Одного поля ягоды
Шрифт:
Эти мысли крутились на задворках её разума следующим утром, когда она в последний раз проверяла свой учебный ежедневник. Прочитав сообщение, которое в нём появилось ночью, она засунула его в свою сумку и направилась в гараж Риддлов, который находился за домом, невидимый с подъездной дороги.
Задняя часть дома была не такой грандиозной, как передняя, ей недоставало готического великолепия балюстрад по обе стороны крыльца или фигурных парапетов на крыше. Мощёный камнем двор был центром этой территории, покрытый за зиму льдом с редкими чёрными комками, заметными на утрамбованном снегу, где опорожнилась лошадь, и это камнем замёрзло до того, как кто-то смог это убрать. Он был окружён хозяйственными пристройками,
Поверх завывающего ветра можно было услышать ржание коней, и Гермиона покрепче затянула шарф на горле, вызывая Согревающее заклинание на своём магловском пальто, и нырнула в гараж, в котором, она знала, будут самые большие двери из всех вспомогательных построек дома.
Внутри она обнаружила комнату, в которой пахло бензином и металлом — поверх проникающего запаха конского навоза, который доносился, стоило ветру подуть в нужном направлении, — и там стояли небольшая карета и, судя по всему, повозка, опрокинутые на бок, чтобы освободить место для главных обитателей гаража — двух автомобилей.
Один автомобиль был чёрным и прямоугольным, коммерческая модель, которая не особенно отличалась от той, что была у её родителей, — хотя у Грейнджеров он был синим. У него было запасное колесо, прикреплённое ремнями к багажнику, и она вспомнила, что видела его, когда мистер Брайс приехал в Грейт-Хэнглтон, чтобы забрать их с Томом с вокзала. Должно быть, это был автомобиль на каждый день, и по нему было заметно, что им часто пользовались: в корпусе были вмятины, а грязные разводы глины были разбросаны по белым покрышкам. Видимо, на нём проехались совсем недавно.
Второй автомобиль был серебристо-серым, на хромированной защитной решётке не было ни пятнышка, подножки были тоньше, а капот двигателя — длиннее, украшенный сверху блестящей металлической фигуркой — отличительным знаком производителя.
Гермионе стало немного не по себе, когда она поняла, что этот автомобиль стоил двух плат за обучение, которые отдавали студенты лучших учебных заведений, как Оксфорд или Кембридж. А с точки зрения производительности не было большого различия между доступным автомобилем Риддлов, «Санбимом». Он был похожих габаритов с мотором Грейнджеров, и Гермиона знала, что могла бы зачаровать его теми же рунами, а значит, сделать его лучше, чем «Роллс-Ройс».
Но пока она использует палочку, чтобы наложить несколько Амортизирующих и Согревающих заклинаний для удобства. Эти заклинания продержатся несколько дней, до того, как спадёт эффект, но это было быстрой работой, занимающей лишь несколько минут. Пока сойдёт. Она не была уверена, что любезность Риддлов, даже с учётом, что они разрешили ей водить их автомобиль, дойдёт до того, чтобы позволить ей вырезать таинственные символы под различными панелями. Её подозрения выстилались унизительным отказом: Риддлы могли быть относительно беззаботными в том, как они тратили свои деньги, но они не были безразличны к состоянию своих вещей.
(Когда Грейнджеров пригласили на ужин в один из самых фешенебельных ресторанов Лондона, миссис Риддл заказала всем на закуску биск из лобстера и устроила целую сцену с отправлением тарелок обратно на кухню, когда Гермиона заметила, что в её был кусочек панциря. Гермиона вытащила его и положила на край тарелки, но миссис Риддл увидела это и за ухо притащила метрдотеля к их столу.)
Устроившись на водительской половине переднего дивана, она завела мотор, и карбюратор начал прогреваться. Гермиона открыла свою сумку и достала пару книг. Первой был справочник геодезиста области Хэнглтона и прилегающих долин, который она нашла, роясь
Гонты.
Они были тайной посреди всего этого.
Волшебная семья, Гонты, изолировались от остального британского общества за последнее столетие. Нотт изучил исторические записи и родословные, которые хранились в кабинете его отца, и обнаружил, что до своей самоизоляции Гонты владели землями в Ирландии. Ниточка оборвалась: их земли были проданы до рождения Марволо Гонта, мужчины, который подарил Тому его среднее имя. Марволо, согласно старинному гобелену, чьи чары истрепались несколько десятилетий назад, был дедушкой Тома по материнской линии и последним записанным Гонтом в «Справочнике чистокровных волшебников» Кантанкеруса Нотта.
На многих зачарованных гобеленах, сотканных экспертами магических искусств, имена и родственные связи ведьм были записаны не с такой тщательностью, как волшебников. Магический мир гораздо чаще предоставлял ведьмам основные экономические и гражданские права: на владение делом или собственностью, или на участие в политике или дипломатии — в отличие от официального статуса, или его отсутствия, магловских женщин. Однако, как и в магловском обществе, традиционным для ведьмы было брать фамилию мужа после свадьбы, тем самым «лишаясь» собственной. Судя по записям Нотта, ведьмы с «лучшими» семьями брали двойную фамилию через дефис, если девичья фамилия её матери была выше по статусу, чем её отца, или если её собственный статус был выше статуса её мужа. Тем не менее, большинство создателей волшебных семейных древ опускали ведьм после первого поколения, если они выходили замуж, вместо этого продолжая следовать за мужем, что превращало материнские линии в запутанные дорожки тупиков и неразрешённых вопросов.
Она смирилась, что ей придётся терпеть Нотта в качестве её подельника, если она хочет решить эту загадку.
Растущий список опасений проносился в её мыслях, пока она выруливала на автомобиле Риддлов из гаража, вниз по холму и на основную дорогу, которая проходила через центр деревни. На дороге было не так много другого транспорта. Несколько повозок, запряжённых лошадьми, покрытых клеёнками, чтобы защитить свой груз, велосипед-другой, но никаких моторов. Водители телег приподнимали кепку для Гермионы, когда она объезжала их, медленно двигаясь по скользкому битуму. В Йоркшире зимой оказалось не на что смотреть: земля была покрыта слоем снега, сухие каменные стены и заборы живой изгороди разделяли одного жильца от другого. Они представляли собой сетку из тёмных границ, возвышающихся над квадратными формами ветреных пастбищ. Это придавало сельской местности Северного Йоркшира вид большого белого покрывала.
Место встречи было участком дороги за владениями деревни, скрытого из поля зрения маглов…
Здесь!
Деревянный дорожный знак вырос из утрамбованного снега на краю дороги, две стрелочки показывали в разные направления.
Грейт-Хэнглтон, 5 миль.
Литтл-Хэнглтон, 1 миля.
Она осторожно надавила на педаль тормоза: автомобиль остановился на льдистой дороге. Выходить из магически согретого салона на холодный ветер было тяжело, но она справилась и подошла к указателю, проваливаясь под замёрзшую корку с каждым шагом.