Масонская касса
Шрифт:
До города оставалось чуть больше десяти километров, когда Глеб снова остановил машину. В принципе, ничто не мешало ему бросить этот неизвестного происхождения автомобиль прямо в городе, в каком-нибудь квартале от дома, и уже через полчаса улечься спать, но он почему-то не мог так поступить. Руль буквально жег ему ладони, беспокойство нарастало с каждым оборотом колес, и, когда оно достигло критической отметки, Сиверов съехал на обочину и нажал на тормоз.
Пролетевшая мимо короткая кавалькада никак не шла у него из головы. Машины были из гаража Зямы, Глеб давно выучил наизусть все их номера и просто не мог ошибиться. Куда же это Василий
Глеб немного жалел, что не увязался следом. Но это был бы поступок, продиктованный праздным любопытством, а главное, совершенно бесполезный. Ясно было, что к хранилищу этих клоунов на «мерседесах» не подпустят и на пушечный выстрел. Но даже если Глеб ошибся и объект «Барсучья нора» охранялся не так хорошо, как можно было ожидать, эта вылазка Зяминых бойцов была заведомо обречена на неудачу. Зяма просто не знал, что именно ищет, с чем имеет дело, иначе не стал бы действовать вот так, с наскока. Интересно, что он станет делать, если его гориллы каким-нибудь чудом исхитрятся перебить охрану и обнаружат сто тонн денег?
Вывезти их он не сможет — для этого нужен транспорт. Да и не в этом дело; в конце концов, транспорт — не проблема. А вот куда ты их повезешь, эти деньги? И далеко ли тебе дадут с ними уехать? Э, да что там! Он их даже погрузить не успеет. Потому что охрана, даже погибая, успеет передать сигнал тревоги. И счастливый обладатель полутора миллиардов еще будет ходить вокруг, почесывая темечко и прикидывая, что ему делать с этой горой бумаги, когда его атакуют со всех сторон да такими силами, для сопротивления которым хотя бы в течение часа нужна хорошая, боеспособная, многочисленная и превосходно вооруженная армия…
Короче говоря, что бы ни планировал Зимин, реально он мог добиться только одного — огласки. То есть, пытаясь соблюсти свой шкурный интерес, этот жирный подонок на самом деле с самого начала и до конца действовал так, словно выполнял приказ, отданный генералом Потапчуком. Ну, не забавно ли? И еще одно: есть ли смысл стрелять в человека, который по собственной инициативе, совершенно бесплатно, с огромным энтузиазмом и весьма эффективно выполняет за тебя самую тяжелую часть работы?
И все-таки Глебу было немного жаль, что не проследил за маршрутом, по которому направлялись Зямины «мерседесы». Выбравшись из машины, он обернулся и посмотрел в ту сторону, где примерно полчаса назад скрылись микроавтобус и джип. Неожиданно в той стороне вспыхнуло и начало разгораться бледное, дрожащее мутно-оранжевое зарево, на фоне которого четким силуэтом прорисовалась зубчатая кромка леса. Спустя две или три секунды послышался приглушенный басовитый гул, похожий на грохот далекого взрыва. Глядя на зарево, которого человек с менее острым зрением мог бы и не заметить, Сиверов припомнил карту. По всему выходило, что взрыв раздался в глухом лесу, притом не так уж далеко отсюда — если быть точным, почти в самом центре квадрата Б-7.
Он послушал еще немного, но больше не услышал ничего.
— Увы, — сказал он, — широкой огласки явно не получилось. Земля вам пухом, бараны.
Он снова сел за руль. Машина, хоть и претерпела основательный кузовной ремонт, была бросовая, но в данный момент она Глеба вполне устраивала. Особенно хорош был ее возраст, приближавшийся к двадцати годам. Парадоксально, но в те далекие времена, когда данный драндулет сошел с конвейера в немецком городке Ингольштадт, ручным газом,
Затем машина, недовольно подвывая, послушно съехала с дороги и завалилась носом в засыпанный рыхлым подтаявшим снегом кювет, пропахав на заснеженном откосе глубокую борозду. Мотор чихнул и заглох.
Поднимая воротник куртки, Сиверов окинул плоды своих трудов оценивающим взглядом. Выглядело все вполне натурально, по крайней мере если не особенно присматриваться. Водитель не справился с управлением, съехал в кювет, самостоятельно вытащить оттуда машину не сумел и отправился за помощью… Вот только как это он ухитрился выбраться из салона, не оставив в сугробе ни одного следа?
Лезть в мокрый снег не хотелось, но Глеб решил не привередничать и сделать все как положено. Он повернулся к машине спиной, пятясь, спустился в кювет, убрал ручной газ, немного потоптался вокруг машины и выбрался на дорогу. В это время мимо со свистом пронеслась какая-то серо-коричневая от осевшей на ней дорожной грязи «Волга», водитель которой даже не подумал затормозить, чтобы помочь терпящему бедствие собрату. «О времена, о нравы», — пробормотал вслед «Волге» Сиверов, потопал ногами, стряхивая налипший на обувь и штанины мокрый снег, засунул руки в карманы и зашагал по обочине в сторону города.
Не пройдя так и километра, он был вынужден свернуть в лес и долго пробирался по рыхлым ноздреватым сугробам, перелезая через поваленные стволы и раздвигая ветви, каждая из которых норовила набросать ему за шиворот побольше снега, чтобы незамеченным миновать милицейский пост. Он заметил, что патрульные одеты в бронежилеты и вооружены до зубов, что означало, по всей видимости, операцию «Перехват». Кого местные менты перехватывают в самый глухой ночной час, оставалось только гадать; Глеб вспомнил ощущение надвигающейся опасности, которое заставило его остановить чужую, неизвестно откуда взявшуюся машину буквально за минуту до встречи с патрульными, и пробормотал: «Судьба Онегина хранила».
Обойдя расставленный на дороге капкан, он выбрался из леса и продолжил путь. Несколько раз его обгоняли машины — в основном тяжелые грузовики, проносившиеся мимо, как гигантские бешеные быки, атакующие невидимого матадора. Всякий раз, заслышав у себя за спиной нарастающий гул мотора, Глеб сворачивал в лес: догоняющая его машина могла оказаться милицейской, и у ее экипажа наверняка возникла бы целая куча вопросов к пешеходу, одиноко бредущему сквозь ночь по загородному шоссе в зоне действия операции «Перехват».
Миновав перекресток около железнодорожного переезда, он перестал прятаться. Теперь, даже будучи остановленным, он мог назвать не менее трех населенных пунктов, из которых, в принципе, было несложно дойти до города пешком. Он шел, на ходу выдумывая полную бытовых подробностей и истинного житейского драматизма историю про ссору с непутевой женой. Поначалу он приплел сюда же любовника, с которым якобы застукал супругу, но, подумав, беспощадно вымарал этот лишний персонаж: услыхав такое, менты могли заподозрить, что дело не ограничилось словесной баталией. А вдруг он зарезал неверную жену вместе с ее кавалером и именно поэтому ушел из дома? Подозрение привело бы к проверке обстоятельств и установлению личности; и первое и второе было нужно Глебу Сиверову, как зайцу балалайка.