Оленин, машину! 2
Шрифт:
Словом, когда наша винтокрылая «ласточка», чёрт бы побрал эту заразу американского производства, приземлилась наконец, я выбрался наружу, и одно только было желание. Вернее, сразу два: махнуть триста граммов беленькой и потом блаженно покурить где-нибудь в тишине. Чёрта с два всё это удалось. Пришлось топать через весь аэродром, а потом ещё трястись в кузове студебекера, благо такой отыскался и шёл попутным рейсом.
К полудню я уже был в управлении СМЕРШ Забайкальского фронта. Показал документы, и младший лейтенант на входе, с уважением посмотрев на мои награды, пропустил внутрь. Заодно сказал, к кому мне нужно обратиться по прибытии. Я так и сделал, а когда
— И что мне с вами делать, капитан Оленин? — хмуро спросил он, ознакомившись с моими документами.
По его лицу было понятно следующее: тот факт, что лично товарищ Сталин своим распоряжением произвёл старшину в капитана, вызывал вопросы. За какие такие заслуги? Чем выделился этот простой старшина, чтобы ему сам Верховный Главнокомандующий жаловал офицерское звание? А награды за что?
Генерал-майор очень хотел спросить. Но увы. На том, за какие заслуги я стал Героем Советского Союза, стоял гриф «Совершенно секретно», и потому задавать вопросы было бесполезно. Да к тому же опасно. Короче: нельзя, и точка. Начальник управления СМЕРШ Забайкальского фронта был тёртый калач, потому всё прекрасно понимал.
— Направьте, куда посчитаете нужным, товарищ генерал-майор, — ответил я.
— Есть предпочтения какие-то? — спросил он не слишком уверенно.
Мне подумалось, что прекрасно его понимаю. Ещё неделю назад стоящий перед ним человек был, по сути, нет никто и звать никак. Простой водила. Гонял на своём виллисе, по службе характеризовался положительно, но звёзд с неба не хватал, ни в чём предосудительном замечен не был. Обыкновенный исполнитель, коих в Красной Армии сотни тысяч. И тут вдруг, благодаря какому-то событию за семью печатями, этот человек стал капитаном и получил высшую награду страны.
С чего бы вдруг?! Увы, но этот вопрос генерал-майора должен был остаться без ответа.
— Так точно! — сказал я. — Хочу вернуться в свою часть и участвовать в высадке на Японские острова!
Начальник управления поднял брови.
— А откуда вы, товарищ капитан… — он вдруг понял, что моя осведомлённость проистекает намного дальше, чем может показаться, и потому осёкся. — Да, конечно. Что ж… сделаем так. Подождите-ка в коридоре, мне нужно посоветоваться.
— Есть!
Я вышел и провёл рядом с кабинетом битых полтора часа. Что генерал-майор обсуждал со своими подчинёнными, которые вскоре прибыли с папками, не знаю. Но когда совещание закончилось, и все удалились, адъютант начальника управления позвал меня обратно. Там генерал-майор торжественно объявил, что с этой минуты я назначен на должность начальника разведки полка СМЕРШ. И назвал его номер.
— Простите, товарищ генерал-майор, — заметил я. — Насколько мне известно, там уже есть начальник разведки — майор Грозовой Демьян Мартынович.
— А, так вы ничего не знаете? — спросил начальник управления. — Он недавно был тяжело ранен. Пуля раздробила кость в ноге. Вероятно, майор Грозовой больше не вернётся в действующую амимию, будет комиссован.
В голосе генерал-майора мне послышалось сожаление. Что ж, я с ним солидарен: Демьян Мартынович для нашей армии был человек бесценный. Огромный военный опыт, — начинал с рядового в развалинах Сталинграда, а закончил Великую Отечественную начальником разведки полка, который сражался в Берлине в составе Второго Украинского фронта. К тому же надёжный, как скала. Умный, как… Мне тоже стало его искренне жаль.
— Товарищ генерал-майор, — заметил я. — Но ведь
— Тут важны не только звёздочки на ваших погонах, товарищ капитан, — ответил он. — Но и высшая награда СССР. Не знаю, за что вам её вручили. Но убеждён: заслуженно. Короче, отправляйтесь в полк. До дня высадки осталось немного времени. На месте всё узнаете.
— Есть! — ответил я и, щёлкнув каблуками хромовых сапог, развернулся и строевым шагом вышел.
Мысли, пока искал машину до передовой, где находился мой полк, — новое место службы, — были разные. Я ещё пока летел в самолёте, подумал: 'Уж не засада ли это всё? Как только приземлюсь в Хабаровске, меня буду ожидать архаровцы с ППШ. Скрутят, да и в каталажку. Там объявят приговор по 58-й статье, а дальше… или вышка, или 25 лет строго режима где-нибудь за Полярным кругом.
Но разум подсказывал: хрень всё это собачья. Навеяна книжками сволочи и предателя Александра Солженицына. Того самого, который якобы на «воспоминаниях сидельцев» себе славу международную сделал. Даже Нобелевскую премию по литературе получил, гад. Кто ж не знает его лживой от первого слова до последнего книжки «Архипелага ГУЛАГ»? Вот и я, пока летел, поддался искушению. Надумал себе чёрт знает чего.
Потом, когда ехал от генерал-майора, даже стыдно стало. Рассчитывал на арест, пытки и прочие унижения, а меня просто отправили в полк, да ещё с повышением, получается. Пока ехал, много о чём думал. Но решил, прежде чем представиться комполка, заглянуть в свой танковый батальон. Нет, я вовсе не собирался, как говорили в XXI столетии, понты колотить и пальцы загибать. Просто хотел навестить боевых товарищей. Мало ли, как дальше будет. В песне-то как поётся?
'Впереди — страна Болгария,
Позади — река Дунай'.
У меня же перспектива такая, правда я не смогу выразить её поэтически: остров Хоккайдо. До него географически ближе всего. Если, к примеру, от места впадения реки Светлая до северной оконечности указанного острова, так меньше трёхсот километров. Конечно, есть другой вариант: от южной оконечности Сахалина, мыса Крильон, до Японии всего 42 км. Но ведь для этого сначала придётся сосредоточить именно на Сахалине группировку наших войск, а это чрезмерные затраты.
Безусловно, союзничкам во Второй мировой войне было намного проще: Ла-Манш переплыть — это всего, если примерно, километров сто, а то и меньше. И то несколько лет решались, просчитывали, обдумывали: стоит ли? Получится ли? Бздели, проще говоря. Дюнкерк им покоя не давал в ночных кошмарах. Как же они там крупно обделались! И ведь именно после этого, — в общем-то коротенького, — момента мировой истории Великобритания навсегда потеряла статус мировой державы, полностью подчинившись воле Вашингтона. Проще говоря, легла под американцев и лапки раскинула.
У нас есть теперь шанс сделать так, чтобы СССР заявил о себе на Дальнем Востоке так, как никогда прежде не бывало в его истории. Ну, я про Россию в целом. Выхожу из управления СМЕРШ, получаю документы, сухпай, — дорога неблизкая, — а внутри как пламя полыхает. Какие же перспективы у моей страны! Огромные, невероятные!
Глава 46
Но прежде всего, конечно, нашим войскам предстоит добить Квантунскую армию. Да, она сыплется, как глиняный горшок, по которому со всего маху долбанули здоровенной кувалдой сразу с двух сторон. Но у этого горшка крупные осколки, которые могут сильно порезать. В управлении меня кратко ввели в курс дела о положении на фронтах советско-японской войны.