МИД, Кремль, кувейтский кризис

Белоногов А. М.

Абу Мазен сказал на это, что ООП поддерживает международную законность, понимает необходимость вернуть ситуацию к прежнему состоянию и то, что в основе урегулирования должно быть выполнение резолюций СБ. Вопрос в том, стоит ли им, палестинцам, объявлять о таком подходе. Я ушел от прямого однозначного ответа, сказав, что каждый должен сам определять, на чьей стороне ему быть в ходе кризиса, что мы с пониманием относимся к изложенной им аргументации тем более, что и нам самим решение по данному вопросу далось нелегко, так как у СССР были особые отношения с Ираком. Что же касается восприятия позиции ООП по Кувейту, то я подтвердил, что с самого начала конфликта в Персидском заливе в международном общественном мнении позиция ООП на сто процентов ассоциировалась с действиями Багдада. Так ее расценили в США, Западной Европе, во многих арабских столицах. Это нас весьма беспокоит, так как подобное восприятие может помешать в дальнейшем

справедливому урегулированию палестинской проблемы. Палестинцы теряют поддержку в Западной Европе, занятая ими позиция поощраяет негативизм в политике Израиля и США. «Как ваша позиция воспринимается в арабском мире, вы знаете лучше меня, – говорил я гостям, – к каким практическим подходам в отношении ООП это ведет, вам тоже известно. Разумеется, я не хочу, чтобы вы восприняли мои слова как призыв к тому, чтобы публично заявить о той позиции в отношении иракской агрессии, которую вы сегодня нам изложили. Это ваше суверенное дело. Никто не вправе вмешиваться в это. Я просто поделился нашими впечатлениями о том, как воспринимается палестинская позиция со стороны».

Весь наш дальнейший довольно долгий разговор с Абу Мазеном и Абд Раббо касался вопросов БВУ, положения дел в Палестинском движении сопротивления и других связанных с этим проблем, но это – уже другая материя. В том же, что касается кувейтского кризиса, налицо были значительные подвижки (по крайней мере в умонастроениях палестинского руководства). А отсюда пролегала уже и дорога к трансформации публичной позиции, что в конце концов и случилось.

Э.А. Шеварднадзе в Нью-Йорке

Значительная часть событий, связанных с кувейтским кризисом, происходила в сентябре в Нью-Йорке. Сентябрь 1990 года примечателен, в частности, тем, что на этот месяц пришлось председательствование Советского Союза в Совете Безопасности. Сразу же вспомнилось, что первый раз председательствовать в Совете Безопасности мне лично довелось тоже в сентябре (это было в 1986 году). И вот теперь сменивший меня в качестве постпреда СССР при ООН Юлий Михайлович Воронцов заступил тоже впервые на пост председателя СБ.

В сентябре Совет Безопасности, в повестке дня которого продолжал доминировать кувейтский кризис, принял в связи с ним четыре резолюции. Первая (резолюция 666 от 13 сентября), одобренная 13 голосами против 2 (Куба, Йемен), касалась расширения полномочий Комитета по санкциям в вопросах доставки в Кувейт и Ирак продовольственной гуманитарной помощи (этот вопрос, как помнит читатель, фигурировал в Хельсинки, и решение Совета Безопасности в известной мере стало следствием советско-американского саммита). Вторая резолюция (резолюция 667 от 17 сентября) стала ответом на вторжение иракских солдат в резиденции послов Франции и Канады в Кувейте и произведенные там задержания граждан этих и других стран. Она была принята единогласно. Третья резолюция, тоже принятая единогласно (резолюция 669 от 24 сентября), возложила на Комитет по санкциям изучение просьб о помощи, поступающих от стран, пострадавших от эмбарго.

И, наконец, резолюция 670 от 25 сентября, принятая 14 голосами при одном воздержавшемся (Куба), распространила эмбарго на грузовое воздушное сообщение с Ираком и Кувейтом за исключением случаев перевозки туда гуманитарной помощи с разрешения Комитета по санкциям. Резолюция, основным инициатором которой был Миттеран, установила процедуру строгого досмотра любых воздушных судов, имеющих в качестве пунктов назначения Ирак и Кувейт или следующих оттуда. Резолюция закрывала тем самым возможность использования самолетов для нарушения экономических санкций. Кроме того в ней делалось предупреждение правительству Ирака, что продолжающееся невыполнение им положений предыдущих резолюций СБ может привести к дальнейшим действиям Совета в соответствии с главой VII Устава ООН, чреватым серьезными последствиями. Чтобы еще лучше дать понять Багдаду значение этого сигнала, заседание Совета Безопасности было проведено не как обычно, а на уровне министров иностранных дел. Председательствовал Э.А.Шеварднадзе. В заседании помимо него участвовали еще 12 министров (лишь Куба и Кот д'Ивуар были представлены на более низком уровне).

Выступая в Совете Безопасности, Э.А.Шеварднадзе заявил, что принятая резолюция – «дальнейший неизбежный и логический шаг перед лицом упорного отказа Ирака выполнять решения Совета Безопасности. Это – закономерная реакция на его продолжающийся вызов международному сообществу». Напомнив, что «с самого начала кризиса Советский Союз сделал главный акцент в своей политике на коллективных усилиях, основанных на полном использовании прав и возможностей ООН, на необходимости разрешения кризиса невоенными, политико-дипломатическими методами», министр выразил убеждение, что «в фокусе совместных усилий должна быть деэскалация кризиса, его политическая развязка». Это, однако, подчеркнул Э.А. Шеварднадзе,

«не умаляет нашей решимости добиться прекращения агрессии, и если предпринимаемые сейчас шаги не приведут к этому, то мы будем готовы рассмотреть возможность дополнительных шагов в соответствии с Уставом ООН, чтобы показать, что агрессия не может приносить выгод и не принесет их».10 Со сходными по сути и тональности заявлениями выступили в Совете Безопасности и другие министры.

Ежегодная сессия Генеральной ассамблеи ООН – это всемирный политический форум, на котором благодаря участию в нем глав государств, правительств и министров иностранных дел, открываются широкие возможности для выяснения настроений мирового сообщества. Это выявляется и через официальные речи с трибуны Генеральной ассамблеи, и беседы в кулуарах, и коллективные встречи. Среди последних я бы выделил значение проведенной 26 сентября встречи Э.А. Шеварднадзе с министрами иностранных дел стран-членов Европейских сообществ, итогом которой стало совместное заявление СССР и ЕС. В нем стороны зафиксировали свою единую позицию по вопросу о кризисе в Персидском заливе, а также в отношении усилий, которые будут ими предприняты в целях урегулирования других конфликтов в регионе, таких, как арабо-израильский, палестинская проблема и ситуация в Ливане. Выраженная в заявлении готовность европейских государств подключиться к работе над этими последними стало вторым после Хельсинки значительным успехом советской дипломатии по возвращению на политическую авансцену проблематики БВУ. По вопросу же о кризисе в Персидском заливе участники встречи заявили, что время не работает на агрессора и лишь усиливает решимость международного сообщества отразить агрессию и полностью восстановить суверенитет Кувейта.

В этом же ключе и последовательности (кувейтский кризис, БВУ) выдержан и совместный документ министров иностранных дел «пятерки» постоянных членов Совета Безопасности, принятый по итогами их встречи с Генеральным секретарем ООН Хавье Пересом де Куэльяром. Министры «потребовали, чтобы Ирак во исполнение воли международного сообщества безоговорочно и незамедлительно убрался из Кувейта, восстановив таким образом полный суверенитет Кувейта под властью его законного правительства, освободил всех заложников, находящихся в Ираке и Кувейте, предоставил всем желающим иностранным гражданам возможность покинуть Ирак или Кувейт и уважал иммунитет дипломатического персонала и неприкосновенность дипломатических представительств в Кувейте».11 Отметив важное значение заседания СБ на уровне министров, они выразили готовность принимать участие в таких заседаниях по мере необходимости (пройдет два месяца, и они вновь соберутся для этой цели).

Внушительную серию двустороних встреч Э.А.Шеварднадзе провел в Нью-Йорке со своими коллегами из стран Ближнего и Среднего Востока, Африки и Азии, в том числе министрами иностранных дел Египта, Сирии, Саудовской Аравии (дважды), Иордании (и еще совместно с Бейкером с наследным принцем Иордании Хасаном), Йемена, Омана, Марокко, Алжира, Турции, Ирана, Индии, Пакистана, руководителем политдепартамента ООП. Встреча с министром иностранных дел Израиля Давидом Леви завершилась договоренностью о преобразовании секций по защите интересов в генеральные консульства (соответственно в Москве и Тель-Авиве), а с министром иностранных дел Бахрейна – об установлении дипломатических отношений и обмене посольствами. Кроме того, ситуация в Персидском заливе обсуждалась с министрами иностранных дел Канады, Австралии, с президентами Кипра и Венесуэлы, а также на двусторонних встречах с рядом министров иностранных дел европейских государств. Всего у Шеварднадзе состоялось около 60 двусторонних переговоров, давших обширный материал для объективной оценки обстановки, складывающейся в связи с кризисом в Заливе.

Общеполитическая дискуссия на самой 45-ой сессии Генассамблеи в значительной степени тоже сфокусировалась на кувейтском кризисе как наиболее остром и опасном. Степень резкости критики в адрес Багдада, конечно, несколько варьировалась от выступления к выступлению, но сама оценка совершенной Ираком агрессии была почти единодушной. Речь Э.А.Шеварднадзе была выдержана в достаточно жестких тонах. Она и должна была быть такой, чтобы ни у кого, особенно в Багдаде, не возникало сомнений в принципиальности и твердости позиции СССР по отношению к агрессии, совершенной государством, с котором у Советского Союза были до этого особые отношения. «С этой трибуны мы еще раз хотели бы обратиться к руководству Ирака, – говорил Шеварднадзе. Обратиться по праву старых друзей. Обратиться по праву страны, которая нашла в себе мужество осудить свои неправильные действия против некоторых государств в прошлом. Мы призываем его одуматься и подчиниться требованиям не только права, но и здравого смысла, проявить ответственность и гуманность прежде всего в отношении иракского народа. Мы уверены, что он жаждет мира, спокойствия, добрых отношений со своими соседями».12