Мои дорогие привидения
Шрифт:
– Фёдор Васильевич, знакомься: Оксана Христофоровна. Наше местное несчастье, – сощурился Котофей.
– Поговори мне! – не осталась в долгу девушка и, взглянув на парня, расплылась в широкой улыбке. – Можно Ксана. Только, пожалуйста, не Ксанка.
– Ксанка, Ксанка, – словно эхо повторил Баюн.
Федя с интересом рассматривал лицо русалки. В отличие от кикиморы, эта была смуглой, и глаза у неё были вполне человеческие, только какого-то совсем невероятного цвета: преимущественно серая, радужка к краям становилась тёмно-синей, чуть ли не чёрной. В центре же, ближе к
А вот что роднило Ксану и Настю, так это зубы – некрупные, без резцов и клыков, выстроившиеся в один ряд и, как вдруг заподозрил парень, было этих зубов несколько больше, чем тридцать два. Светлые волосы, высохнув на солнце, приобрели оттенок платины и уже начинали пушиться.
– Спасибо за помощь, храбрый кавалер, – усмехнулась Оксана, продолжая разглядывать его с ног до головы.
– Издеваетесь? – Федя постарался, чтобы голос звучал спокойно, без обидчивых ноток. Остренькие брови вскинулись в несколько наигранном удивлении:
– Почему же? Не каждый кинется вытаскивать девушку. Да ещё в незнакомую реку, да под мост, да с течением…
– Девушка ведь в спасении не нуждалась, – заметил Фёдор. Русалка картинно вздохнула:
– Где же ты, доброта человеческая? Где демонстрация лучших качеств характера? Самопожертвование там, и всё такое?
– Уж определённо не в тебе, – вставил реплику Баюн. Ксанка попыталась пнуть кота ногой, но тот зашипел и первым успел шлёпнуть её по пальцам увесистой лапой. Русалка обидчиво отдёрнула ногу, хотя Федя видел, что когтей кот и не думал выпускать.
– Сочинитель, значит? – с интересом продолжала разговор Оксана. – Давненько к нам сочинители не заглядывали. Приятно познакомиться.
– Взаимно, – Фёдор помялся. – Простите, если вопрос нескромный. А ваш батюшка, Христофор…
– Михайлович, – подсказал кот.
– Христофор Михайлович. Он – водяной?
– Водяной, – подтвердила русалка.
– И тоже здешний?
– Конечно. Он на кордоне Озёрном живет, на юге, чуть не в самом сердце заповедника, – махнула рукой девушка.
– Озеро Долгое, исток реки Серебрянка, – пояснил Баюн.
– Это далеко отсюда?
– Да прилично, – улыбнулась Оксана. – Километров пятьдесят, но это если по прямой, через лес. А по прямой даже река не течёт.
– Помнится, Христофора Михайловича расстояния никогда не останавливали, если требовалось вразумить непутёвое дитя, – заметил кот как бы промежду прочим.
Глава 11. Дубовежские красоты
Часов в одиннадцать с небольшим с юго-востока, где за городом дорога сразу разделялась в направлениях Луговца и Карасиково, в Дубовеж вкатил одинокий велосипедист. Федя, правда, из вежливости предложил Котофею продолжить путешествие на багажнике велосипеда, но кот категорически отказался, заявив, что такой цирк им совершенно ни к чему.
– Вы в город зачем? – тоном дознавателя поинтересовался Баюн.
– За продуктами. Ну и посмотреть
– Купеческие особняки, три штуки, все на главной улице, девятнадцатый век, – с демонстративным зевком прокомментировал кот. – Храмы, две штуки, на южном и северном концах города, оба – конец восемнадцатого столетия. Здание бывшей пожарно-полицейской части с каланчой… каланча не сохранилась. Начало двадцатого века, ныне – мэрия. Дом культуры и отдыха закрыт на реконструкцию уже лет пятнадцать. Кинотеатр «Рассвет», он же ночной клуб Sunset, в плане архитектуры ничего примечательного из себя не представляет.
– А в плане программы?
– Тоже. Применительно к вам, разумеется. Здешние новинки у вас дома уже с показа сняли.
– Ясненько. А клуб?
– Не советую, – строго посмотрел на парня кот.
– Почему это?
– Съедят, – Баюн вдруг широко раскрыл пасть, продемонстрировав не только виденные ранее Фёдором клыки, но и весь свой внушительный арсенал зубов. Потом пренебрежительно хмыкнул и добавил:
– Шутка юмора. Да потому, что вы не местный, можете у здешних кавалеров нарваться.
– Тут что, до сих пор жива традиция так приветствовать новые лица?
– Не в традиции дело. А в Ксанке. Если узнает – а она узнает, уж будьте благонадёжны – что вы в клуб пришли, тотчас там появится. А если она появится – вечер перестанет быть томным, – Баюн вздохнул. – Не подумайте, Фёдор Васильевич. Девушка она хорошая, но ветреная, и любопытна без меры. Для неё глазками стрелять – это как дышать, но ведь всем не втолкуешь. Даже батюшка её, хоть и пытался несколько раз, достучаться до разума потенциальных «кавалеров» не смог.
– Так они же могут… – Федя не договорил.
– Ничего они не могут, – иронично скривился Котофей. – Вы, может быть, решили, что Ксанка свои умения на вас в полной мере продемонстрировала? Полноте. Это так, забава была. Если её действительно обидеть или разозлить, вот тогда…
– Понятно.
– К тому же цены в клубе бешеные, а пойло так себе, – подытожил кот. – И вообще, у нас дела.
– Вот, к слову, о делах.
– Сегодня задачка будет посложнее. Девятнадцатое столетие, время строительства железной дороги в Дубовеже. Был тут один крайне неприятный эпизод при монтаже моста.
– Над Серебрянкой?
– Нет, над её «соседкой». Речка Ивница, это на юго-запад отсюда. В общем, детали потом.
– И кого теперь будем спасать? Не дети же мост строили.
– Не дети. Рабочих попробуем выручить.
– Вы за этим меня догоняли? – недоумённо посмотрел на собеседника Фёдор. – По-моему, тут ничего такого срочного, что нельзя было бы сказать позже.
Морда кота выразила нечто вроде смущения.
– Вообще-то, нет, – нехотя признался он. – Просто в Дубовеж из Луговца одна дорога, и раз уж вы в город подались, то точно мост бы не миновали. А там Ксанка. А этой… – он раздражённо пожевал губами, – …пигалице любой новый парень – уже интересно. Я ведь говорил, утопить она бы вас не утопила. Ну а если б об опору приложила? И отправились бы вы на недельку в больницу отлёживаться? Вот и помчался следом, останавливать дурёху.