Поселенцы (= Пионеры) [старая орфография]
Шрифт:
Призванный господинъ Шооль началъ громко читать обвиненіе, которое въ особенности касалось оскорбленія. Натти серьезно и внимательно слушалъ, и съ такимъ вниманіемъ обратился къ читающему, что выказывалъ этимъ глубокое и искреннее участіе. Когда окончилось чтеніе, онъ выпрямился съ глубокимъ вздохомъ. Слушатели надялись услышать его голосъ, но Натти молчалъ, и судья опять началъ:
— Вы слышали, что говорятъ противъ васъ, Бумпо? Что можете вы возразить на это?
Кожаный-Чулокъ задумчиво опустилъ голову,
— Да, я не могу отговариваться, что немного живо обошелся съ этимъ Долитлемъ, но чтобъ я сдлалъ все то, что привелъ этотъ господинъ, то это безсовстная ложь. Нтъ, нтъ, я уже не особенный боецъ по своей старости. Когда я находился въ Шотландіи, постойте, это, кажется, было въ первыхъ годахъ послдней войны…
— Господинъ Липитъ, — вмшался судья, — такъ какъ вы адвокатъ обвиняемаго, то объясните ему, что отъ него требуется. Если вы не исполните этого, то судъ назначить ему другаго защитника.
Посл такого приказа законовдъ всталъ, тихо поговорилъ съ старымъ охотникомъ и объяснилъ суду, что они ожидаютъ дальнйшихъ вопросовъ.
— Въ чемъ виноваты вы и въ чемъ нтъ, Натаніель Бумпо? спросилъ судья.
— Я съ покойной совстью могу сказать, что не виноватъ, увренно сказалъ Натти. — Если поступаешь справедливо, то не можетъ быть и разговора о вин. Я скоре далъ бы убить себя на мст, чмъ позволилъ бы Гираму Долитлю перешагнуть мой порогъ.
— Хорошо, сказалъ судья, продолжайте дло, господинъ обвинитель, вы, секретарь, запишите показанія обвиняемаго.
Господинъ Шооль всталъ, пригласивъ за перила Гирама, который долженъ былъ подписать свое показаніе въ этомъ дл. Затмъ всталъ Липитъ и предложилъ свидтелямъ вопросы.
— Господинъ Долитль, я спрашиваю васъ въ виду суда, вашей совсти и знанія законовъ; имли ли вы право врываться въ хижину этого человка?
— Сударь, — съ замшательствомъ, откашливаясь сказалъ Гирамъ, — я думаю… что… по сил законовъ… гласитъ… предвидя… хотя и не настоящій, строгій законъ… я думаю… было законное право… но въ сущности дло… Билли не хотлъ начать, то я думалъ, что мн слдовало въ это вмшаться.
— Я еще разъ спрашиваю васъ, Гирамъ Долитль, повторилъ юристъ: этотъ старый, храбрый человкъ запрещалъ вамъ нсколько разъ входить въ его домъ или нтъ?
— Ну, да, сказать правду, я долженъ признаться, что онъ былъ очень негостепріименъ, но онъ долженъ былъ видть, что я пришелъ навстить его дружественно, какъ сосда.
— Такъ вы допускаете, что хотли только навстить Бумпо, не имя въ виду законовъ. Замтьте, господа присяжные, слова свидтеля Гирама Долитля. Онъ какъ сосдъ дружески пришелъ навстить его. Однако, отвчайте мн на вопросъ: Бумпо воспрещалъ вамъ входъ?
— Мы нсколько поспорили, отвчалъ Гирамъ: однако, я ясно прочелъ ему мое порученіе.
— Еще разъ повторяю вамъ
— Да, y насъ произошелъ довольно жаркій споръ, но вдь y меня было порученіе; оно и теперь y меня въ карман, и если судъ хочетъ принять во вниманіе, то…
— Свидтель, прервалъ судья Темпль, отвчайте на вопросъ: былъ вамъ воспрещенъ входъ или нтъ?
— Ну да, я могу думать…
— Я долженъ получить ясный отвтъ, серьезно отвчалъ судья.
— Ну да, онъ длалъ это.
— A вы все-таки посл запрещенія пытались ворваться?
— Но у меня вдь было полномочіе.
— Продолжайте допросъ, господинъ Липить, сказалъ судья защитнику Натти.
Но этотъ, увидвъ, что произвелъ выгодное впечатлніе для защищаемаго, казалось, считалъ ненужнымъ продолжать защиту Натти.
— Нтъ, сударь, дальнйшее я предоставляю вамъ, мой долгъ оконченъ.
— Господинъ Шооль, имете вы еще что-либо присовокупить?
Шооль отвтилъ отрицательно. Тогда судья всталъ и просилъ присяжныхъ составить заключеніе о дл. Спустя нсколько минутъ, судъ объявилъ Натти не виннымъ.
— Натти освобожденъ отъ обвиненія, сказалъ судья.
— Что? спросилъ Натти.
— Въ отношеніи нападенія на Долитля, вы объявлены невиннымъ.
— Нтъ, нтъ, я не отказываюсь, что немного грубо схватилъ его за плечо, — сказалъ Натти съ дтской откровенностію; — я его…
— Молчите, Натти, замтилъ судья: вы свободны, — тмъ дло и кончается.
При этихъ словахъ на лиц Натти явилось чистое выраженіе радости. Онъ надлъ шапку, подошелъ къ периламъ и съ чувствомъ сказалъ:
— Ну, судья Темпль, я долженъ похвалить васъ, что законъ не поступилъ со мной такъ жестоко, какъ я опасался, и Богъ наградить васъ за оказанное мн сегодня снисхожденіе.
Онъ хотлъ уйти, но жезлъ констабля воспрепятствовалъ ему. Липитъ шепнулъ ему нсколько словъ, и Натти возвратился къ своему мсту, снялъ шапку и съ страждущимъ, покорнымъ видомъ поглаживалъ свои тонкіе, сдые волосы.
— Господинъ обвинитель, приведите другое обвиненіе, — сказалъ судья, длая видъ, что занятъ составленіемъ акта.
Шооль обвинялъ преступника въ томъ, что онъ вооруженно сопротивлялся законному полномочію при обыск дома. Отъ преступника снова требовали оправданія, и Липитъ приблизился къ нему, чтобы сказать нужные отвты. Но нкоторыя выраженія Шооля такъ обидли чувство стараго охотника, что онъ забылъ всякую осторожность и вскричалъ:
— Это богопротивная ложь! я не хочу человческой крови, и даже Мингосы не упрекнуть, чтобъ я когда-нибудь жаждалъ ея. Я дрался какъ солдатъ, который чтитъ Бога и начальника. Я стрлялъ въ воиновъ, бодро стоящихъ на ногахъ. Я даже не убилъ ни одного спящаго измнника Ирокеза; и въ пустын есть Богъ, хотя многіе и сомнваются въ этомъ.