Материалы к альтернативной биографии
Шрифт:
– Чудовище!
– шипит, хватая под руку своего дружка, Мэри, - Ты умрёшь!
– Не раньше тебя, ведьма!...
Не докричав, я вдруг словно вспыхиваю с затылка, моя голова превращается в факел, горящий долю секунды, затем - темнота.
***
"Она
Эти шёпотные заклинания вьются вокруг меня и пробуждают от беспамятства.
Ночь. Далёкие зарницы над горами. Огромному Ориону подмигивает с глади озера его двойник.
У меня есть лишь мгновение, чтоб всё это увидеть. В следующем я срываюсь на подушку.
Зарницы неспешны. Мягкий свет наплывает на потолок и ускользает, не пугая глаз.
Если б эта ночь осталась навсегда! Если б исчезла вся суша!
Как прекрасен был мир во дни Потопа! Лазурный мир без теней. Когда же уходило солнце, и луна была мертва, земля становилась безвидна. Ничто не отделяло воду от воды, небо от неба. Тогда мы не знали зла. Мы не виновны. Они породили сами себя - драконы дна, рвущие друг другу горла. Их кровь превращалась в ил, кости - в камни, а они всё ели и ели друг друга. Теперь даже небо бывает как кровь. Если только не идёт дождь - наша последняя радость.
***
Не странно ли, что ещё похож на человека и веду себя, как человек? Мне душно, мне омерзительно это, но я одержим человеческим духом.
***
Я шарю по этому телу, выискивая новые метки. Он мерещатся мне всюду. Я спрашиваю слуг, не замечали ли они таких на себе.
– Не замечали. Тупицы!
Вторгаюсь в адресную книгу, пишу всем, кто был здесь в течение последнего месяца, не испытывали ли они или их дети недомогания и не было ли на их шеях, руках и других членах этих трёх язв, - восемь писем! Кто-нибудь должен ответить. Я не могу отправить их: меня не выпускают из дома. Доверюсь младшему Макмерфи, посланному в город за покупками. Больше надеяться не на кого. Беря бумаги, он обронил:
– Вы что-то бедный,... прямо как вампир...
– Вампир? Кто это?
– Живой покойник.
Я вспомнил брюссельское утро...
– А эти вампиры,... за счёт чего они живут?
– Они кровь из
***
Окна плотно закрыты. Камин забит горящими дровами. Слабейший свет режет мне глаза.
Мой губитель бросает в огонь восемь распечатанных конвертов, подходит, берёт мою немую руку.
– Уилл, здесь никто не желает вам зла.
– Я умру?
– Вы поправитесь. Только, - присел, - нам придётся расстаться.
Где ты, мой прежний ужас? Только одно сейчас страшно!...
– Это невозможно!
– Вам кажется, что мы - одно существо?... Мне тоже. Но это скоро пройдёт. Я постараюсь реже с вами видеться, чтоб вы отвыкли...
– Я сам вас найду!
– Оххх... Ну, как вы не поймёте! Так нельзя. Вам надо жить. Я не прощу себе...
– Лучше смерть!
– В таком случае, вы видите меня в последний раз.
– Я от вас не оторвусь!
– Сегодня меня здесь уже не будет.
– Предатель! Вы недостойны самого себя!
– Да... И никто такого не заслуживает,...
– выдёргивает свою кисть из моих пальцев.
– Ты раскаешься!
– Не больше, чем теперь... Прощай.
***
Трио Шелли испарилось на третий день. Пиратская свора - на пятый. "Неужели вы вернётесь к нему!?
– голосил я им вслед, - Неужели его деньги вам дороже ваших душ!!?", а они и не оглянулись...
На седьмой я разослал во все крупные европейские редакции плод моего отчаяния. Без подписи. Узнают почерк. Выкинут через час по получении миллиардными тиражами. То будет моя месть! Сначала я буду упьюсь каждым словом каждой рецензии: бездарно, пошло, ходульно, глупо, дико, лживо, бесстыдно, выморочно... Потом он приползёт умолять меня признать авторство и объявить повесть чистым вымыслом. Перовое будет стоить ему пятисот тысяч фунтов или дарственной на родовое поместье и посвящения мне "Манфреда". А уж от вечного страха перед тем, что я могу ответить, если корреспондент престижного толстого журнала спросит меня: "Это правда?" его не избавит никто! И это только начало! Я ещё не сказал им, как можно прикончить вампира.