Мерецков. Мерцающий луч славы
Шрифт:
Генерал Стельмах поднялся из-за стола.
– Так точно, товарищ командарм! Всё будет как надо. Есть у меня орлы по этой части, им и поручу. А самое трудное сделаю сам.
Мерецков подчеркнул, что с бойцами необходимо постоянно вести разъяснительную работу, поднимать их моральный дух, убеждать их в том, что враг не так силён, как кажется, его можно и нужно бить!..
Вместе с командующим артиллерии генералом Дегтярёвым Мерецков обсуждал, сколько и каких орудий надо дать на тот или иной рубеж обороны, когда
– Можете, товарищ командарм, звонить в Ставку!
Услышав далёкий, но чёткий голос Сталина, Мерецков хотел было доложить ему об обстановке и принятых мерах по восстановлению боеспособности 4-й армии, но тот пре рвал его:
– Ваш звонок, товарищ Мерецков, обрадовал меня. Я полагал, что если нет от вас вестей, значит, вы застряли где-то в карельских болотах.
– Не я застрял, товарищ Сталин, застряла 4-я армия генерала Яковлева, - парировал Кирилл Афанасьевич.
– Теперь вот собираю её со всех лесов и болот и готовлю удар по тихвинской группировке врага.
– Он доложил Верховному подробности.
Выслушав его, Сталин усмехнулся в телефонную трубку.
– Вы взяли к себе в заместители штрафника генерала Яковлева? Не ожидал такое услышать. Не подведёт ли он вас? Дали бы ему дивизию, и пусть сражается.
– Верховный выдержал паузу.
– Почему молчите?
– Размышляю, как изложить вам свою просьбу, - смутился Мерецков.
– Говорите!
– бросил в трубку Верховный.
Кирилл Афанасьевич сказал, что ему сейчас надо при крыть от немцев направление на Вологду, но у него нет войск в резерве.
– Мне бы, товарищ Сталин, одну стрелковую дивизию и отдельный танковый батальон. Может, прикажете Генштабу дать всё это из резерва Ставки?
Слышно было, как Сталин по прямой связи тут же но звонил в Генштаб Шапошникову, что-то сказал ему, и Кирилл Афанасьевич снова услышал голос Верховного:
– Дадим вам 65-ю стрелковую дивизию и не один, а два отдельных танковых батальона. Их немедленно направят к вам, на станцию Большой Двор.
– Товарищ Сталин, даже не верится, я вам так благодарен, - вырвалось у Мерецкова.
– Ну-ну, без эмоций, товарищ Мерецков, - осадил его Верховный.
– Звоните мне, когда освободите Тихвин. Желаю удачи!
– Он положил трубку.
Генерал Яковлев сидел рядом с командармом, и от того, что сказал о нём Сталин, его бросило в жар. У него будто что-то надломилось в груди. Он встал, перед глазами поплыл туман...
– Верховному положено нас шерстить, если провинились, - тихо обронил Мерецков, - так что не переживай. Что было, то было. Пошли ко мне начальника артиллерии...
Полковник Дегтярёв робко вошёл в кабинет. Мерецков пристально взглянул на него и спросил:
– Скажите, почему артиллерия так плохо била фашистов?
Дегтярёв заметно покраснел, однако глаз в сторону
Мерецков приказал срочно подготовить заявку в Центр об отгрузке 4-й армии не менее трёх боекомплектов на все орудия и миномёты. Подписав документ, он распорядился, чтобы Дегтярёв лично проследил за продвижением железнодорожного состава с боевой техникой и оружием.
Через несколько дней Дегтярёв грустно доложил о том, что поступила лишь половина из того, что было заказано. Мерецков по ВЧ позвонил в Наркомат обороны начальнику Главного артуправления генерал-полковнику Яковлеву. Поздоровавшись с ним, Кирилл Афанасьевич сказал:
– 4-я армия генерала Яковлева, вашего однофамильца, которую по приказу товарища Сталина я на днях возглавил, содержится на голодном пайке. У нас нет ни снарядов, ни мин, нет половины орудий, а есть приказ Ставки - разбить группировку немцев в районе Тихвина и освободить город от врага. Вот я и размышляю, что мне делать: то ли докладывать Верховному, то ли телеграфировать в Ставку. А потом решил дать вам знать.
– И правильно сделали, Кирилл Афанасьевич. Я дам вам всё, что надо, коль этого требует Ставка, - заверил Яковлев.
– У вас начальником артиллерии Дегтярёв, почему он мне не доложил?
– Он человек воспитанный, не стал делать это через голову командарма, - схитрил Мерецков.
– Понял вас, - повеселевшим голосом ответил Яковлев.
– Дня через три-четыре мы отгрузим в штаб 4-й армии всё необходимое. А вам желаю выбить врага из Тихвина!..
– Ну, вот и решили нашу проблему, полковник, - обратился Мерецков к Дегтярёву.
– А пока будем экономно расходовать боеприпасы.
Улыбка вспыхнула на грустном лице Дегтярёва.
– Я всё понял, товарищ генерал армии.
– Он встал.
– Артиллерия теперь станет действовать не массированными ударами по площадям, а строго по целям. Считаю, что такое непрерывное маневрирование артиллерии огнём и колёсами обеспечит нашим войскам возможность наносить мощные удары по врагу, а не булавочные уколы.
Мерецкову рассуждения начальника артиллерии пришлись по вкусу. Он улыбнулся, подошёл к нему и, пожав руку, коротко произнёс:
– Желаю вам боевого успеха, полковник!..
Вместе с начальником штаба Мерецков уточнил на карте расположение немецких войск на тихвинском направлении. Ему доложили, что на рассвете на станцию Большой Двор прибыла и уже выгрузилась 65-я стрелковая дивизия генерала Кошевого. Временный командный пункт дивизии оборудован в лесу, к востоку от железнодорожной станции Астрача.
– Выбрал место комдив Кошевой очень удачно, - заметил начальник штаба генерал Стельмах.
– До переднего края обороны 44-й дивизии всего четыре-пять километров. Справа по направлению на Тихвин - вологодский большак, слева - железная дорога.