Послания Ивана Грозного
Шрифт:
(Варламовы племянники хотели были меня чародейством извести...Другой на вас
Селивестр наскочил, а однако его семьи.
– «Варламовы племянники» - это, очевидно,
Калист, Степан и Семен Собакины, упоминаемые среди казненных, в царском
Синодике [см. текст Синодика в «Сказании кн. А. М. Курбского» Устрялова (стр. 390) и
в цитированной статье С. Б. Веселовского (стр. 338 - 340)]. Время казни Собакиных
точно не известно; их возвышение относится
кратковременным браком Ивана IV с Марфой Собакиной (умерла 13. XI, вскоре после
свадьбы); Калист (Калинник) Собакин выбыл из разрядных списков в 1573 г. (Древняя
Российская вивлиофика, ч. XX, стр. 53). Во всяком случае, как прямо указывает царь, в
начале «смущения» в Кирилло-Белозерском монастыре (т. е. за год до написания его
послания) «еще Собакиных тогды перед нами измены не было» (см. стр. 189); в момент
написания комментируемого послания царь, хотя уже знал об этой «измене», все-таки
был попрежнему недоволен излишним пристрастием монастыря к Шереметевым за
счет Собакиных. - «Селивестр», сходством с которым («однако его семьи») царь
попрекает монастырь, - это, конечно, благовещенский протопоп Сильвестр, участник
«избранной рады» (см. выше, комментарий к первому посланию Курбскому, прим. 10 и
25); царь намекает, очевидно, что руководство монастыря, подобно Сильвестру,
претендует на роль руководителя и наставника при нем.). ). Но если я гневался на
Шереметевых за Собакина и за пренебрежение к моему слову, то за все это
я воздал им еще в миру. Ныне же, поистине, я писал, беспокоясь о
нарушении монастырских порядков. Не было бы у вас в обители тех
пороков, не пришлось бы и Собакину с Шереметевым браниться. Слышал
я, как кто-то из братьев .вашей обители говорил нелепые слова, что у
Шереметева с Собакиным давняя мирская вражда. Так какой же это путь
спасения и чего стоит ваше учительство, если и после пострижения
прежняя вражда не разрушается? Так вы отрекаетесь от мира и от всего
мирского и, отрезая волоса, отрезаете и унижающие суетные мысли, так вы
следуете повелению апостола: «жить обновленной жизнью»? Сказал ведь
Господь: «Оставьте порочным мертвецам погребать свои пороки, как и
своих мертвецов. Вы же, шествуя, возвещайте царства Божие». И если уж
пострижение не разрушает мирской вражды, тогда, видно, и царство, и
боярство, и любая мирская слава сохранится в монашестве, и кто был
велик в бельцах, будет велик и в чернецах? Тогда уж и в царствии небесном
так же будет: кто здесь богат и могуществен, будет
могуществен? Так ведь это подобно лживому учению Магомета, который
говорил: у кого здесь богатства много, тот и там будет богат, кто здесь в
силе и славе, тот и там будет. Он и другое многое лгал. Это ли путь
спасения, если и в монастыре боярин не сострижет боярства, а холоп не
освободится от холопства? Как же будет с апостольским словом: «Нет ни
365
эллина, ни скифа, ни раба, ни свободного, все едины во Христе»? Как же-
они едины, если боярин - по-старому боярин, а холоп - по-старому холоп?
А разве апостол Павел не называл Анисима, бывшего раба Филимона, его
братом? А вы и чужих холопов к боярам не приравниваете. А в здешних
монастырях до последнего времени держалось равенство между холопами,
боярами и торговыми мужиками. В Троице при нашем отце келарем бьш.
Нифонт, холоп Ряполовского, а с Бельским с одного блюда ел.. На правом
клиросе стояли Лопотало и Варлаам, неизвестно какого происхождения, а
на левом - Варлаам, сын Александра Васильевича Оболенского. Видите:
когда был настоящий путь спасения, холоп был равен Бельскому, а сын
знатного князя делал одно дело с мужиками. Да и при нас на правом
клиросе был Игнатий Курачев, белозерец, а на левом - Федорит Ступишин,
и он ничем не отличался от других клирошан, да и много других таких
случаев было до сих пор. А в Правилах святого Василия написано: «Если
чернец хвалится при других благородством происхождения, то пусть за это
постится 8 дней и совершает 80 поклонов в день». А ныне то и слово: тот
знатен, а тот еще выше, - так тут и братства нет. Ведь когда люди равны,
тут и братство, а коли не равны, какому тут быть братству? А так и
иноческая жизнь невозможна. Теперь же бояре своими пороками
разрушили порядок во всех монастырях. Скажу еще более страшную вещь:
как рыбак Петр и поселянин Иоанн Богослов будут судить богоотца
Давида, о котором Бог сказал, что он пришелся ему по сердцу, и славного
царя Соломона, о котором Господь сказал, что «нет под солнцем человека,
украшенного такими царственными достоинствами и славой» и великого
царя Константина и своих мучителей и всех сильных царей,
господствовавших над вселенной? Двенадцать скромных людей будут их
судить. Да еще того страшнее: родившая без греха Господа нашего Христа
и первый среди людей человек, креститель Христов, будут стоять, а