Непознанный мир (цикл повестей)
Шрифт:
– Нет… – выдавил он, всхлипывая. – Тебе не надо… это видеть…
– Брайан, успокойся, – присев на корточки, Найлз положил руки ему на плечи. – Если ты перевязал Беркута, то с ним всё будет в порядке. У грифонов сильная печень, и потерю крови они обычно очень быстро восполняют. Веди меня к нему.
– Нет, Найлз! – вскричал принц, и эконом встревожился ни на шутку. Неужели…
– Брайан, пожалуйста, перестань меня щадить и говори всё, как есть, – умоляюще попросил Найлз мальчика. – Отведи меня туда. Я обещаю, что не буду тебя ругать,
Мальчик молча повернулся и побрёл назад, утирая слёзы рукавом. Найлз, у которого едва не подкашивались ноги от дурных предчувствий, шёл следом.
Принц привёл его к небольшому саду, разбитому в самом центре парка. В самый разгар лета здесь стоял сильный аромат цветущих деревьев – вишен, слив, жасмина. Брайан направился в самую гущу деревьев. И когда Найлз увидел, кто лежит среди груды поваленных деревьев, у него пропало ощущение реальности, и он упал на колени.
Там лежал его Беркут. Лежал в луже крови. Обмотанная вокруг мощной шеи повязка из рубашки Брайана не могла сдержать льющуюся потоком кровь, и теперь она медленно, но верно приближала конец грифона, который ещё дышал, но так скоро и тяжело, что его клюв был распахнут – не хватало кислорода.
Найлз рванулся к своему пернатому другу, приподняв и положив себе на колени его тяжёлую голову. Глаза грифона были плотно затянуты плёнкой, и он, очевидно, уже не понимал, кто рядом с ним и что творится с ним самим.
– Беркут, Беркут, очнись! – в слезах повторял Найлз. Он не мог поверить в то, что сейчас его друг, которого он вырастил и которого поклялся защищать, вот-вот покинет его навсегда. – Слышишь, малыш? Тебе нельзя умирать, ты нужен, нужен всем нам: Гулсену, Англии, мне! Держись, Беркут, я рядом! Держись!
Увы, он ничем не мог помочь бедняге. Теперь эконом действительно был готов убить Оутсена, приговорившего к смерти его грифона. Видимо, пуля пробила жизненно важную артерию, поэтому кровь так сильно хлестала. Брайан прижался к эконому и вместе с ним смотрел на своего спасителя. Услышав знакомый с детства голос, умирающий молодой грифон с трудом приоткрыл один глаз, но лишь наполовину. Чёрный диск зрачка, уже мутнеющий, глядел на убитого горем хозяина, словно утешая его, словно говоря: «Я спас принца Гулсена и исполнил свой долг. Не плачь, всё будет хорошо». Затем его мышцы свела судорога, клюв раскрылся ещё шире, и слабый писк, писк не взрослого, но детёныша, вырвался из его окровавленного горла. Зрачок, глядящий на Найлза, затянула плёнка, и массивное тело, дёрнувшись в последнем жизненном порыве, застыло навсегда.
Найлз молча смотрел на лежащую на своих коленях голову друга. Смотрел и не верил. Только что могучий грифон был жив, он глядел на него своим большим чёрным глазом, а ещё раньше – нёс на своей спине в бой против демосов… И как могло получиться, что он не сумел уберечь Беркута от одной-единственной пули? Горечь потери ещё не полностью овладела им только потому, что он не хотел признавать эту потерю…
– Найлз, пойдём… –
– Ничего… – словно во сне, повторил эконом, не отводя взгляда от тела грифона. – Ничего не сделаешь…
– Вставай, Найлз, – робко попросил мальчик. – Мне очень жаль, но здесь оставаться опасно. Нужно вернуться во дворец, так ты будешь с друзьями, они помогут тебе справиться с горем, вот увидишь.
Поднявшись с помощью принца, Найлз стоял, низко опустив голову.
– Прости, друг… – Он, наконец, дал волю слезам. – Прости меня…
Брайан вложил ему в ладонь большое перо из крыла грифона. Найлз поднял руку, разглядывая пёстрый узор волокон.
– Тебе с ним будет легче, – сказал принц. – Пойдём.
Найлз поднял взгляд с пера на тело грифона.
– Прощай навсегда, мой верный друг, я отомщу за тебя…
Он повернулся и быстрыми шагами пошёл прочь. Брайан побежал за ним, уже догадываясь, что это означает.
====== Часть 4, глава 3. Двойной враг – двойная ответственность ======
Снова мы в дозоре у костра из снов.
Нас теперь здесь двое – боле нет оков!
Стих из Интернета.
Рыцари Гулсена пребывали в растерянности. Невозможное оказалось возможным: Ив Оутсен сбежал. И теперь он мог находиться где угодно, но только не в Вестминстерском дворце.
Винсент Ланкастер отдал приказ ждать возвращения Найлза, и теперь вместе с Рудольфом и Констанцием глядел то в небо, то вдаль, ожидая, когда появится он и Брайан верхом на Беркуте. Однако их всё не было. Оставалось лишь надеяться, что грифон оправился от раны и скоро прилетит.
Близился вечер, и Винсент принял решение остаться на ночлег в отвоёванном ими дворце. Никто из демосов не посмеет сюда сунуться, а если у кого-то из них ещё осталась крупица храбрости, вряд ли теперь её можно будет использовать против двухсот с лишним драконов и всадников.
Когда Винсент осматривал дворец, архитектуру которого демосы превратили в роботоподобный колосс, снаружи стало вдруг заметно оживлённее, а затем послышались приветственные возгласы, которые отчего-то быстро затихли, а затем эту тишину разорвал грозный рык:
– Привести сюда Оутсена! Живо!!!
Герцог выбежал из дворца и увидел Найлза. Его дворецкий был чем-то страшно разозлён. Он тяжело дышал, и если бы не слёзы на его лице, можно было подумать, что он превратился в бешеного зверя.
– Найлз, что с тобой? – встревоженно произнёс Винсент, подбегая к нему.
– Мне нужен Оутсен!!! – рычал эконом. – Где он?!!
– Успокойся, Найлз, – испугался герцог. – Что на тебя нашло? Позволь-ка сперва мне задать вопрос, хорошо? Почему вы шли пешком, это же опасно! И где твой Беркут?
Найлз уставился на хозяина полным ярости взглядом, но, справившись с эмоциями, спокойно ответил:
– Беркут мёртв.
При этих словах рыцари Гулсена в ужасе воскликнули. Винсент не поверил своим ушам.