Локи все-таки будет судить асгардский суд?
Шрифт:
— Сын Лафея, так царевны Етунхейма — твои родные сестры? — Лицо Ивара, в меру удивленное, лучилось счастьем. — Они будут рады познакомиться с тобой, то есть узнать, что ты их брат. Они ведь остались без близких родственников. Новость о том, что хотя бы один из четырех братьев жив, осчастливит их!
— Но больше, чем они, наука будет рада узнать тебя, — продекламировал Лагур, щурясь от неяркого света. — Ты магией владеешь двух миров, и тело у тебя из двух частей. Дай нам тебя исследовать получше, сын Вотана. То для науки будет лучшим даром.
Локи замешкался с ответом. По его расчетам, софелаговцы должны были либо отпрянуть, либо пожать плечами, если их заранее предупреждали о его истинном облике. Но ни один не удовлетворил его ожиданий и
— Одно слово, сказанное не в то время и не в том месте, и вы лишитесь не только жизни. Это я вам всем обещаю. Для всего Асгарда монстр должен оставаться сыном Одина.
В комнату пробирались первые солнечные лучи, освещая голубую кожу, столь чужеродную Асгарду, и контрастируя с враждебной внешностью.
— Монстр? — Беркана шумно выдохнула. — Да я была бы счастлива быть таким «монстром»! Жить во дворце, расти в палатах Одина. Ты, полукровка из другого мира, жил лучше всех нас, обычных асов! — в ее голосе слышалась неуместная в данных обстоятельствах обида и жутчайшая, чернейшая зависть.
— Помолчи, милая, — голос Хагалара, напротив, был жестким и тихим: подобное Локи наблюдал уже несколько раз, но в тех ситуациях такой тон обещал расправу, а в этой, похоже, защиту. Беркана широко распахнула единственный глаз, захлопала короткими ресницами и сжалась еще больше.
— Ты уникален, Локи, — начал он, и уже из его уст доносилось до дрожи пробирающее благоговение. — В твоих жилах несколько магий. Ётунская и асгардская. Твой отец был виртуозным магом иллюзий, мать — магом исцеления. Эти две магии дали начало третьей, которую я и обнаружил в тебе с самого начала — магии огня. Аналогов твоему могуществу не существует. Теперь я понимаю, почему мне не дали тебя учить, когда ты был маленьким, и почему ты отказывался от меня, когда появился здесь. Но больше скрывать тебе нечего. Поэтому я все же прошу тебя хорошо подумать над моим предложением: твое происхождение дает еще невероятные возможности в обучении. Полукровки — гораздо более живучие, приспособленные к различным условиям и вообще гораздо более удачные по всем своим характеристикам, чем чистокровные особи любой расы. Подумай хорошо, Локи. Ты мог бы стать величайшим боевым магом, столь могущественным, каких не было за всю историю Девятимирья. Ты уверен, что хочешь отказаться и упустить такой шанс, который больше никогда не выпадет? Ведь я не вечен, если ты не согласишься сейчас, позже тебя просто некому будет учить. Я не требую от тебя немедленного ответа. Взвесь все за и против. Мы обговорим это более подробно с глазу на глаз, но повод для размышления я тебе уже дал, — Вождь умолк, а Локи всерьез озадачился сказанным. В сказки про виртуозную магию хотелось поверить, но, если бы все было так просто, отец бы занялся его обучением. Однако родители только позволяли ему самому осваивать иллюзии. Да и во время длительных разговоров Всеотец ни разу даже мельком не упомянул возможность обучения у Хагалара, а если старик не лжет, то когда-то они с отцом на эту тему уже говорили и даже ссорились. Все не может быть так просто.
— Локи, — вперед выступил Ивар, прервав поток мыслей царевича, — прости, но мне показалось, что ты скованно чувствуешь себя во втором облике. Отдай мне каскет, стань снова асом. Я уже представляю, как обрадуются
— Даже не думай открыть им правду! — пригрозил Локи, но каскет отдал — синева тут же сошла, будто ее и не было.
— А теперь, когда вы знаете, кто я, — продолжил он, когда понял, что Раиду не собирается подавать признаков жизни или подниматься с пола, а остальные не знают, что сказать, — я хочу узнать, кто вы такие, как связаны с моим отцом и зачем вас приставили ко мне изначально?
— Сын Одина! — пылкий ученый тут же подал голос. — Мы никак не связаны с твоим отцом. Мы здесь, чтобы служить тебе!
— Уж не знаю, что ты о нас думаешь, плоть… Локи, — Хагалар поднялся, оправил свою бесформенную одежду и натянул на лицо маску рассудительности, — но ты заблуждаешься. Я лично знаком с великим Всеотцом, мне поручили с твоей помощью восстановить Каскет. Никаких дополнительных поручений не давали, разве что проследить, чтобы ты тут не облился реактивами и не утонул в Речке, — оба представили невероятно глубокую, примерно до середины голени речонку, протекающую недалеко от поселения. — Я собрал хороших ученых. Мы год старались что-то сделать и даже доверились мидгардцам, но пока ты не скажешь, как сломался артефакт…
Локи не ожидал, что софелаговцы вернутся к теме так быстро, что открывшаяся правда окажется для них недостаточно ошеломляющей, чтобы забыть про вопрос, с которым они к нему наведались. По сравнению с истинным обликом тайна каскета казалась Локи чем-то незначительным.
— Каскет разрушил сам себя, — неохотно ответил он. — Я высвободил его энергию и перенаправил на него же. Не было никакой дополнительной энергии.
— Это сильно меняет дело, — тут же влез Ивар, даже не интересуясь подробностями и не задавая вполне уместных в данной ситуации вопросов. — Мы раньше искали какой-нибудь дополнительный элемент и списывали некоторые проявления каскета на него.
— Магические состыковки придется переделывать, — вздохнула Беркана. — Получается, что я подала людям неверные результаты. С неизвестной переменной, которой не было… И я только сейчас вспомнила: Локи, я ведь однажды уже видела, как ты преображаешься в ётуна. Когда ты спугнул Алоизетту. Ты поцеловал ее и дотронулся до каскета… Я думала, ты проклят, а ты просто лгал, — тихо закончила она, явно разочарованная. Локи показалось, что она предпочла бы и дальше считать, что сын Одина проклят и никогда не сможет жениться. Но это сейчас не имело никакого значения.
— Надо прямо сейчас пересмотреть поставленные ранее задачи, перепроверить все гипотезы, — бесстрашный Ивар сделал пару шагов к двери.
— Вы считаете, что просто так отсюда уйдете? — зло усмехнулся Локи, проверяя реакцию. Беркана едва заметно напряглась, а Ивар… улыбнулся! В очередной раз!
— Разумеется, нет, — покорно склонил голову ученый, словно не заметив недвусмысленной угрозы. — Мы уйдем, когда ты позволишь. Возможно, у тебя есть другая ценная информация, которую не стоит разглашать?
— Ваше высочество, перед тобой должны трепетать два мира, — послышался раболепный голос Раиду, которого до сих пор не отпустила новость о полукровности младшего сына Одина. — Я не могу в это поверить. Ты будешь правителем двух миров — законным наследником и там, и там…
— Кем я буду, я пока понятия не имею, — огрызнулся Локи в ответ. — Моё будущее сильно зависит от вас. Если станет известно…
— Позволь уверить тебя, что никому ничего не станет известно, — мягко произнес Ивар. Он передал каскет Беркане, а сам достал карты и принялся тасовать их невероятно сложным способом. Локи отлично знал, что это первый признак волнения, значит, ученый не столь беспечен, как хочет показать. — Если на то будет твоя воля, мы втроем проведем несколько опытов с твоим телом. В строжайшей тайне, разумеется. Но никого другого, как и нас в том числе, не касается твое происхождение. Я столько сил потратил на то, чтобы объяснить эти простые истины людям, и мне странно, что их приходится объяснять тебе лично. Ведь, по сути, ты усыновленный раб!