Поселенцы (= Пионеры) [старая орфография]
Шрифт:
— Я слышу шелестъ сна, шепнула Елисавета, врно они бгутъ теперь. Только бы ихъ не открыли и не схватили.
Въ это время он повернули за уголъ дома и увидли Натти и Эдвардса, старавшихся протащить Пумпа сквозь отверстіе деревянной стны. Волы были обращены къ улиц, чтобы выиграть мсто для своего дла.
— Сбрось сно на повозку, Натти, шепнулъ Эдвардсъ: живе! a то замтятъ, какъ мы устроили бгство.
Только-что Натти усплъ окончить дло, какъ въ то отверстіе, которое способствовало побгу, показалась свча тюремщика и послышался голосъ, зовущій преступниковъ.
—
— Кто пьянъ? Это ты, мошенникъ! ворчалъ дворецкій.
— Они убжали! кричали внутри пять, шесть человкъ.
— Мы должны его оставить, тихо сказалъ Эдвардсъ.
— Нтъ, нтъ, мы не можемъ этого сдлать ни въ какомъ случа. Это значитъ поступить неблагодарно съ человкомъ, раздлившимъ со мною клтку и вообще оказавшимъ мн много участія.
Въ это время изъ гостиницы вышли два или три человка, между которыми особенно слышался голосъ Кирби.
— Славная ночь! не смотря на то, что мсяцъ еще не взошелъ! вскричалъ порубщикъ. — Однако, что это въ темниц за шумъ? Пойдемъ скоре, посмотримъ, что тамъ такое.
— Мы пропали, если не бросимъ Веньямина, говорилъ въ отчаяніи Эдвардсъ. Во время этого замшательства, Елисавета быстро подошла и шепнула:
— Положите его на повозку и пустите воловъ, никто и не подумаетъ васъ остановить.
— Правда, благодарю васъ, вскричалъ юноша и тотчасъ послдовалъ совту. Дворецкаго положили на солому, дали ему кнутъ, чтобы гнать животныхъ, и Эдвардсъ объяснилъ ему; чтобы онъ сидлъ спокойно. Волы двинулись, и пока они тихо ступали впередъ, Натти и Эдвардсъ успли пройти порядочное пространство около домовъ и исчезли въ маленькомъ переулк, лежащемъ за строеніемъ. Вскор на улиц раздался шумъ преслдователей и волы пустились рысью. Елисавета и Луиза живо удалялись, чтобъ уйти отъ толпы констаблей и праздношатающихся, частію изрекавшихъ проклятія, частію же смявшихся надъ хитростію преступниковъ. Среди шума слышался только голосъ Билли Кирби. Онъ громко кричалъ и клялся во всеуслышаніе поймать преступниковъ и привести ихъ назадъ: Натти въ одномъ карман, a Веньямина въ другомъ.
— Разступитесь! кричалъ онъ, пройдя плотину и не замчая ея, — скоре на гору! Если они достигнутъ цпи горъ, то тогда догонишь ихъ только ружьемъ.
Боле двадцати голосовъ повторили призывъ къ горамъ, такъ какъ со всхъ сторонъ собрался народъ, частію чтобы присоединиться къ преслдователямъ, частію же, чтобъ посмяться надъ случившимся.
Только-что Елисавета успла дойти до дома, какъ замтила, что Кирби остановилъ повозку, a Натти и Эдвардсъ спшили къ ней.
— Бгите! бгите! тихо кричала Елисавета. Вся деревня на ногахъ.
— Но куда? спросилъ юноша, скажите, и я послдую вашему совту, однажды уже спасшему насъ.
— Торопитесь къ озеру, на той дорог нтъ людей. У озера вы найдете лодку моего отца: возьмите и гребите къ горамъ.
— A отецъ вашъ не разсердится, что мы воспользовались его лодкой?
— Нтъ, нтъ, я за все отвчаю, сказала Елизавета.
— Ну такъ съ Богомъ, впередъ! сказалъ Натти: — Не забудьте только
— Пойдемъ, пойдемъ, Натти! нетерпливо вскричалъ Эдвардсъ.
— Да, да, я уже иду. Благослови васъ Богъ обихъ, вы желаете добра старику.
Оба поспшно удалились, a двушки смотрли имъ вслдъ, пока они не исчезли въ темнот; потомъ пошли къ дому.
Между тмъ Билли, осмотрвъ повозку, нашелъ, что она его собственная, которую Эдвардсъ, не спросивъ позволенія, самовольно употребилъ для исполненія своей цли.
— Это моя упряжь! вскричалъ онъ. — Какъ пришли вы сюда?
— Впередъ! ворчалъ Веньяминъ, махнувъ кнутомъ наудачу, и нечаянно коснулся плеча порубщика.
— Эй, чортъ возьми, кто вы? изумленно вскричалъ Билли, такъ какъ темнота мшала ему узнать широкое лицо, выглядывавшее сбоку повозки.
— Кто я? Шкиперъ этого судна, которое, надо думать, плыветъ довольно скоро. Прочь съ дороги, мальчишка, впередъ!
— Господинъ Веньяминъ, оставьте кнутъ, если не хотите почувствовать моихъ кулаковъ, сказалъ порубщикъ, узнавъ возницу. — Куда дете вы съ моей упряжью?
— Упряжью?
— Куда, съ моей повозкой и моими волами?
— Вы должны знать, господинъ Кирби, что я и Кожаный-Чулокъ, то есть Бенни Пумпъ; вы знаете Бенни, ну такъ Бенни и я, — нтъ я и Бенни, — нтъ, чортъ возьми! Кожаный-Чулокъ и я убрались по случаю бобровъ и потому захватили вашу повозку. Однако, вы жалко гребете, господинъ Кирби.
Билли не могъ долго оставаться въ сомнніи о состояніи дворецкаго. Онъ немного походилъ вокругъ повозки, взялъ кнутъ y Веньямина, заснувшаго на мягкомъ сн, и направилъ животныхъ къ горамъ, гд онъ долженъ былъ работать на слдующее утро. Никто его не останавливалъ, и на улицахъ деревни снова воцарилась тишина, какъ будто спокойствіе ея жителей не нарушалось.
Глава одиннадцатая
На слдующій день утромъ Елисавета и Луиза отправились въ лавку Лекуа, чтобъ исполнить общаніе, данное Натти. Купивъ пороху, он оставили лавку и молча продолжали свою прогулку. Нсколько разъ Луиза начинала говорить что-то, но y ней недоставало на это духу.
— Можетъ, вы нездоровы? спросила Елисавета, замтивъ нершительность своей подруги. — Если такъ, то намъ лучше вернуться домой, и въ другой разъ найти случай исполнить желаніе стараго Натти.
— Нтъ, я не больна, но боюсь, отвчала Луиза: — Никогда не ршаюсь я идти на эту гору, если нтъ около меня защитника. Я не могу идти дале, и чувствую, что слабю.
Это объясненіе непріятно смутило Елисавету; она на минуту задумалась, не зная, на что ршиться въ настоящемъ положеніи. Однако, она тотчасъ отбросила нершительность, сообразивъ, что время дйствовать, a не думать, и отвтила.
— Хорошо же, я должна одна ршиться на это отчаянное предпріятіе, если только оно таково, и не могу никому довриться, иначе Натти будетъ открытъ. Подождите по крайней мр y подошвы горы, чтобы люди не увидли меня одну, идущую въ горы. Подождите меня, Луиза, пока я возвращусь.