Изгнанник Ардена
Шрифт:
«Что за чушь?» – мысленно выругался Тристан и подошел к мужчине еще ближе.
– Боб послушный, Боб сделал, что велела госпожа. Буря минует Боба, у него будет эликсир, – продолжал он бессвязно лепетать.
Когда они приблизились к складу, Боб внезапно обернулся, и Тристан едва успел спрятаться за каменным выступом в стене. Потом дождался, когда хлипкая деревянная дверь с громким противным скрипом откроется и Боб войдет внутрь, и проскользнул вслед за ним.
В помещении царила затхлость и сырость. Через заколоченные окна проникал
В темной комнате, освещенной тусклой свечой, источающей до омерзения знакомый сладкий аромат, сидела высокая женщина в плаще с капюшоном, который скрывал половину лица. На вороте красовалась серебряная брошь в виде спирали с восьмиконечной звездой на основании. Тристан уже хотел прикрыть нос, но вспомнил слова Закарии: «Доза яда в вине и свече была не смертельна». Да и вряд ли бы эта женщина сидела так спокойно, если бы дым мог ее убить.
– Ты выполнил мой приказ? – спросила она и погладила засаленные волосы склонившегося пред ней Боба, едва скрывавшие проплешину на макушке.
– Да, моя госпожа. Я подбросил цепочку с кулоном в карету лорда Толлена.
– Молодец.
Женщина протянула изящную руку в бархатной синей перчатке, и Боб спешно обхватил ее ладонями, одну из которых пересекал уродливый шрам от ожога, а пальцы почти не шевелились. Когда он поцеловал тыльную сторону ладони через перчатку, она брезгливо скривила рот. Гримаса показалась Тристану смутно знакомой, как и голос женщины. Он определенно где-то его слышал.
– Вы даруете мне «воду жизни»? – спросил Боб дрожащим от благоговения голосом.
Он явно обезумел. Тристану часто доводилось видеть печальный исход зависимости от хмельных напитков и дурманящих трав. Порой на эту скользкую дорожку ступали молодые аристократы, которым наскучила праздная жизнь, и мало кто из них смог отыскать обратный путь.
– Конечно. Ты заслужил.
Женщина погладила Боба точно дворового пса, и тот завилял бы радостно хвостом, имей он его. Она вытащила из кармана плаща пузырек с белым снадобьем, но, когда Боб потянулся к нему, отвела руку в сторону.
– На что ты готов ради «воды жизни»?
– На все, моя госпожа!
Ее губы растянулись в зловещей улыбке. Она закинула ногу на ногу и, открыв пузырек, высыпала содержимое на носок бархатной туфли.
– Но как же? Его ведь надо в воду, – нервно проблеял Боб.
– Вся сила «воды жизни» в этом лекарстве. Если не хочешь…
Боб не дал ей договорить. Он рухнул на колени и принялся самозабвенно вылизывать туфлю. От этого жалкого зрелища Тристан поморщился, а женщина звонко расхохоталась.
Через нескольких мгновений Боб вдруг захрипел и завалился на бок.
– Моя гос… м-м-моя… гс… – Он хрипел, метался и корчился на полу, а из его рта пошла белая пена.
– «Вода жизни» жизнь дарует и жизнь отбирает, –
Боб издал последний булькающий звук и обмяк с широко распахнутыми глазами, а незнакомка наконец откинула капюшон. Тристан чуть не разинул рот от изумления, потому что там стояла Виола Стейн – дочь лорда из Фортиса, с которой он закрутил на свадьбе Анны и Уилла один из самых долгих романов. Они встречались три месяца, и бедняжка Ви была уверена, что сумела приструнить Порочного принца и скоро он поведет ее к алтарю. Вот только она наскучила ему, как и все женщины до нее, о чем Тристан открыто ей сказал на светском рауте. Она так сильно оскорбилась, что выплеснула ему в лицо бокал вина, но после он ничего о ней не слышал.
Как Виола Стейн оказалась здесь, в заброшенном помещении в самом злачном районе Гринхилла, да еще и в компании сумасшедшего оборванца?
Тристан о многом хотел расспросить ее, но убивать не собирался – по крайней мере пока. И он не мог предстать перед ней лично. Даже в этих лохмотьях она признала бы в нем Тристана Вейланда. Виола не была глупой, иначе он не провел бы подле нее аж три месяца.
Он уже хотел ретироваться, пока его не заметили, но тут дверь в конце коридора скрипнула – намного тише, чем когда ее открывал Боб. В заброшенный склад вошли трое мужчин в черных одеждах; на вороте виднелась брошь в виде спирали с восьмиконечной звездой.
– Кто ты такой? – обратился к нему мужчина, выступив вперед.
Тристан украдкой коснулся рукояти кинжала под сюртуком и, пошатываясь, сделал несколько шагов вперед.
– Джон, работаю грузчиком на местном рынке.
– И как тебя сюда занесло, Джон?
– Я… это самое… – Тристан мысленно отметил, что в последнее время ему слишком часто приходилось играть роль деревенского простачка. – С женой одного торговца встречаюсь. Сами понимаете, нельзя нам на глаза попадаться, вот и позвал ее сюда.
– Джон, – раздался позади заинтересованный голос Виолы. – Такое красивое имя. Покажи-ка мне свое лицо.
Тристан медленно обернулся, надеясь, что она не узнает его в таких лохмотьях, и мысленно просчитывая свои следующие ходы. Он отчетливо помнил, что Виола не владела никаким видом оружия, и ее легко будет взять в заложники, чтобы заставить трех остолопов отпустить его.
– Миледи. – Он неуклюже поклонился ей и потупил взор, потому что простолюдином не пристало глазеть на господ.
– Посмотри на меня! – властно приказала она.
Тристан мысленно обрушил на нее самые грязные ругательства, но поднял голову и встретился с ее пристальным взглядом.
– Эти глаза я узнаю из тысячи, – промолвила Виола. – Да и голос знаком. Помнится, этот сладкий голос немало лживых речей скормил одной доверчивой девушке. А вы помните, принц Тристан? – Последние слова она выплюнула с презрением.
Тристан мог бы прикинуться дураком и посмеяться, отыгрывая искреннее удивление, что она сравнила замызганного пьянчужку с покойным принцем, но Виола всем своим видом показывала, что знает об инсценировке его смерти.