Над бездной
Шрифт:
В тот же день вечером Лентул явился к Росции; с первых же его слов актриса поняла, что болтун затеял что-то особенное.
— Добрый вечер, божественная Росция! — произнес он самым льстивым тоном.
— Здравствуй, Лентул! — ответила она, пытливо глядя на гостя, — садись!
— У ног твоих…
— Надеюсь, что мои годы уже дают мне право избавиться от навязчивых нежностей молодежи.
— За что ты на меня постоянно сердишься?.. я принес тебе радостную весть.
— Какую?
— Твоя
— Давно уж он меня не посещал, — сказала Росция с некоторым недоумением, — неужели правда все, что о нем говорят?
— К сожалению, да; он разорился до последней крайности.
— Но Люцилла…
— Она не идет за него до возвращения отца ее.
— Боясь ваших ловушек! — произнесла Росция с улыбкой.
— Росция, — сказал Лентул, понизив голос, — я тебе скажу тайну…
— Которая не может удержаться на твоем языке? Эту тайну, без сомнения, весь Рим знает.
— Если бы знал весь Рим, то знала бы и ты. Фламинию очень хочется видеть Аврелию, дочь старшего Котты.
— Зачем?
— Он много слышал о ней от Люциллы; она с нею дружна; но он хотел бы, чтоб Аврелия не знала, что это он.
— Вы, золотая юность, что-то затеваете, — сказала Росция подозрительно, — если ты, Лентул, вздумал сватать здесь или возбуждать ревность… конечно, мой отец теперь не всесилен в Риме после кончины Суллы, но у меня есть и кроме диктатора покровители. Горе тебе, Лентул, если ты собьешь с толка Аврелию!.. она неопытна…
— Никто никого не хочет сбивать с толка… Кай Сервилий ненавидит Фламиния; он — жених Аврелии…
— Глупости какие!.. такой пожилой человек станет свататься за девочку!.. не верю!.. ты распространяешь сплетни о Люцилле, будто она задолжала два миллиона жидам; Люцилла и жиды!.. разве это соединимо?.. нет сплетника хуже тебя, Лентул, а ты спрашиваешь, за что я на тебя сержусь.
— Это не сплетни, а правда.
— Я все, все разведаю!.. выведу на свет все твои затеи, лживый человек!..
— Поди, к Натану и вели показать тебе расписки твоей неприступной богини, если не веришь мне.
— Причем же тут Аврелия? зачем вы ее приплели сюда?
— Я тебе повторяю, что Сервилий — ее жених; Люцилла над стариком смеется; Фламинию интересно видеть особу, воспламенившую сердце его мудрого соседа, а в деревне ее держат взаперти.
— Но ведь Сервилий принимает Фламиния, если он, как все говорят, уже стал женихом Люциллы…
— Принимает; они помирились вполне.
— То ты говоришь, что он его ненавидит, то помирились.
— Не помирились они, но вежливость ради Люциллы…
— Твои глаза выдают тебя, Лентул!.. что ни слово, то — ложь.
— Если ты исполнишь, Росция, мою пустую просьбу, то я доставлю тебе роль Андрии на домашнем спектакле в доме Афрания, роль, уже обещанную Демофиле с гонораром
— В чем эта просьба? ста миллионов не возьму, если придется впутаться в сплетни.
— Ты унизишь Демофилу; она разорвется от злобы!
— В чем дело?
— Аврелии хочется осмотреть святыни Рима.
— Ну!
— Она пойдет завтра с тобой и Клелией, постарайся задержать Клелию у часовни Курция, чтоб она туда не входила; займи ее разговором или начни отчищать платье, будто бы запачканное; Аврелии не говори, кто там со мной встретится: скажи, что не знаешь его.
— А он к ней там не привяжется?
— Ты можешь войти и все испортить, если я задержу там Аврелию дольше нескольких минут, достаточных для отчистки пыли на платье Клелии. Фламиний только взглянет на нее и послушает, как она произнесет два-три слова, — больше ничего не будет. Если Аврелия спросит, кто оттуда вышел, скажи, что не знаешь его.
Росции показалось, что выдумка Лентула, действительно, пустяки, угодливость одного шалуна ради любопытства другого.
— Шалуны вы оба, и ты и Фламиний! — воскликнула она гораздо ласковее, — когда вы наконец займетесь серьезным делом?!
— Твои советы, Росция, неоценимы!.. ты, как мать, остерегаешь нас, но… юность шаловлива!.. что за беда, если я иногда забавляюсь такими пустяками, как невинная выдумка?.. я слышал о долгах Люциллы… что за беда, если это ложь?.. Я буду дураком, а не она.
— Шалун, шалун! — сказала Росция, уже совсем смягченная лестью.
— Мы вполне ценим твое расположение… мы слушаемся тебя… я стал гораздо меньше пить и играть после твоих предостережений.
— Но продолжаешь вовлекать Фламиния в долги.
— Не я, а любовь вовлекла его; у Сервилия бывают гости, все окрестные помещики, жених должен быть хорошо одет и являться к невесте с дарами; Люцилла требует от него то ларчик из черепахи с кораллами, то веер, то еще что-нибудь.
— Я виделась с ней полгода тому назад; она ничего этого не говорила и не показывала никаких подарков жениха; что у них за отношения, — полная тайна. Она только жаловалась на нестерпимую скуку и расспрашивала о римской жизни.
— Странно!.. умея выведывать…
— Я в ней нашла особу, умеющую скрывать.
— Итак… моя просьба…
— Берегись, Лентул!.. если тут кроется западня, какая-нибудь низость…
— Никакой низости тут нет, уверяю тебя!
Мало-помалу сдаваясь на льстивые обещания и убеждения Лентула, актриса наконец согласилась помогать таинственной проделке его.
Глава XXXII
Таинственный богомолец. — Роковые стихи
На том самом месте, где некогда Меций Курций принес себя в жертву подземным богам за отечество, был в Риме маленький храм около прозрачного, чистого источника, осененного старою оливой, ствол которой был весь обвит не менее ее старой виноградной лозой.