась. Дальше отступать было некуда. Пышная грудь уперлась в Лорисс. В один миг жар стыда прилил к щекам, стоило заглянуть в порочные черные глаза.

– Мелисента, - голос Лорисс дрогнул.

– Да, мой мальчик, - она облизнула полные губы.
– Обожаю быть первой всегда и во всем. Утром ты будешь вспоминать то, что было между нами, и будешь испытывать любовное томление. Но сейчас до утра далеко.

Лорисс смотрела на графиню сверху вниз. Сердце сжалось от дурного предчувствия. В голову ничего достойного не приходило. Хотя, нужно было отдать должное графине: она предоставляла Лорисс фору.

– Мелисента, - опять начала Лорисс, но графиня успела прижать ладонь к ее губам.

– К чему разговоры? Какие нежные у тебя губы, - она провела пальцем Лорисс по губам. Та едва сдержалась: щекотно.
– Глупый, глупый, мальчишка.

Мелисента взяла Лорисс за плечи и заставила оторваться от двери. Лорисс сочла за благо поддаться. Если не получится ничего объяснить разгоряченной графине, придется убегать. И быстро. Шататься всю ночь по незнакомому замку - занятие не из приятных, но из двух зол…

– Видите ли, графиня, - хрипло заговорила Лорисс, с досадой понимая по загоревшимся глазам графини, что та эту хрипотцу приписала другому чувству.
– Я… Я не достоин вас… Я простой деревенский парень, а вы… Мне кажется, я не достоин целовать подола вашего платья…

– Условности, мой мальчик. Оставь, - графиня целеустремленно подталкивала Лорисс к кровати.
– Через мгновенье ты забудешь обо всем. Иди ко мне.

Пора, решила Лорисс. В голове мелькали путаные объяснения относительно травмы, полученной в детстве, но она опоздала. Графиня не уступала ей в физической силе. Резким движением, достойным мастера, не понаслышке знакомого с правилами знаменитой борьбы маритцу, она развернула Лорисс

за плечи, и та не успела оглянуться, как оказалась повернутой спиной к кровати. Дальше графине оставалось лишь посильнее толкнуть, и Лорисс упала в приготовленную постель. Теперь поди, подумай о бегстве - графиня оседлала ее в одно мгновение. Столкнуть с себя весьма упитанное тело дело непростое, но на взгляд Лорисс тянуть дальше было нельзя. Нет, можно, конечно, подождать, пока графиня сама обнаружит отсутствие важного органа, без наличия которого возня приобретала какой-то странный смысл, но это уж было слишком. Лучше завтра графиня будет высокомерно оглядывать Лорисс исподтишка, да высмеивать незадачливость спасшегося бегством юнца, чем…

Дверь распахнулась неожиданно, и с таким грохотом, что на миг Лорисс показалось, будто началась гроза. Мелисента так и осталась сидеть на ней верхом, когда на пороге возник разъяренный граф Ильяс с факелом в руке.

– Вот как, - словно в противовес разъяренному виду, граф говорил тихо. Он аккуратно прикрыл за собой дверь.

Онемевшая Мелисента догадалась, наконец, слезть с Лорисс. Графиня в изнеможении сползла с кровати и на подгибающихся ногах пошла к мужу. Лорисс быстро села и поправила распахнутый ворот рубахи.

– Вот тебе, Ильяс, за доброту твою, за ласку, - проникновенно заговорил граф, при этом глядя почему-то не на жену, а на Лорисс.
– Эх, молодой человек, молодой человек, - он сокрушенно покачал головой. В глазах его полыхала ненависть.
– Мало тебе гостеприимной встречи, так ты еще и на жену мою покусился.

Мелисента хлопнула ресницами и перевела взгляд с мужа на Лорисс, потом обратно.

– Я прошу тебя, - вдруг сказала графиня, - не вини молодого человека. Он деревенский парень, не знаком с правилами приличия. Увидел женщину, зажглось… Молодой, необузданный.

– Ты!
– но граф сдержался.
– Иди к себе.

Графиня не заставила его просить дважды. Зашуршав юбками, она стремительно направилась к двери, и еще стремительней исчезла за ней.

– Ну, что же, молодой человек, - граф вставил факел в кольцо на стене и медленно достал из ножен меч.
– Как вы объясните свой поступок?

Лорисс молчала. Бессмысленные слова “я не виноват, ваша жена сама меня домогалась”, застыли на губах. Граф не поверил своим глазам, так неужели поверит ее словам? Что бы она ни говорила, как бы ни оправдывалась, Ильяс уже обвинил ее. Она не могла отделаться от ощущения, что вся ситуация, и домогательства Мелисенты, и последующее явление разгневанного мужа, складывались в непонятную картину. Непонятную, но явно комического характера. И чем дольше она пыталась себе объяснить, что оставаться в таком состоянии, значило играть со смертью в прятки, тем труднее было удержать глупую улыбку.

– Прошу прощения, граф, - собственный голос подчинился Лорисс с трудом.
– Я оступился и упал, графиня пыталась меня поддержать…

– За дурака меня держите?
– вежливо осведомился граф.
– Похож?

– Упаси Отец, граф, я не хотел вас обидеть. Графиня права, я деревенский парень, несколько перебрал за ужином. Я с роду не пил вина, только пиво, вот и не удержался на ногах…

– Закрой рот, - глаза Ильяса постепенно наливались кровью.
– Ты деревенский парень? Не граф, не богатый горожанин, не рыцарь, не кавалер? Знаешь, что тогда я должен сейчас сделать?