О той, что любила свободу
Шрифт:
Поплакав пару часов, она успокоилась и отправилась гулять в сад. Только что закончился дождь, пахло душной землей и мокрой травой, свежесть охватила все ее лицо, девушка была так весела, что и забыла совсем уже про прапорщика. Она бегала по мокрому саду, смеясь и обнимая себя, казалось ей в эти минуты, что так будет вечно…
За оградой Кэролайн увидела, как у соседней усадьбы остановился роскошный экипаж, из которого вышел очень красивый мужчина в бежевом костюме. Его светло-пшеничные кудри отдавали золотым блеском на солнце, с лица не сходила какая-то на первый взгляд самодовольная, но если приглядеться, то весьма обворожительная улыбка. Все лицо его было гармонично, начиная от полных правильно очерченных губ, до густых светлых
Вскоре она уже знала, что этого важного мужчину зовут Никлаус Майклсон, приехал он из Лондона к своему старому приятелю, что ему уже 35 лет, и у него есть в Лондоне свой заводик по производству хрусталя и стекольных изделий, он не женат и не имеет детей. Про него самого она слышала, что он серьезный и очень веселый одновременно. Клаус когда-то даже был приятелем с ее отцом, но во время его нынешнего приезда они все никак не имели возможности свидеться.
Теперь она посещала все балы, постановки, выставки и прочие мероприятия, на которых появлялся Клаус. Кэролайн надевала самые лучшие наряды, какие только можно было заказать в ту пору, всегда она старалась стоять ближе к его кружку, но никак не могла 17-летняя девочка привлечь внимание этого загадочного мужчины.*
Кэролайн и сама не понимала, что делает: ей и жутко было и любопытно, не задумывалась она ни о чем, как и прежде. Долго могла наблюдать она, как вертел он свой стакан с брэнди в руке, рассматривал его содержимое, задумывался о чем-то под всеобщий шум суетливых голосов и тиканье старых часов. Маленькая капля брэнди слетела с краешка стакана и села на его воротнике, вот его золотистая кудрявая прядь упала ему на лоб, теперь его серые глаза посмотрели на портрет Николая I , который висел в центре гостиной, и неподвижно замерли… Ничто не ускользало от ее пристального внимания.
Как-то на одном из таких вечеров Кэролайн сделалось дурно, она начала терять сознание, но тут вблизи себя, она почувствовала знакомый запах парфюма, затем услышала вкрадчивый приглушенный голос. Клаус быстро очутился подле теряющей сознание девушки. С разрешения ее отца он вызвался отвезти ее домой, чтоб уложить отдохнуть. В доме находилась прислуга, и родители не стали обременять себя излишним беспокойством.
Было около шести вечера, сентябрьское солнце начинало потихоньку садиться, лучи его стали ярко-огненными и скользили по поверхности земли. На руках Клаус отнес Кэролайн на софу, в гостиную. Когда девушка открыла глаза и увидела перед собой его встревоженное лицо, то была без ума от счастья и умоляла его остаться, говоря, что ей скучно здесь будет, а он такой важный гость, к тому же приятель ее отца. Они весь вечер шутили, гуляли вместе по саду и не могли наговориться. Кэролайн сразу же поняла, что перед ней образованный и умный человек, но что радовало ее больше всего, так это то, что Никлаус с ней не был высокомерен и не делал из себя второго отца, как это любят мужчины в его возрасте.
Когда они пили чай на веранде, Кэролайн сначала с опаской восприняла то, что Клаус вдруг налил ей вина, она отмахивалась, смеясь. Но потом оживилась и спокойно выпила с ним два бокала. Хмель ударил ей в голову, она чувствовала все с большей силой притяжение к этому мужчине, мечтала ощутить его теплую ладонь на своей коже. Она сначала шутя и игриво села к нему на колени, он смеялся ей в ответ. Тогда она не выдержала более своих чувств и жадно прильнула к его губам, обвив руками его шею. Клаус сначала замер от неожиданности, но что-то странное сегодня случилось с ним: вся душа его вывернулась наизнанку перед этой девочкой, он сдался перед ее очарованием, как и многие другие. Когда первый его кратковременный шок прошел, он ответно обнял ее, затем подхватил на руки
Так они тайно встречались около двух месяцев и уже успели стать друг для друга всем. Неловко было им обоим держать свои чувства в секрете, поэтому Клаус, сделав предложение своей возлюбленной, собирался со дня на день получить благословение ее родителей.
Кэролайн была счастлива, как никогда прежде. Она и теперь все также думала, что так хорошо будет всегда, что ничто плохое и вовсе не может случиться.
В этот вечер она долго сидела у него, держала его левую руку, целовала ее своими коротенькими, почти детскими поцелуями. Вся она напоминала Клаусу девочку, только взрослую очаровательную, с прелестным взглядом и большой красивой грудью. Он был рядом с ней спокоен и счастлив, думалось ему, что оно того стоило – столько ждать ту единственную, чтоб теперь жениться на ней.*
На следующее утро Кэролайн узнала, что ее Клауса зарезал ножом на площади тот самый прапорщик, которого она тогда бросила, ни о чем не сказав. Когда сидела она в зале суда и смотрела в звериное лицо убийцы своего возлюбленного, все перевернулось вдруг в ней: вся ее легкая, беззаботная жизнь пронеслась перед ней, и она поняла ее убогость. Когда закончилось следствие по этому делу, от прелестной, веселой и легкомысленной девочки ничего более не осталось: осталась печальная девушка, с разбитым взглядом, с лицом постаревшей лет на десять женщины. Кэролайн стала замкнута, раздражительна, потеряла свой шарм. Она совсем «перегорела»…
Комментарий к 10 Глава. «Кэролайн»
* Иллюстрация - образ Кэролайн: http://s009.radikal.ru/i308/1208/d0/7565a2e2764a.jpg
* Кэролайн надевала самые лучшие наряды, какие только можно было заказать в ту пору, всегда она старалась стоять ближе к его кружку, но никак не могла 17-летняя девочка привлечь внимание этого загадочного мужчины.
– Моя иллюстрация: http://s019.radikal.ru/i622/1208/b5/0df10cfc9398.jpg
* Он был рядом с ней спокоен и счастлив, думалось ему, что оно того стоило – столько ждать ту единственную, чтоб теперь жениться на ней.
– Моя иллюстрация: http://s58.radikal.ru/i161/1208/39/c650e90aa847.jpg
========== 11 Глава. «Березовая роща» ==========
И все-таки середина мая прекрасная пора. Кэтрин многое нравилось, учитывая ее положение, ведь погода стояла прекрасная – этот май выдался необыкновенно мягкий и теплый, его даже не омрачило начавшееся цветение черемухи, что обычно предвещает похолодание. Весь сад стал белым и душистым, запах черемухи витал в каждом уголочке, но его крепость раздражала Кэтрин, потому что из-за беременности она, как это обычно бывает, стала очень чувствительна к запахам, в особенности к запахам цветов и трав. Обеденный чай в беседке, находившейся у входа в сад, стал обычным делом, которое так любила тетушка Лиз, потому что можно было немножко посплетничать, послушать пение птиц, или обсудить последние новости искусства (она обожала живопись).
– Елизавета Александровна! Вам письмецо от сестры, – кричала на ходу своим певучим голосом повариха Марфа Никитична, доставая из кармашка своего передника письмо.
– Благодарю тебя, любезная, – мягко ответила тетушка Лиз, – ты бы хоть присела да чаю с нами попила, а то завертелась вся по своей кухне: совсем тебя и не видно стало.
Кэтрин глядела на полное доброе лицо Марфы Никитичны, на ее руки уставшие, видевшие много разной работы. «Елизавета Александровна…» - повторила она про себя; все никак она не могла понять в детстве: отчего вдруг тетушка Элизабет Форбс стала Елизаветой Александровной? Не мог тогда еще ее детский ум понять того, что тетушка просто приняла православное крещение, как замуж вышла, так и отчество ей дали и имя на русский лад.