Отрезок пути
Шрифт:
Не то, чтобы их ночевка в Выручай-комнате меня устраивала, но тут, похоже, ничего не поделаешь. Мне-то, к счастью, совсем не обязательно слушать радио, чтобы узнавать последние новости.
Вот только не всеми этими новостями я имею возможность поделиться с общественностью. Об аресте Ксенофилиуса Лавгуда ребята, конечно, прочли в «Пророке», но о том, что там был еще и Гарри, в газете не писали. Еще бы! Очень им приятно признаваться, что он улизнул у них из-под носа!
Я, правда, не очень понимаю, за каким троллем Гарри поперся к Лавгуду. Северус только плечами пожал в
С Луной, как утверждает Северус, все в порядке. Он даже видел ее, только сам ей на глаза не показывался. А еще он слышал, как Нарцисса Малфой напоминает своей психованной сестрице о запрете Темного Лорда. Похоже, и вправду можно надеяться на то, что Луна в относительной безопасности. Хотя я бы предпочел, чтобы она была здесь. Или хотя бы дома, с отцом.
Вечером девятого января я под предводительством Лауди добираюсь до подземелий, чтобы окольными путями проникнуть в директорскую гостиную. Пароль от кабинета уже давно перестал быть для меня тайной, а перемещение через камин отнимает меньше времени, чем застегивание ширинки. Вот только пробраться в гостиную незамеченным у меня не выходит. Выбравшись из камина, я вижу, что Северус стоит посреди комнаты, скрестив руки на груди, и смотрит на меня с выражением оголодавшего каннибала.
– Лонгботтом, что ты вообще вытворяешь? – сердито спрашивает он. – Как, по-твоему, я должен реагировать на появление в своем кабинете постороннего?
– Вот уж не думал, что я посторонний, – уязвленно говорю я.
– Посторонний – это любой, кто находится на моей территории, и при этом не является мной, – отрезает он. – Выкладывай, что у тебя опять случилось!
– Вообще-то это не у меня случилось, а у тебя, – со вздохом сообщаю я. – Я просто хотел поздравить тебя с днем рождения.
Его брови ползут вверх, а глаза широко открываются, но он тут же берет себя в руки и язвительно осведомляется:
– Ты считаешь, что я похож на человека, которого нужно поздравлять с днем рождения?
– Не похож, – соглашаюсь я. – Но зато я похож на человека, которому очень хочется тебя поздравить.
– Какой удивительный эгоизм. Я потрясен, – насмешливо комментирует он. – А что, если я предложу тебе убраться вон?
– Надеюсь, ты этого не сделаешь, потому что у меня есть для тебя подарок, – я решаю не обращать внимания на его сарказм и извлекаю из-за пазухи книгу в черном кожаном переплете, которую буквально вчера получил от Минси.
Северус хмурится, но любопытство пересиливает, и он протягивает руку за книгой. Удивленно хмыкает, проводит пальцами по корешку, открывает на середине и жадно впивается глазами в пожелтевшие от времени страницы. Я терпеливо жду, когда он вспомнит о моем существовании. Это происходит только минут через пятнадцать. Северус с явным сожалением закрывает книгу и неохотно
– Я не могу ее взять.
– Почему?
– Она слишком древняя и слишком ценная.
– Перестань! На Рождество ты тоже сделал мне ценный подарок.
– Этот ценный подарок я отобрал у одного мелкого воришки, так что он не стоил мне ни кната, – возражает Северус. – Тогда как книга…
– Валялась в моей библиотеке, Мерлин знает, сколько лет, и тоже не стоила мне ни кната, – заканчиваю я. – Я просто попросил Минси притащить самую старую и самую занудную книгу по зельям.
– Тем более! – не сдается он. – Эта книга веками принадлежала твоей семье…
– Ну и что? – я тоже не отступаю. – Лично я не интересуюсь зельями настолько, чтобы молиться на этот фолиант. Мои родственники – тем более. Дети у меня едва ли появятся. Ну и какой смысл хранить ее там до скончания времен?
Он поджимает губы и, немного поколебавшись, кивает:
– Ладно, твоя взяла. Если бы я не гонялся за этим экземпляром последние лет десять, ты бы уже был на пути в гриффиндорскую башню. Выпьешь чего-нибудь, раз уж зашел?
Судя по всему, ответ отражается на моем лице, потому что Северус, посмеиваясь, закатывает глаза.
– Так и будешь теперь все время бояться, что я напьюсь?
– Да я не боюсь, просто…
– Ну-ну, – хмыкает он. – Вообще-то я хотел предложить тебе вина, но если ты предпочитаешь тыквенный сок…
– Нет! – поспешно говорю я. – Вино – это то, что нужно!
Северус бережно ставит книгу на полку и достает из шкафа пыльную бутылку. Интересно, почему, чем лучше вино, тем хуже оно выглядит? У этого вот тоже вид непрезентабельный – цвет какой-то мутноватый и густой осадок на дне. Зато вкус такой, что впору визжать от восторга.
Ничего подобного мы, разумеется, не делаем, только чинно потягиваем благородный напиток, смакуя каждый глоток.
– Ну, и чем же ты в настоящее время занимаешься? – осведомляется Северус через несколько минут.
– Варю сложное зелье, которое требует постоянного контроля и категорически не приемлет присутствия посторонних, – сообщаю я.
– Потрясающе! – фыркает он. – Мисс Уизли тоже так думает?
– Джинни думает, что я веду бурную сексуальную жизнь даже тогда, когда я действительно занимаюсь зельями или отрабатываю взыскание, – говорю я со смешком. – Впрочем, в чем-то она права, поскольку зелья я готовлю преимущественно в твоей лаборатории, да и отработки тоже, как правило, проходят у тебя. Сексуально-трудовая повинность какая-то.
– Тебя это угнетает?
– Ты знаешь, что меня угнетает, – многозначительно произношу я.
– А ты знаешь мое мнение по данному вопросу, – не менее многозначительно говорит он, поджав губы.
– Ничего я не знаю, – возражаю я. – Ты ведь все время от темы уходишь. Черт возьми, я всего лишь хочу попробовать что-то другое, а ты ведешь себя так, словно я предлагаю заняться особо извращенным сексом с элементами некрофилии, зоофилии, асфиксиофилии, копро…
– Так, стоп! – перебивает Северус, едва не уронив бокал, и удивленно смотрит на меня: – Где, скажи на милость, ты этого набрался?