Основы английской фразеологии

Амосова Наталья Николаевна

потому является, по . сути дела, фиктивной ситуацией. Самое

важное его отличие с точки зрения лингвистики заключается

в том, что сообщение есть тоже речь, как и контекст есть

определенный отрезок речи. В этом отношении сообщение о

ситуации в силу своей речевой природы сближается с контекстом.

Это сближение кажется особенно очевидным в тех случаях,

когда предшествующее употреблению данного семантически

реализуемого слова изложение

не содержит никакого описания

речевой ситуации, но самим своим содержанием, системой своих

опорных понятий или образов, конкретизирует речевую сферу

данного слова и тем способствует реализации определенного его

значения. Так, например, встречаясь в грамматике Несфильда ]3

впервые на стр. 46, слово object (в сочетании Form of the object

и ниже — Position of the object) подготовлено к реализации тер-

13 Y. С. Nesf i eld. English Grammar, Past and Present. London, 1698,

p. 46.

29

минологического значения 'дополнение' и вытеснению других

значений ('предмет', 'цель') всем предшествующим текстом

книги в целом и предыдущими ее параграфами, в частности

посвященными глаголу. Здесь нет изображения бытовой ситуации.

Здесь сам текст играет роль речевой ситуации.

Сходство контекста и сообщаемой или текстовой ситуации

приводит иногда к тому, что первый случай называют «узким

контекстом», а второй — «широким контекстом». Приложение

одного и того же термина «контекст» к принципиально

различным явлениям само по себе неудачно, но если бы эти различия

были в достаточной мере учтены и оговорены, с этой

терминологической условностью можно было бы примириться. Однако«

обычно эти выражения достаточной дифференциации

лингвистических понятий под собой не имеют.

Различие между «широким контекстом» (т. е., по нашей

терминологии, речевой ситуацией или текстом) и «узким

контекстом» (т. е. собственно контекстом) есть различие сущностное.

«Узкий контекст» есть конструктивный фактор, «широкий

контекст» — ситуативный фактор.

Р. А. Будагов отмечает особую форму «широкого контекста»,

а именно: диалогическую речь.14 Это очень важное наблюдение,,

помогающее нам внести еще одно уточнение в понятие речевой

ситуации. Действительно, ситуативным фоном, компенсирующим

недостаточность контекстуального указания, может служить,

содержание диалога в целом или непосредственно

предшествующей реплики. Указание в этих условиях может быть

суммарным, т. е. исходить из общей понятийной сферы диалога.

Например:

— I have looked through your work, and have formed a

general idea about your design, which seems well grounded as a whole.

But I find there many unnecessary things which only spoil the

whole effect. You'd better cross them out before publishing your

paper.

— Which things do you mean?

— For instance, this table is out of place here. It adds

nothing substantial to your principal inferences.

Но указание может быть и конкретно словесным. В одной

из предшествующих реплик семантически реализуемое слово*

может быть употреблено в достаточном контексте, и потому в

дальнейшем может реализовать свое значение и без

контекстуального указания. Например:

— All the results of my calculations are represented in a table-

of optimal values.

— To my mind, this table is оut of place here, as it

interrupts your general argumentation and distracts the reader's«

attention.

14 P. А. Б у д а г о в. Введение в науку о языке. М., Учпедгиз, 1958, стр. 17..

Ю

Таким образом, можно наметить несколько основных форм

речевой ситуации: внеязыковую ситуацию, диалогическую речь,

,т. е. реальную ситуацию; сообщаемую ситуацию, понятийную1

сферу изложения, т. е. текст.

Сложные и многообразные связи и столкновения ситуаций

и контекста, ситуации и значения слова могут быть объектом

специального исследования.15 Мы ограничимся сказанным

выше, ибо для непосредственных целей работы этого

достаточно. Контекстуальные связи как таковые для этих целей более

важны. Однако, прежде чем перейти к их рассмотрению,

необходимо уточнить два принципиальных вопроса.

Первый из них касается понятия «свободного» и

«связанного» значения слова.

Описывая различные типы лексических значений слова в

одной из своих семасиологических работ, акад. В. В.

Виноградов писал: «Основные номинативные значения слов... очень

устойчивы. Эти значения можно назвать свободными, хотя их

свобода обусловлена социально-исторически и

предметно-логически. Функционирование этих значений слов обычно не

ограничено и не связано узкими рамками тесных фразеологических

сочетаний. В основном круг употребления номинативного

значения слова, круг его связей соответствует связям и отношениям

самих предметов процессов и явлений действительного мира

(например, пить воду, квас, вино, чай, сидр, виноградный сок