Льются слова, утекая в песок...
Шрифт:
Мужчина уже почти выдохнул какое-то слово - но вновь с его губ сорвался только громкий, неистовый крик. Он изогнулся дугой - рубашка поползла по швам, разлетелись в разные стороны мелкие пуговицы…
– О боги, - прошептала она.
Он уже лежал на каменных плитах и просто тяжело дышал - приступ миновал. Но огромные чёрные полосы скользили по всему его телу и сходились к сердцу - ещё мгновение и переплетутся между собой, станут единым целым и поглотят весь мир одной сплошной волной.
Она шмыгнула носом, отчаянно пытаясь отступить
Но что-то не пускало. Ведь это он - зверь, а она - человек. Может быть, он и ненавидит всех настолько сильно лишь благодаря тому, что его тело терзает страшная боль? Может, стоит просто отыскать какой-то способ помочь ему, и всё встанет на свои места - он больше не будет служить отвратительному безликому королю?
– Как вас так угораздило?
– прошептала она, коснувшись одной полосы - ещё бледной. Та стрелой ввинчивалась в сердце, вот-вот - и достигнет его и убьёт несчастного.
– Укусили, - хрипло ответил он.
– И ты не сбежала.
Последнее казалось лишней констатацией факта, но Таня лишь коротко кивнула.
– Мой папа был лекарем, - будто бы невзначай отметила она.
– Пока не…
Пока Безликий король не поймал его, пока не лишил их семью крова над головой. Пока папа, гонимый горячкой, не рухнул в полноводную реку и не разбился о камни водопада. Пока мама не прыгнула с моста, чтобы последовать за ним. Пока сестра не оказалась в руках насильников и не предпочла смерть этому моральному падению.
Но Таня всегда была самой сильной. Она победила боль и жар. Она сумела устоять, когда мать тянула её за собой на тот свет. Она обходила злачные места стороной и защищалась кинжалом - била им других, не себя.
– И ты знаешь, как это вылечить?
– он уцепился в её запястье.
– Ты знаешь?
Она кивнула. Это было так просто - но он, видимо, никому не говорил, не желая подвергать себя ещё большей опасности. В последний раз папа лечил именно эту болезнь - тогда его и поймали. Тогда и казнили несчастного раненного за то, что он посмел принести Тьму в государство.
Те, кто переживают это отвратительное заклинание, могут видеть Лик Короля. Они сорвут его маску. Они сделают это или нет - не имеет значения, король всё равно боится.
– Знаю, - выдохнула Таня.
– Но… Просто так? Перед смертью?
– Я тебя отпущу, - пообещал он, перехватывая её ладонь.
– Клянусь. Ты будешь свободна.
Она покачала головой. Рано или поздно её вновь найдут, вновь поймают за какую-то кражу - ведь она вновь будет голодна. И Безликий король проследит за тем, чтобы её действительно убили.
Он вновь извернулся на полу от боли - стрела подступала. Она будет свободна - так ли этого мало в обмен на его никчёмную жизнь? Но всё равно хотелось чуточку большего, хотелось победить, а не быть побеждённой - в ней впервые за долгие годы действительно взыграла
– Но… - прошептала она.
– Если вы поможете мне выжить и очистить себя перед законом…
Он бросил на неё взгляд полный боли и злобы.
– Легче закон разрушить и короля убить, - прошипел он.
– Ну же? Ты согласна или нет?
Она ничего не ответила - только схватила пальцами, игнорируя страшную боль, молнией ударившую по теле, уголёк, что лежал на жаровне.
Ей не надо было спрашивать, куда его укусили. Тонкий шрам на исполосованном теле явно показывал место - и она положила туда отвратительный уголёк, чувствуя, как зашипела, зарычала сущность в нём, как взвыл страшный зверь, отчаянно пытаясь вырваться на свободу.
Он изогнулся от страшных судорог, и гримаса застыла на его лице.
***
Он провёл ладонью по её спине, обнял покрепче и едва заметно улыбнулся. Шрамов на груди больше не было - и точно так же схлынула и кровавая ненависть ко всему живому.
Гроттер дула на обожжённые пальцы и то и дело косилась на него, будто бы пыталась понять, что происходит.
Он, казалось, только-только проснулся от дикого, кошмарного сна. Взгляд прояснился, на губах возникла едва заметная, тонкая, несмелая улыбка, словно он давно уже забыл о том, как улыбаются настоящие люди.
– Пойдём отсюда, - он взял её за руку и помог подняться.
– Пойдём. Только скорее.
Он не обратил внимания на то, что вокруг были разбросаны инструменты для пыток - только сгрёб рукой, не боясь ожогов, красные угольки в какую-то специальную ёмкость, будто бы это было единственным, что ему нужно. Гроттер смотрела на палача испуганно - но он потянул её за собой.
– Скорее, - повторил он.
– Пока я ещё в достаточно живом состоянии, чтобы не рухнуть тут без сознания, надо убираться.
Она поняла наконец-то, почему надо спешить. Разумеется, отравы больше нет в его сердце. Разумеется, он не умирает. Но у него пропали все его силы - он устал и едва держится на ногах. И, конечно же, желает просто лечь и уснуть. Но если он задремает на территории дворца, то король совсем-совсем скоро найдёт их и прикажет казнить. У него ведь не один палач, а даже если и единственный - он найдёт массу желающих застрелить не просто двоих молодых людей, а воровку и отвратительного мучителя.
Он запер камеру на ключ - и отбросил тот куда-то в сторону. Пусть не пригодится - может быть, с такой уверенностью? Гроттер не стала даже ничего спрашивать - она тоже была слаба, она всё ещё была голодна, и живот скручивало от голодной боли, но выбора не оставалось. Они должны идти, идти быстрее, чтобы только…
Не успеть.
Король остановился посреди коридора - со своей незначительной свитой, - и смотрел прямо на них. Гроттер помнила этот взгляд - убийца вновь увидел очередную жертву, что показалась ему достаточно интересной, убийца вновь потянулся за своим инструментом.