Одного поля ягоды

babylonsheep

— Твайла, — начала Шиван, — скажи своему внутреннему оку, что в следующий раз моя очередь.

— Я не могу это контролировать, — извинительно сказала Твайла. — Гермиона родилась под благословением Девы. Девам всегда больше всех сопутствует удача в романтических делах.

— Ты же знаешь, что я нравлюсь Тому не только потому, что я дева? — сказала Гермиона.

— Нет, конечно, нет, — заверила её Твайла. — Ты ещё нравишься ему, потому что он козерог.

— И так уж получилось, он пялится с другого стола, — сказала Шиван, подталкивая Гермиону. — Давай, иди к нему. Когда козерог решает, что он чего-то хочет, он безжалостен. Это всё его козлиная сторона, эти упрямство

и напор. О, а знаешь, какой ещё напор побуждает козлиное сердце…

— Уверена, я не хочу знать, — быстро сказала Гермиона, вставая со своего места. — Увидимся в спальне. Приятного аппетита.

Гермиона направилась к столу Слизерина, где Том и его лакеи со всем своим старшинством седьмого курса монополизировали один конец факультетского стола. Том, на вид достаточно скучающий, пролистывал учебник по трансфигурации, пока его сокурсники накладывали себе еду из ассортимента первого блюда: корзинок нарезанных буханок и булочек, сливочного масла и релиша{?}[Группа соусов, которые сделаны из нарезанных ингредиентов, а не обычная однородная жидкость (например, индийский чатни, мексиканская сальса, тапенад). В Британии популярен релиш (он же «джентльменский релиш») из анчоусов, который намазывают на хлеб с маслом.], овощных супов. На тарелке Тома лежал кусок хлеба, слегка надкусанный, и, когда Гермиона села подле него, он оставил на её щеке отрывистый поцелуй и вернулся к книге, а рот скривился в раздражённой угрюмости.

— Экзаменаторы сегодня задали тебе что-то необычное? — спросила Гермиона, кивнув на книгу. — Зачаровывание трансфигурированных предметов и трансфигурация чар не входят в стандартную программу. У тебя это спросили на дополнительные баллы?

— Нет, — сказал Том. — Мне задали трансфигурацию еды. Это для личного обучения. Трансфигурация — одна из наиболее полезных магических дисциплин. Было бы жаль оставить Хогвартс, не выучив как можно больше к времени отъезда. Это же не отвлечёт меня от других предметов, ведь у нас больше не будет домашних заданий на лето.

— Где ты взял эту книгу? — сказала Гермиона, заглянув Тому через плечо, чтобы почитать. — Я не припоминаю это название в библиотеке.

— Только ты могла запомнить названия книг, которые никогда не читала, — нежно сказал Том. — Как бы это ни восхищало, слишком много библиотечного времени плохо сказывается на здоровье. Нужно найти способ, как отлучить тебя от этого. Когда ты закончишь школу, тебе нужно будет научиться, как распределять своё ценное время на более важные вещи. Например, на меня.

— Я не настолько зашорена на библиотеке! — оскорбилась Гермиона. — Я знакома полностью только со справочным разделом по предметам. И, кроме того, я не понимаю, что именно в тебе такого, ради чего мне надо выделять дополнительное время сверх того, что я уже делаю.

— О, Гермиона, — снисходительно взглянул на неё Том. — Не бойся, я удостоверюсь, что ты скоро поймёшь. Почему ты так на меня смотришь? Ты разве не веришь, что я не заинтересован в растрате твоего времени — и своего тоже? Время, проведённое со мной, — потраченное с пользой. Даю тебе своё слово.

— Вы отвращаете меня от моего ужина, — сказал Нотт, отпихивая наполовину съеденную тарелку шотландского супа{?}[Густой наваристый суп из баранины с перловкой, овощами и горохом или чечевицей ]. — Откуда такая необходимость приносить свою личную чепуху к столу, Риддл? Разве ты не осознаёшь, что то, что обостряет твой аппетит, портит его всем остальным?

— Осознаю, — сказал Том. — Но осознание не то же самое, что сочувствие.

— А как насчёт того, что это ужасно непристойно? — спросил Нотт. — Твои действия плохо отражаются

на твоей семье и твоём воспитании. Знатный и культурный волшебник не потерпит, чтобы позор упал на его семью, если он может это предотвратить.

— Моя семья не найдёт ничего для критики, изучив ситуацию, — ответил Том. — Скорее всего, они бы похлопали меня по спине и сказали бы продолжать в том же духе. Сыновья сами себя не породят.

Основное блюдо появилось посреди их спора: рулеты из свиной вырезки с подливкой из чёрного перца. К ним прилагались треугольные кусочки испускающих пар шотландских банноков{?}[Плотная, толстая шотландская лепёшка, которую обжаривают с двух сторон. Традиционно готовится из ячменной и овсяной муки, реже – из пшеничной.], горячих, только из очага, и разноцветные ломтики запечённых кабачков и морковок. Эйвери вскочил со своего места, чтобы схватить блюдо с мясом — которые ставили вдоль длинных столов по одному на группу каждого года — до того, как девочки седьмого курса успели бы его взять, и предложил Тому полагающуюся ему десятину для него и Гермионы. Затем Эйвери и Лестрейндж с ожесточением набросились на блюдо и после передали его остальным мальчикам, но, к несчастью, лишённым самых вкусных частей золотистой корочки. Когда к девочкам, сидящим дальше по столу, наконец-то отправили жаркое, осталась только четверть.

Сидони Хипворт, приняв блюдо, сморщила нос:

— Вы, мальчики, всегда разводите такую грязь во время еды. Это отвратительно. Почему вы никогда не пропускаете нас вперёд? Мы же всё равно не заглотим всё сами. Куда подевалась галантность? — сказала она Эйвери.

— За стол Гриффиндора, если тебе нужно, — ответил Эйвери с полным ртом.

— Н-но как же джентльменство? — сказала Хипворт.

Эйвери пожал плечами:

— А как же голод?

Гермиона тихонько фыркнула. С безопасного расстояния туристического сафари её всегда забавляли переплетения межслизериновских стычек. Это был чужой мир, где респектабельность боролась с бездушием на каждом шагу, но, будучи кочевницей Рейвенкло, которая приходила и уходила, когда хотела, она не была частью естественной пищевой цепи. И, конечно же, она была связана с Томом Риддлом. Который, если и был частью византийской организации факультета Слизерин, то настолько выше её, что с точки зрения трофических схем мог бы быть и солнцем.

Во время ужина на неё внезапно нахлынул прилив скрытой сентиментальности. Через неделю она уедет и больше не будет случайных посиделок за ужином с самыми близкими друзьями, которых она приобрела за семь лет обучения в Хогвартсе. У каждого из слизеринцев в клубе Тома был свой взгляд на волшебную политику, культуру и общество, что было захватывающим для Гермионы, ведь ей всегда внушали мнение, что Слизерин — это факультет, объединённый вокруг своих основных ценностей братства и кумовства. Но это было впечатление, которое они — и явственнее всего профессор Слагхорн — создавали для посторонних. Внутри же картина была иной.

Нотт был невысокого мнения о магических существах и растениях вне полезности, которую они давали волшебникам. Эйвери с пеной у рта не соглашался, считая уход и разведение магической жизни почётной обязанностью в своём роде, малопривлекательной, но достойной работой. Почему бы не использовать силу и многогранность магии палочек для руководства другими видами волшебства? Лестрейндж согласился с этим и добавил, что руководство теми, кто обладает высшей магией, должно включать в себя «надлежащее управление» довольно широкой категорией магически неполноценных людей, в которую входили сквибы, родители маглорождённых и несовершеннолетние маглорождённые…