Маршалы Наполеона
Шрифт:
Когда австрийцы догадались о допущенной ими ошибке, время было уже безнадежно потеряно. Командовавший Дунайской армией генерал Мак сдался Наполеону под Ульмом. Шедшая на соединение с ним русская армия, едва не попав в окружение, была вынуждена поспешно отступать в направлении на Ольмюц. «13 ноября, предшествуемый кавалерией Мюрата, окруженный своей гвардией, Наполеон въехал в Вену»{174}. Преследовавшие австрийцев, отступивших из Италии, войска Массена соединились с частями Великой армии уже после решающего Аустерлицкого сражения. 11 декабря 1805 г. Наполеон назначил Массена командующим 8-м корпусом Великой армии. Вскоре за последовавшим затем Пресбургским миром маршалу Массена было поручено возглавить так называемую Неаполитанскую армию. Ей предстояло совершить поход на Неаполь для того, чтобы фраза Наполеона: «Бурбоны перестали царствовать в Италии», — из просто раздраженного предложения превратилась в факт европейской политической жизни. Причиной, побудившей
Упорное сопротивление калабрийских «мятежников» в конце концов было сломлено, Фра-Дьяволо схвачен французами и повешен, а население Неаполитанского королевства приведено к повиновению королю из династии Бонапартов. Казалось бы, Массена стоило удовольствоваться достигнутым. Однако деятельная натура маршала в очередной раз подвигнула его на то, чтобы попытаться преумножить свое состояние. Слухи о том, что герой Цюриха и Генуи, как и прежде, не чист на руку, очень быстро достигли Парижа. Еще 2 марта 1806 г. Наполеон писал брату Жозефу: «Массена грабит всюду, где только может. Пусть ему посоветуют вернуть три миллиона… Саличетти[66] сделает это за вас». Дальше шло детальное изложение того, как Саличетти следовало «деликатно» довести требование императора до сведения Массена{175}. Но пока Наполеон вырабатывает в Париже свою «стратегию» в отношении Массена, неутомимый маршал продолжает собирать дань с оказавшихся в его власти неаполитанцев. Уже десять дней спустя (12 марта) в очередном письме Жозефу Наполеон сообщает брату новые сведения о хищениях, допущенных Массена: «Массена и Сен-Сир[67] стащили 6 400 000 франков. Они вернут все до последней копейки… Пусть Массена посоветуют возвратить 6 000 000… Если он этого не сделает, я направлю в Падую военную комиссию для расследования, так как такого рода грабительство нетерпимо. Заставлять солдат голодать и не платить им жалованье под тем предлогом, что предназначенные для этого суммы являются подарком, сделанным ему провинцией, чересчур опрометчиво…»{176}.
Грозные послания императора не производят на Массена ни малейшего впечатления. По-видимому, «громы», грохочущие в Тюильри и Сен-Клу, отдаются в Неаполе лишь слабым эхом. «В качестве гражданского лица, — раздраженно пишет Наполеон Жозефу 3 июня, — Массена ни на что не годится; он не способен испытывать чувство привязанности. Он хороший солдат, но он не думает ни о чем, кроме денег; только этим и определяется его поведение и это то единственное, что побуждает его действовать, даже тогда, когда я нахожусь с ним рядом. Поначалу он довольствовался небольшими суммами, но теперь и десятки миллионов неспособны удовлетворить его алчность»{177}.
Возможно, самоуправство и вымогательства Массена в Неаполе сошли бы с рук старому вояке, если бы не одно обстоятельство. Дело в том, что Массена, не ограничившись взиманием «законной» дани с неаполитанцев, с осени 1806 г. стал широко практиковать продажу торговых лицензий местным купцам{178}. Подобная «самодеятельность» Массена» по существу, ставила под вопрос эффективность осуществления знаменитых Берлинских декретов Наполеона (21 ноября 1806 г.), объявлявших Англию в состоянии блокады. Пользуясь лицензиями, выданными Массена, неаполитанские купцы преспокойно и на «законных» основаниях продолжали торговать с англичанами.
Массена в Неаполе, 1806 год
На сей раз чаша терпения императора была переполнена. Разузнав о том, что Массена перевел «благоприобретенные» им суммы в один из банков Ливорно, Наполеон немедленно направил туда инспектора французского казначейства и полицейского комиссара с поручением конфисковать находившиеся на счетах маршала деньги. Благодаря этой стремительно проведенной операции, Массена в одночасье лишился трех миллионов и был настолько расстроен этим, что даже слег
Возможно, опасаясь того, что «потерпевший» Массена, выздоровев, вновь примется за старое, попытавшись компенсировать понесенные им убытки, Наполеон срочно вызвал его в Польшу, где в это время сражался с русскими войсками. 12 января 1807 г. Массена прибыл в штаб-квартиру Великой армии. Император все еще помнит о его «проделках» в Неаполе. По-видимому, с этим связано то, что лишь почти полтора месяца спустя (24 февраля 1807 г.) он поручает испытанному ветерану командовать 5-м корпусом… Однако еще до этого назначения Массена участвует в сражениях при Пултуске, Остроленке. Ему доводится принять участие и в знаменитой битве под Фридландом (14 июня 1807 г.), фактически предопределившей успешный для Наполеона исход войны.
Через месяц после Фридланда (15 июля 1807 г.) Массена, получив отпуск, уехал во Францию. Он почти не показывается в Париже, не посещает двор, предпочитая проводить время в своем великолепном поместье Рюэль.
19 марта 1808 г. император жалует Массена титул герцога Риволи. Новая милость Наполеона вынуждает Массена покинуть свое добровольное рюэльское затворничество. Однажды по приглашению властелина герцог Риволи на свою беду участвует в императорской охоте, завершившейся для него весьма прискорбным образом. «Император не только не умел стрелять, — вспоминал современник, — но и был несчастлив на охоте… стреляя по стае куропаток, он ранил в глаз маршала Массену. Заметив это, Наполеон восклицает: «Бертье, вы ранили Массену!» Обер-егермейстер[68] начал было оправдываться, но Император настаивает, Бертье уступает, и охотники возвращаются во дворец в невеселом расположении духа». Приехав в Мальмезон[69], Наполеон немедленно отправил в Париж к раненому маршалу своего личного врача, доктора Ларре. Оказав Массена необходимую помощь, доктор, пишет мемуарист, передал ему от императора записку следующего содержания: «Mon Cousin[70], когда здоровье ваше поправится, вы отправитесь из Парижа и примете главное начальство Португальской армией. Молю Господа, да хранит Он и милует вас своей святою милостию. Наполеон». «Что за человек! — восклицает Массена, с улыбкою, дурно скрывавшею его радость. — Млеет пустить пыль в глаза!» Так-то окривел Массена и получил главное начальство над Португальскою армиею», — завершает свой рассказ современник{180}.
Было ли приведенное мемуаристом письмо в самом деле написано императором или же нет — неизвестно. Известно одно: французскими войсками в Португальском походе, начавшемся еще осенью 1807 г., командовал генерал Жюно, а Массена впервые появился на Пиренейском полуострове лишь весной 1810 г…
Массена никоим образом не участвовал в испанской авантюре Наполеона, начавшейся в 1808 г. Когда же Жозеф Бонапарт, «перепрофилированный» из неаполитанского короля в короля Испании, попросил императора прислать к нему на помощь Массена, Наполеон сухо ему в этом отказал. Он по-прежнему не слишком доверял герцогу Риволи; впрочем, и сам Массена вовсе не горел желанием идти усмирять испанских смутьянов.
Воспользовавшись трудностями Великой империи в Испании, приободрились ее противники на континенте. Весной 1809 г. Австрия первой «бросила перчатку» повелителю Европы, направив свои войска против союзной Франции Баварии. В новой кампании против Австрии в 1809 г. Массена командует 4-м корпусом Великой армии и впервые с 1797 г. сражается под непосредственным началом Наполеона. По мнению императора, в этой кампании ключ к успеху — это активность, еще раз активность и быстрота. Этими качествами герцог Риволи обладает, пожалуй, в избытке. Войска корпуса под командованием Массена успешно сражаются с австрийцами при Ландсгуте (21 апреля), при Экмюле (22 апреля), захватывают мост и замок Эберсберг (3 мая). После пятидневных кровопролитных боев авангард его корпуса почти вплотную приближается к Вене. В битве при Асперне-Эслинге (21–22 мая) Массена командовал войсками, сражавшимися на левом фланге Великой армии.
Битва при Асперне-Эслинге
После того, как австрийцам удалось разрушить наведенные французами мосты через Дунай, войска императора, переправившиеся на левый берег реки, в том числе и 4-й корпус, оказались в чрезвычайно сложной и опасной ситуации. «Слухи о гибели моста через главный рукав Дуная произвели смятение в рядах наполеоновских войск. Толпы солдат бросились к переправам, неся огромные потери от огня австрийцев. Французская артиллерия в значительной своей части была приведена к молчанию; снарядов не хватало; множество лошадей погибло»{181}.