Над бездной
Шрифт:
Лентул помолчал несколько времени, соображая, что бы такое ему придумать.
— Есть один признак… очень верный, — наконец ответил он, с трудом удерживаясь от смеха.
— Ах, скажи, скажи!
— Если ты сомневаешься, Аврелия, что с тобой говорит не настоящий человек, а оборотень, то попроси его произнести такую формулу заклинания: «Оглянусь, повернусь, на восток обращусь, тьфу, тьфу! да будет нос на груди, губы на затылке!»
— Что же от этого произойдет?
— Чародей не может выговорить этого заклинания, если ты при этом будешь повторять: «Горгона-Медуза,
— Он окаменеет?
— Он исчезнет.
— А если не согласится проговорить заклинание?
— Верный признак, что это Мертвая Голова.
— Но если он явится мне под видом батюшки? я не могу его об этом просить. Вариний, наш сосед, согласится: Сервилий согласится; Барилл… но батюшка… ведь за одно слово подобной просьбы он меня прибьет!.. нет ли еще признаков?
— Говорят, что у него бывает пятно крови на левом рукаве, ноготь указательного пальца левой руки длиннее прочих, а рука порезана. Если же ты его спросишь, отчего у него порезана рука, а в эту минуту залает собака, запоет петух или кто-нибудь чихнет, то… беги от него скорее без всякого заклинания.
— Какой ты умный человек!.. удивительно!.. ты все, все знаешь.
Глава XXXV. Жертва чуть не спаслась
Когда все после ужина разошлись по спальням, Аврелия долго ходила взад и вперед по своей комнате, сняв обувь, чтоб кузины, не слыша ее шагов, думали, что она уже спит. Она с напряженным вниманием прислушивалась к постепенно замолкавшему шуму в доме, ни мало не думая о поступке, замышляемом ей. Роль погубительницы злодея и спасительницы Флавия поглотила все ее мечты.
Наконец все утихло в доме.
Аврелия теперь знала прямую дорогу в сад, — через окно: она вылезла и торопливо пошла к киоску, чуть дыша от радостного волнения.
— Там он, непременно он! — думала она.
Ей казалось, что она не идет, а летит по воздуху, и не в беседку, а на самый Олимп.
«Он пришел, непременно пришел! — думала она, — сердце говорит мне это».
Она вошла в киоск и увидела мужскую фигуру. Это не Лентул; это — он!
Он бросился к ее ногам; он шептал ей о любви, умолял хранить его тайну.
Очарованная девушка положила ему на плечи руки и также шептала:
— Флавий, я люблю тебя; буду любить вечно!
Громкие голоса раздались подле киоска и вывели Аврелию из блаженного мира грез; она забыла, что ее кузина Клелия имеет обыкновение купаться ночью.
— Флавий, беги, беги!.. это Клелия!.. ах!.. — вскрикнула она, отшатнувшись.
— Пиши мне в Риноцеру через Фламиния, — шепнул он, — там мы увидимся.
И он исчез в кустах, выйдя в дверь, противоположную той, в которую в эту минуту уже входила Клелия со своими прислужницами.
— Кузина! — вскричала молодая девушка с изумлением, — что ты здесь делаешь?
Аврелия не ответила.
— Ты ждала меня, чтобы вместе выкупаться в последний раз, так?
— Да.
Это была первая ложь Аврелии; ей
— Пойдем.
— Клелия, я не могу лгать! — вскричала она, горделиво выпрямляясь, — я не ждала тебя и не намеревалась купаться.
— Что же ты делала?
— Не скажу; я тебе больше ничего не скажу, потому что ты насмешница, ты не понимаешь меня, Клелия!.. ах, никто, никто не поймет того, что я чувствую!
Аврелия истерически зарыдала.
— Бедная ты моя кузина из провинции, что мне теперь с тобою делать?! — вскричала Клелия с оттенком иронического сожаления, — у нас не принято среди благородных девушек скрывать тайны вполовину; или их берегут про себя, ничем не выдавая, или доверяют хорошим людям. Ты, Аврелия, точно нарочно, дразнишь меня каким-то странным секретом, до которого мне в сущности нет дела. Мне жаль тебя… о чем ты теперь расплакалась так горько?
— Ах, Клелия, о нем!
— Опять таинственный незнакомец!.. тьфу, как он овладел твоим воображением!.. да брось его наконец, забудь!..
— Никогда!.. я одолею все искушения!
— Я тосковала целый год о моем Фабии, но ни разу не делала таких глупостей и, конечно, потом забыла бы его, если б батюшка не просватал меня именно за него. Будь же благоразумна!.. ты клялась не говорить его имени никому… я сниму с тебя эту клятву, приму на себя грех ее нарушения; скажи, кто околдовал тебя?
Она села с Аврелией на лестницу, ведущую из беседки к пруду в купальню, устроенную на берегу влево от беседки в бассейне великолепного фонтана.
Она ласкала ее, целовала, убеждала.; долго все было тщетно, но Аврелия наконец не выдержала и, заставив кузину поклясться в хранении ее тайны подземными богами, шепнула:
— Это — Флавий Флакк.
— Флавий Флакк, — повторила Клелия задумчиво.
— Ты его знаешь?
— Ах! — вскричала Клелия энергически, схватив себя за голову, — я догадалась. Бедная Аврелия, ты попалась в тенета, но я тебя спасу; я найду твоего Флакка, и горе ему тогда от моего отца!
— Клелия, я умру!
— Ты умрешь, если я не спасу тебя! — вскричала энергическая девушка, — слушай! — продолжала она спокойнее. — Флавий Флакк есть несоединимое сочетание имен, потому что первое из них плебейское, а второе — патрицианское. Я знаю всех благородных патрициев и высших плебеев. Есть люди, носящие имена Фульвий Флакк, Гораций Флакк, Корнелий, Валерий и другие; они все патриции.
Есть Флавии-Фимбрии, Тамфилы, — это плебеи.
Соединить эти два имени одному человеку нельзя, потому что имя переходит от предков к потомкам, строго охраняемое обычаем нашим. Имя — есть одна из священных принадлежностей римского гражданина. Ни патриций плебейское, ни плебей патрицианское не прибавит к своему имени. Вольноотпущенный раб может принять имя своего господина, но только второе, а не первое и не третье, и не иначе, как поставив его перед своим именем. Если б мой отец отпустил на волю Биаса, тот мог бы зваться Аврелий Биас с позволения господина, но Коттою — никогда.