По ту сторону тьмы

Болдт Р. С.

Когда я извлекаю открытку из конверта, мой взгляд останавливается на розах. Розовые розы, конечно, не в его стиле, но…

Когда я читаю послание на открытке, у меня перехватывает дыхание, и я внутренне ругаю себя. Что, черт возьми, со мной не так?

«Великолепные цветы для великолепной женщины, о которой я не могу перестать думать.

Я отлично провел время в пятницу. Надеюсь, скоро повторим.

Уэйд»

Прежде

я никогда не получала цветов от мужчины, поэтому сейчас я должна быть на седьмом небе от счастья. Я не должна страдать от разочарования, что они от Уэйда.

Бросаю открытку на стол и опускаю голову. Меня переполняет угрызение совести, потому что нет никакого оправдания тому, что я чувствую. Я явно идиотка.

Уэйд — мужчина, который, возможно, отправлял бы мне цветы по разным поводам — на день рождения, на годовщину свадьбы или просто потому, что думал обо мне. Его не обвиняли в убийстве несколько раз, и он уж точно не главарь банды.

Судя по тому, что я услышала в лифте от других людей, он нарушает протокол только потому, что очень любит свою работу и стремится сделать все возможное, чтобы соблюсти закон и обеспечить безопасность других людей.

И все же на какую-то долю секунды я понадеялась, что эти розы от другого мужчины.

Подняв голову, я втягиваю в легкие воздух, после чего бормочу себе под нос:

— Ладненько, Джорджия. Просто соберись. Ты не ходила на свидания целую вечность, и это заметно. — Меня охватывает огорчение, ведь я должна быть без ума от Уэйда.

Но у меня от него не сносит крышу… и я никогда не умела притворяться. Тем не менее, цветы были милым жестом.

Прочищаю горло и легонько провожу кончиком пальца по одному лепестку розы. Их красота вызывает легкую улыбку на моих губах.

— Первый мужчина, который прислал мне цветы, заслуживает подобающей благодарности.

Я достаю телефон и набираю номер Уэйда. Три гудка спустя он отвечает.

— Здравствуй, красавица. — Его хриплый голос доносится до моих ушей, и от нежности, звучащей в тоне, я замираю. Мне нужно решить это все бережно, поступить правильно и быть честной с ним.

— Офицер Хендерсон, только что я получила великолепную вазу с розовыми розами.

— Рад, что они тебе нравятся. — На заднем плане раздается еще один мужской голос, и Уэйд быстро говорит: — Погоди секунду.

Должно быть, он прикрывает трубку рукой, потому что голоса звучат приглушенно, прежде чем он возвращается на линию.

— Извини. Мне поступил звонок касательно бытовой ссоры, и детектив Даллерайд появился в соседнем доме. — Он понижает голос. — Соседи спорят, кто первым обнаружил тело другого соседа.

— Ого. Звучит… увлекательно. — Затем я поспешно продолжаю: — Прости, что беспокою тебя, ты ведь работаешь, но я хотела поблагодарить за розы. Они прекрасны.

Его голос становится

хриплым от нежности.

— Джорджия, ты никогда не беспокоишь меня. И я рад, что они тебе нравятся. К тому же нам нужно заняться назначением второго свидания.

Вот чёрт. Моя интуиция вопит в знак протеста, отчего ответ застревает в горле.

— Точно. — Это единственное слово прозвучало скорее, как вопрос, чем как согласие.

Проходит несколько секунд молчания, прежде чем он тихо говорит:

— Прозвучало неуверенно.

Он прямолинейный человек, и я чертовски надеюсь, что он оценит мою честность.

Я тщательно подбираю слова.

— Для ясности, ты должен знать, что есть кое-кто еще… — Я осекаюсь. Без понятия, как описать это.

Я уж точно не могу сказать: «Есть один главарь банды, которого я не могу выбросить из головы. Его поцелуи — это нечто из ряда вон выходящее, он вылизал мою киску, доведя меня до беспамятства, а его член не сравним ни с чем, что я когда-либо испытывала. Да и к всему прочему, он вне всяких сомнений убивал людей».

Нетушки. Этому не вырваться из моих уст.

К счастью, Уэйд подхватывает разговор:

— Он водил тебя на свидание?

Его вопрос застает меня врасплох.

— Нет, — медленно отзываюсь я.

— Присылал тебе цветы? — улыбка слышна в его голосе.

— Нет.

— Тогда это значит, что я все еще в претендентах.

Морщусь, испытывая облегчение от того, что он не видит моего лица. Очевидно, что, сама того не желая, я активировала в нем какой-то пещерный инстинкт.

Уэйд бормочет:

— Ты особенная, Джорджия. Иначе я бы не стал тебя преследовать. — Наступает короткая пауза, и голос детектива раздается на заднем плане, прежде чем он говорит: — Мне нужно идти. Хорошего дня, красавица.

— И тебе. — Мои слова вырываются с запинкой. Я слегка ошеломлена его реакцией на мою открытость.

Я кладу телефон на стол и снова разглядываю цветы. Я в состоянии взглянуть на них другим взглядом. Рассмотреть в них возможность для чего-то нормального.

Если имеется способ отключить мою способность навсегда — если я смогу сдержать клятву никогда больше не использовать ее — возможно, я смогу избавиться от темных пятен, которые она оставила на моей душе.

Должен быть способ. Он просто обязан быть.

ГЛАВА СОРОКОВАЯ

ДЖОРДЖИЯ

Выхода нет. По крайней мере, в нынешнем понимании.

Доказательство лежит передо мной на столе для вскрытия. Мужчина, который старше меня на несколько лет, и чья жизнь оборвалась из-за пули, пущенной ему лоб.

Согласно отчету, к его телу прилагалась предсмертная записка, но угол, под которым пуля пробила его голову, не вяжется ни с этим объяснением, ни с рапортом детектива.