Одного поля ягоды
Шрифт:
— Как видите, — заговорил Том, возвращая палочку в карман. — Я могу поддерживать место в чистоте, если хочу. И даже могу оставить его лучше, чем оно было до моего прихода. Я буду платить один галлеон в неделю за комнату.
Хозяин бара посмотрел на него, его борода подрагивала. Трансфигурированное полотенце энергично вытирало застарелое чёрное пятно:
— Три галлеона и пять.
— Я не буду платить больше двух галлеонов в неделю, — твёрдо сказал Том. — У вас же нет проточной воды и канализации в этом месте?
— Вода на кухне в задней части. Наверху канализации нет, — сказал буфетчик. — Если хочешь помыться, используй ванну в комнате.
— А что насчёт еды?
— А что на её счёт?
— Я дам Вам один галлеон и два сикля в неделю, — сказал Том, который надеялся, что не станет жалеть о выборе заведения с застоялой водой ради уединения. Карман чеснока и бледнолицые европейские мужчины в шёлковых капюшонах уже были не так плохи в сравнении, разве нет?
— Как долго ты пробудешь?
— Десять недель, — Том потянулся к карману брюк, ощущая нитку своего мешочка с монетами. — Я могу заплатить вперёд.
Хозяин бара посмотрел на него, его глаза блестели в свете нескольких одиноких свечей, расставленных с зазорами на задней стене.
— Десять недель? — прорычал он. — Сколько тебе лет, парень?
— Семнадцать, — ответил Том, не моргнув глазом.
Он звякнул монетами в кармане и сохранил нейтральное выражение лица. Он не был в «Кабаньей голове» с того прошлогоднего визита, когда на нем были мантии Слизерина и школьная форма, которую он снял и положил в сундук еще в «Хогвартс-экспрессе». Бармен же не мог его вспомнить? С тех пор он подрос и немного поправился, а его голос стал глубже. А еще он не расспрашивал о козьем молоке.
(Он искренне надеялся, что хозяин бара не запомнил его как «мальчика с козьим молоком».)
Буфетчик неотрывно смотрел на него. Том смотрел в ответ, медленно всасывая воздух через сжатые зубы и надеясь, что мужчина подчинится его естественным склонностям: возьмёт деньги без лишних вопросов, уважит могущество умелого волшебника, подумает о других делах, которые требовали исполнения, например проверит состояние коз на заднем дворе.
В книгах, которые он читал о ментальной магии, говорилось, что подчинение с помощью магической силы требовало больше усилий и было гораздо более заметным, чем уговорить людей следовать их собственным убеждениям. Заклинание забвения, например, было проще наложить на кого-то, кто пережил травмирующее событие, кто хотел забыть какую-то часть своего прошлого. Если накладывать его на кого-то сопротивляющегося, необходимо было подчинять его и работать как можно быстрее, что часто приводило к ненадёжным результатам в виде ухудшения кратковременной памяти и потери личностных качеств. Если бы он пытался удалить воспоминания у сопротивляющихся людей, то, конечно, это были бы не те, кто был ему дорог, так что перспектива постоянной амнезии не вызывала у него чувства вины. Но он бы не хотел, чтобы другие считали его виновным, не в контексте уголовного приговора, поэтому лучше скрыть улики — или всё то, что мог бы распознать человек, прочитавший учебник по целительству.
— Как тебя зовут? — спросил буфетчик.
— Бертрам, — ответ Тома был машинальным. Сначала ему не очень нравилось, что его псевдоним такой обычный, но когда нужно было быть незапоминающимся, от него была польза.
— Если авроры придут на поиски тебя, тебе придётся пойти с ними без представлений.
— Я не буду давать аврорам повода, — оскорбившись, сказал Том.
— Лучше всего тебе сдержать своё слово, — хмыкнул хозяин бара. Он покопался под стойкой и шлёпнул заржавевший железный ключ на столешницу. — Четвёртая
«Какой имбецил, — подумал Том. — Мы волшебники. Ты не умеешь накладывать заклинание Немоты?»
Подавив закатывание глаз, Том отсчитал монеты и выложил их на стойку. Месячная аренда за меньшую цену, чем неделя в «Дырявом котле». Положение ванной о том, что надо самостоятельно носить воду в лохань, его не волновало, потому что ему не нужно было самому мыть её с ведром и тряпкой, как в былые дни в приюте Вула, когда замёрзшие трубы прорывало зимой и у настоятельницы не получалось их отремонтировать.
Хотя он знал, что ему нужно что-то сделать с туалетным положением.
Но он был волшебником, и, если он не сможет трансфигурировать работающий сливной туалет, он может поэкспериментировать с закреплёнными чарами очистки и автоматического долива воды, которые могли бы быть полезными для дома и сада. Наполнение леек, мисок для питомцев, чайников, ванночек для птиц и тому подобное.
Он мог бы выжать статью-другую из этого.
Это позволит компенсировать плачевное состояние его нынешнего жилья.
В худшем случае он всегда мог спустить свои сбережения на магическую палатку и разбить лагерь на окраине Запретного леса.
«Дорогая Гермиона,
Ты будешь рада узнать, что я нашёл себе комнату на лето в Хогсмиде. Хозяин совершенно неприятен, но ему хватает манер оставлять меня в покое почти все дни — хотя я без колебаний мог бы назвать его вторым самым докучливым волшебником, которого я когда-либо знал. Я знаю, что он следит за моей почтой, поэтому с этого дня, пожалуйста, направляй свои письма на имя «Бертрам». Если ты планируешь отправлять посылки или сладости, я открыл почтовый ящик в отделении совиной почты Хогсмида. Хозяин не самый вдохновенный повар и ест всё, что я приготовлю или сложу в шкаф, и называет это «коммерческой надбавкой» за то, что даёт мне пользоваться его кухней.
Да, я сам готовлю себе еду, потому что единственная альтернатива — питаться в «Трёх мётлах» каждый день, и буфетчицы там в последнее время стали очень навязчивыми. Думаю, любому бы не понравилось шесть раз быть прерванным за едой официанткой, которая спрашивает, нужно ли мне подлить напитка. В связи с этим моя следующая публикация будет посвящена техническим аспектам заклинания Долива.
Если тебе удалось найти ещё магловских кулинарных книг, я прошу тебя прислать их мне.
Томящийся в безвестности,
Том».
Спустя месяц каникул Том узнал несколько вещей о своём хозяине.
Его звали «Старина Аб», по словам пьяного волшебника, который выкрикивал заказы для новых пинт поздним субботним вечером.
Была причина, по которой Аб не ремонтировал свои комнаты. Номера специально оставались непривлекательными для посетителей, чтобы они делали свои дела как можно скорее и уходили. Если им хотелось заниматься «весёлыми делишками», они могут для этого пойти в Лютный переулок.
Козы были гордостью и радостью Аба. У каждой из них было имя, и характер, и личный ошейник с колокольчиком. Часть молока продавалась ведьме, которая варила травяное мыло. Аб сам делал острый белый сыр из остального, забивая его поленьями погреб рядом с бочками эля. Продажа этого сыра в местную лавку, а безоаров — в местную аптеку составляли около половины его дохода.