Мистификация дю грабли
Шрифт:
– Но нас мало… И десяти человек не наберётся… – грустно прошептал Прокопий.
– А больше и не надо, – слегка замявшись, прошептал Дионисий. – Зачем привлекать к себе внимание? Зачем? Это будет неслыханной глупостью. И мы все проиграем. Мы привлечём на помощь… местных иудеев.
– Но тогда здесь будет другая вера, – возразил Прокопий негодующим шёпотом.
– Не будет. Если отбросить всю риторику их священников, то ты обнаружишь, что души всех евреев служат Золотому тельцу, – нравоучительно произнёс Дионисий. – Отними у них выгоду, и у евреев не станет души. На земле
– Отдать им всё на откуп? – не удержался громкого возгласа Прокопий и тут же осекся, ощутив даже в темноте тяжёлый взгляд Дионисия.
– Тихо ты… Не совсем. Мы запустим по этой земле сети харчевен, которые тут же попадут во власть иудеев, а сами возьмём главное в свои руки – веру.
– Но где здесь наша выгода? – с недоумением в голосе спросил Прокопий. – И в чём?
– Надо уметь делиться… в свою пользу. Ну, и выгода… А где эту выгоду евреи будут хранить и пользоваться ею? – усмехнулся Дионисий, дотрагиваясь рукой до плеча Прокопия.
– В метрополии?
– Угадал. А там базилевс и возьмёт с них свои проценты. А здесь мы не будем привлекать к себе внимание… – ещё больше понизив голос, ответил Дионисий. – Мы скроемся за иудеями, как за ширмой. Если что-то пойдёт не так – отвечать за наши ошибки будут они.
– А с кем мне такие дела вести среди евреев? – спросил Прокопий, нагнувшись к решётке и всматриваясь во двор.
– Я оставлю тебе вот этот список, – Дионисий вытянул из рукава свиток и, протянув его Прокопию, продолжил: – Сегодня я получил приказ князя отправляться на север и налаживать там производство хлебного вина по нашему рецепту.
– А Амалия? – встрепенулся Прокопий.
– Полукровка она. Мать её из здешних мест. Ей легче. Останется здесь. Полагаюсь на тебя. Хотя знаю, что вы как кошка с собакой ужиться не можете, но дело общее, и его нам надо сделать. На моё имя с купцами будут приходить письма из Константинополя, Амалия знает, как их надо читать. Вы должны как можно лучше сыграть свои роли. У базилевса длинные руки. Да и наших родственников в метрополии надо пожалеть. Постарайся, пока меня не будет, выследить лазутчиков базилевса, – задумчиво произнёс Дионисий. – Поверь, это тоже очень-очень важно.
– Ты думаешь, они тут?
– Они – везде, – вздохнул Дионисий. – В разных народах. И все хорошую подготовку проходят. До меня тут был Амвросий с этим заданием, ещё при князе Святославе. Нашли повешенным вон там… – показал он куда-то в темноту.
– Но, может, это… – не скрывая сомнения, прошептал Прокопий. – Может, совпадение?
– Нет, его не просто повесили, у него к руке был привязан свиток на латыни со словами «suum cuique».
– Каждому свое… – перевел вслух Прокопий поскучневшим голосом.
– Ты думаешь, это здешние разбойники по-латыни развлекались?
– Ну уж нет. А за что Амвросия? – озадаченно спросил Прокопий задрожавшим голосом.
– Уже после того как он с боярами продал печенегам Святослава, приспичило ему воевать руками сторонников Святослава с княгиней Ольгой. Ему столько писем пришло от базилевса, а он на них перестал отвечать. Ну,
– Хотелось бы знать, где она сейчас? – поинтересовался Прокопий равнодушным тоном.
– Играет вместе с дочерью… в призраков. Всё. Тебе об этом знать пока рано. Амали введет тебя в дело, когда ей понадобиться твоя помощь. Ты ведь прекрасный гример?
– Кое-что умею… – пожал плечами Прокопий и краем накидки протер глаза.
– Не скромничай. У тебя лучше получается, чем у Амали. Так что повнимательней будьте. Да, а с Теодором как у тебя дела? – внезапно как о человеке, вспомнив о попугае, спросил Дионисий и внимательно посмотрел на Прокопия.
– Дрессировка улучшает его характер, – промямли Прокопий и отошел на шаг в темноту.
– Не переусердствуй… – строго приказал Дионисий, почувствовав даже в темноте улыбку на лице Прокопия. – Нам надо пройти по лезвию ножа, и в нашем деле любые мелочи могут обойтись очень-очень дорого, если ими пренебрегать.
– От рук отбивается иногда. Князь к нему очень привязался. Не к добру это, – расстроено проговорил Прокопий, потерев пальцами виски.
– Что-то серьёзное? – уточнил Дионисий, положив руку на плечо Прокопия.
– Ну, да. Когда я рядом с ними, он иногда перестаёт подыгрывать мне с моим чревовещанием, – ответил Прокопий. – Если князь что-то заподозрит, то…
– Справишься. Что ты думаешь о… домовых? – внезапно перевел разговор в другое русло Дионисий.
– На этой земле во что угодно поверишь… – прошептал в ответ Прокопий. – Очарование варварства…
– Я тоже, по-моему, стал страдать от излишнего суеверия. Но на всякий случай продолжать встречи с нашими людьми надо не в жилых помещениях. Говорят, домовые ладана боятся. Испробуй.
– Столько ладана придётся потратить… – разочарованно ответил Прокопий.
– Это не твоя забота. Амали знает, где наш малый тайник, там и запас ладана имеется. Когда дождёшься каравана из империи, встретишь его вместе с Амали, – Дионисий помолчал, нервно оглядываясь по сторонам, и продолжил: – Она знает условные знаки. В её беседы с купцами не вмешивайся. Твоя задача – оберегать её. Надо будет – пойдёшь вместо неё на плаху! С базилевсом шутить нельзя…
Выглянула луна из-за высокой, причудливо изломанной крыши большого терема. Собеседники замолкли и отошли подальше в тень. Медведи, получив нежданную ночную прибавку к своему рациону, с тихим рычанием доели последнюю рыбину, разорванную на куски и поделенную ими между собой, и неспешно разбрелись по внутреннему двору. Осторожно ступая по деревянному настилу, люди подошли поближе к решётке и оглядели доступное их взору пространство двора. Чернеющие на фоне бревенчатых стен окна, казалось, таили для собеседников скрытую угрозу.