Поселенцы (= Пионеры) [старая орфография]
Шрифт:
— Вы не выдадите насъ, миссъ Темпль, сказалъ Натти, доврчиво смотря на Елисавету, вы не выдадите старика, который хочетъ подышать воздухомъ. У меня нтъ дурныхъ намреній, a такъ какъ законъ наложилъ на меня 100 доллеровъ штрафа, то я хочу воспользоваться этимъ временемъ года, чтобы собрать деньги.
— Что хотите вы длать? спросила озадаченная Елисавета: — Вдь вы должны остаться въ тюрьм 30 дней, a въ этомъ кошельк есть для васъ штрафныя деньги. Возьмите ихъ и уплатите штрафъ, но только потерпите мсяцъ, пока не окончится
— Въ самомъ дл вы хотли это? сказалъ Натти, весело подходя къ двушкамъ и взявъ за руку Елисавету. — Вы приняли участіе въ старик, который сдлалъ только то, что выстрлилъ въ дикое животное, что не стоило ему особеннаго труда.
— Конечно, мы хотимъ этого, сказала Елисавета: — я сожалю отъ всей души, что законъ назначилъ вамъ такой длинный арестъ, но вдь мсяцъ пройдетъ скоро, и тогда….
— Я долженъ остаться здсь еще мсяцъ! вскричалъ Натти со смхомъ. — Нтъ, я не останусь здсь ни дня, ни ночи, ни часу: хотя судья Темпль и присудилъ меня, но удержать меня онъ не можетъ, если, y него нтъ тюрьмы лучше этой. Въ прежнее время я былъ взятъ французами, и они посадили меня и еще 60 другихъ въ блокгаузъ, который считали крпкимъ; но людямъ, привыкшимъ къ лсу, легко было пробиться чрезъ сосновые чурбаны.
Старый охотникъ замолчалъ, осторожно осмотрлъ комнату, безъ церемоніи оттолкнулъ въ сторону дворецкаго, снялъ простыню съ своего ложа и показалъ двушкамъ отверстіе, сдланное въ балкахъ топоромъ и рзцомъ.
— Одинъ толчекъ ногой и дорога открыта, — сказалъ онъ, — и тогда….
— Да, да, уйдемъ, сказалъ Веньяминъ, который между тмъ еще боле опьянлъ: — къ чему послужитъ долгое мшканье? Вы будете ловить бобровъ, a я продавать ихъ шляпошникамъ. Уйдемъ, уйдемъ.
— Ну, надлаетъ мн хлопотъ этотъ молодецъ, сказалъ Натти: — я не знаю, какъ пойдетъ онъ по горамъ, если насъ будутъ преслдовать; онъ неспособенъ къ побгу.
— Что значить побгъ? вскричалъ Веньяминъ, разводя руками: — мы проберемся бокомъ и потомъ побжимъ. — Тише, Веньяминъ, сказала Елисавета, обращаясь къ Натти.
— Конечно, вы не захотите оставить насъ, Натти; подумайте, что тогда вы будете окончательно изгнанникомъ, и что старость ваша приближается, прибавила она. — Потерпите, a потомъ вы можете открыто и честно оставить тюрьму.
— Но, милое дитя, разв я могу ловить здсь бобровъ?
— Нтъ, но здсь довольно денегъ, чтобъ заплатить штрафъ. Возьмите, вдь это золото. Чрезъ мсяцъ вы свободны.
— Золото? спросилъ съ дтскимъ любопытствомъ Натти: — уже много лтъ прошло съ тхъ поръ, какъ видлъ я послдній золотой.
— Это англійскія гинеи и принадлежатъ вамъ, сказала Елисавета.
— Какъ! вы хотите дать мн этотъ кладъ? съ серьознымъ взглядомъ спросилъ удивленный Натти.
— Конечно, возразила Елисавета; разв не спасли вы
Натти взялъ деньги, поворачивалъ ихъ въ рукахъ и тихо сказалъ про себя:
— Въ Киртан, говорятъ, есть ружье, которое бьетъ врно на 100 саженъ. Много хорошаго оружія видлъ я, но никогда такого, какъ это. 100 саженъ, да, это должно быть превосходное оружіе. Но все равно, я старъ, и пока держусь самъ, выдержитъ и мой звробой. Возьмите ваше золото, дитя, время пришло, я слышу его разговаривающимъ съ волами я долженъ готовиться въ дорогу. Не правда ли, вы ничего не разболтаете, милое дитя?
— Никогда! радушно отвчала Елисавета: — но все-таки возьмите деньги, старый другъ, даже если вы идете въ горы, прошу, возьмите ихъ.
— Нтъ, нтъ, ласково отвтилъ Натти: — Я не возьму ихъ даже и тогда, еслибъ могъ купить на нихъ двадцать ружей. Но вы можете сдлать мн большое одолженіе.
— Какое?
— Дло касается только покупки пороховницы, стоющей 2 доллера. Веньяминъ уже отложилъ на это деньги, но такъ какъ мы не можемъ выйти, то не можемъ и имть ея. Продаетъ ее французъ и больше ни y кого нтъ. Хотите вы мн достать ее, миссъ Елисавета?
— Разумется, Натти, я принесу, еслибъ даже пришлось гнаться за вами цлый день въ лсахъ. Но гд и когда могу я найти васъ?
— Гд? задумчиво спросилъ Натти: — на той гор, которую зовутъ горою видній. На верхушк ея, гд восходитъ солнце, буду я ждать васъ, милое дитя. Однако, смотрите, чтобъ порохъ былъ зернистъ; вы можете узнать это по блеску и по цн. Но вы, въ самомъ дл, хотите сдлать это?
— Да, хочу, твердо отвтила Елисавета. Затмъ Натти слъ на землю, просунулъ ноги въ отверстіе и сильнымъ толчкомъ отдалилъ препятствіе, заграждавшее ему путь. Двушки слышали шелестъ и шумъ сна и поняли, что заставило Эдвардса бытъ погонщикомъ.
— Пойдемъ, Веньяминъ: ночь пришла и темне не будетъ, потому что черезъ часъ взойдетъ мсяцъ.
— Постойте! вскричала Елисавета: — погодите исполнять вашъ планъ, пока мы уйдемъ, Натти, чтобъ никто не смлъ сказать, что вы убжали въ присутствіи дочери судьи Темпля.
Натти не усплъ отвтить, какъ послышались шаги привратника; и потому нельзя было думать въ эту минуту о побг. Онъ только усплъ вытянуть ноги и накинуть на отверстіе простыню, какъ замокъ щелкнулъ, и темница отворилась.
— Миссъ Темпль, вжливо сказалъ тюремщикъ, уже насталъ часъ запирать.
— Я сейчасъ иду, сказала Елисавета. — Покойной ночи, Кожаный-Чулокъ.
— Покойной ночи, мое милое дитя! Это хорошій рогъ, и пуля пойдетъ дале обыкновеннаго. Я старъ и не могу преслдовать дичину такъ скоро, какъ прежде.
Миссъ Темпль молча кивнула и вмст съ Луизой послдовала за привратникомъ. У наружной двери онъ оставилъ ихъ и возвратился къ преступникамъ, a двицы повернули за уголъ.