Маленькие приключения

Гамсун Кнут

Обыкновенно, мы спрашивали другъ у друга: «Чего ты хочешь еще выпить? Здсь нтъ ничего порядочнаго для тебя!» И затмъ опятъ шли въ кабачокъ раздобыть чего-нибудь получше. Мы снимали съ полокъ бутылки съ дорогими этикетками, он стояли тамъ для украшенія, а мы распивали все это въ дружеской компаніи и платили до смшного дорого

Эвансъ пристрастился ставить круги. Его послдняя шелковая рубашка выглядывала теперь печально; свтлыя краски выгорли отъ солнца и вылиняли отъ дождя, рукава лоснились. Самъ же Эвансъ загордился и съ важностью заказывалъ кругъ за кругомъ. Онъ сталъ хозяиномъ

кабачка, — всего свта. Мы, остальные обыкновенно платили круглую сумму въ три доллара, за кругъ, Эвансъ же спрашивалъ коротко и ясно, нельзя ли составить разные круги по шести долларовъ. Потому что, говоритъ онъ, онъ находитъ, что въ этомъ дрянномъ сара нтъ ничего хорошаго для такихъ господъ, какіе у него теперь. Тогда мы должны были браться за чудесныя бутылочки, тамъ наверху, брать достаточно дорогой товаръ.

Необыкновенно любезно приглашалъ онъ и ни на зиму въ лса Висконсина рубить дрова. Пока у него не будетъ нсколько новыхъ рубашекъ, пары панталонъ, дюжины романовъ, до тхъ поръ онъ поработаетъ въ лсахъ, говорилъ онъ. Останется тамъ до весны, а когда наступитъ весна, потащится куда-нибудь въ прерію. Въ этомъ его жизнь. Двнадцать лтъ провелъ онъ между преріей и лсомъ и такъ привыкъ, что и говоритъ объ этомъ нечего.

Когда же я спросилъ, почему онъ избралъ эту дорогу, онъ отвтилъ не такъ, какъ обыкновенно пьяные — длинно и мрачно — онъ сказалъ въ двухъ словахъ:

— Обстоятельства.

— Какъ такъ? — спросилъ я.

— Обстоятельства, — повторилъ онъ. Сказать откровенне онъ не пожелалъ.

Позже я видлъ его въ сосдней комнат кабачка, тамъ играли въ кости. Эвансъ проигрывалъ.

Онъ былъ достаточно-таки пьянъ и денегъ не считалъ. Когда я вышелъ, онъ показалъ мн нсколько золотыхъ и сказалъ:

— У меня есть еще деньги! Посмотри! — нкоторые совтовали ему прекратилъ игру; одинъ его землякъ, ирландецъ О'Бріенъ, говорилъ, — лучше бы ему приберечь золото для желзной дороги. Эвансъ обидлся.

— Нтъ, деньгами на дорогу ссудишь меня ты, — сказалъ онъ. О'Бріенъ коротко отказалъ и вышелъ изъ комнаты.

Эванса это обидло. Онъ поставилъ сразу вс деньги и проигралъ. Онъ отнесся къ этому спокойно. Онъ закурилъ сигару и, ухмыляясь, сказалъ:

— Не хочешь ли ссудить меня деньгами на дорогу? — Я былъ еще въ туман отъ послдней выпивки, — мы пили изъ тхъ бутылокъ, наверху, — я разстегнулъ куртку и передалъ Эвансу бумажникъ со всмъ, что тамъ было.

Сдлалъ это я для того, чтобъ доказать, насколько охотно я ему врю и предоставляю взять сколько нужно. Онъ глядлъ то на меня, то на кошелекъ. Лицо его странно мнялось. Онъ открылъ бумажникъ и увидлъ тамъ вс мои деньги. Когда онъ опять повернулъ ко мн голову, я ему кивнулъ.

Этого кивка онъ не понялъ. Онъ думалъ, что ему предоставляю все.

— Спасибо, — сказалъ онъ.

И къ ужасу моему онъ садится съ моими деньгами и начинаетъ снова играть.

Сначала мн хотлось его остановить, но я воздержался. «Пустъ сперва издержитъ свои дорожныя деньги, думалъ я; когда же начнетъ много проигрывать, я у него отберу остатокъ».

Эвансъ, однако, много не проигралъ. Онъ вдругъ отрезвлъ и началъ ставить обдумано и быстро. Я выказалъ ему

довріе передъ столькими товарищами, — это его ободрило, Молчаливо и величественно сидлъ онъ на ящик отъ виски, который служилъ ему стуломъ, онъ ставилъ, а выигрышъ бралъ себ.

Стоило ему проиграть — слдующую ставку онъ удваивалъ, онъ проигрывалъ три раза подъ рядъ и каждый разъ ршительно удваивалъ.

Наконецъ, сразу отигрался. Поставивъ пятъ долларовъ, онъ сказалъ, что если теперь выиграетъ, то воздержится.

Онъ проигралъ.

И снова принялся за игру. Черезъ часъ онъ вернулъ мн бумажникъ; во время игры онъ велъ точный счетъ.

Передъ нимъ опятъ лежала груда золота. Онъ продолжалъ играть дальше. Вдругъ онъ поставилъ все, что выигралъ. Между зрителями произошло движеніе.

Эвансъ сказалъ:

— Буду ли я въ проигрыш или въ выигрыш — я воздержусь.

Онъ выигралъ.

Эвансъ поднялся.

— Будьте добры заплатитъ, — сказалъ онъ.

— Завтра, — отвтилъ банкометъ. — Сегодня у меня нтъ такой суммы. Завтра я найду средства.

Эвансъ сказалъ:

— Хорошо, значитъ, завтра.

Не успли мы выйти, какъ шумно, громко стуча сапогами, ввалилось нсколько человкъ.

Они внесли изуродованный трупъ. Это былъ О'Бріенъ — ирландецъ — тотъ самый, который отказалъ Эвансу дать деньги на дорогу.

Его перехалъ поздъ съ пшеницей. Об ноги были отрзаны одна — высоко, у бедра. Онъ былъ уже мертвъ. Онъ вышелъ изъ комнаты и въ темнот попалъ прямо подъ поздъ. Трупъ положили на землю и прикрыли.

И тогда мы стали искать себ ночлега. Нкоторые же легли въ кабачк на полу. Фальдерсенъ и я переночевали въ город.

Утромъ Эвансъ явился въ городъ.

— Получилъ ты деньги съ банкомета? — спросилъ Фальдерсенъ.

— Нтъ еще, — отвтилъ Эвансъ.

Я былъ въ пол и рылъ могилу для нашаго товарища.

Мы похоронили О'Бріена немного въ сторон отъ города, въ ящик, когорый взяли въ одномъ дом. Такъ какъ тло было очень коротко безъ ногъ, ящикъ, слава Богу, оказался впору. Мы не разговаривали, не пли молитвъ, мы вс собрались и нсколько минуть стояли съ обнаженными головами.

Церемонія окончилась.

Когда же Эвансу пришлось получатъ выигрышныя деньги, оказалось, что банкометъ пропалъ.

Эвансъ принялъ это съ тмъ же хладнокровіемъ, какъ и все остальное. Ему было безразлично. Впрочемъ, у него было еще много денегъ. Онъ могъ взятъ билетъ, купитъ рубашекъ, романы и штаны; и такимъ образомъ Эвансъ снарядился на зиму.

Мы остались еще до вечера слдующаго дня въ город. Мы продолжали ту же жизнь и выпили все, что было въ кабачк.

У большинства рабочихъ не было ни гроша, когда они узжали отсюда.

И такъ какъ имъ не на что было брать билетъ, они прохали зайцами въ товарномъ вагон, они забрались тамъ въ пшеницу. Но старому горбатому повару-норвежцу изъ Іова, пришлось круто. Онъ залзъ въ пшеницу, удачно, никмъ но замченный, но не могъ усидть тамъ покойно; пьяный, началъ онъ пть непристойныя псни своимъ бабьимъ голосомъ. Его нашли и высадили. А когда его обыскали, у него оказалось столько денегъ, что онъ могъ свободно купитъ билеты всмъ намъ и себ, мошенникъ.