Последний фюрер рейха. Судьба гросс-адмирала Дёница
Шрифт:
Дёниц через три недели на собрании своих офицеров объявил о своем намерении: «Если боевой группе представится возможность нанести удар, я при любых условиях "за"».
Через три дня, 22-го, пришел доклад от авиаразведки: «Примерно 40 кораблей, включая транспортные, конвойные и предположительно грузовой. Курс 0450, скорость 10 узлов». Было решено, что это десантная группа, направляющаяся к норвежскому берегу, и боевая группа «Север» была переведена на шестичасовую боеготовность. На следующий день идущие корабли были опознаны как обычный караван в сторону России; его держали под наблюдением с воздуха, и группе подлодок было приказано
И снова встал вопрос об использовании боевой группы «Север» против каравана. Окончательное решение было принято утром 25-го, когда корабли показались вблизи мыса Северный; между тем ее командир, адмирал Шнивинд, приказал провести воздушную разведку, чтобы получить «точные сведения о возможном тяжелом конвое на расстоянии». И только если такой конвой не будет обнаружен и условия будут подходящими, тогда, объявил он, он почувствует себя достаточно уверенным для того, чтобы отдать приказ боевой группе. Штаб руководства морской войной согласился.
Дёниц в это время был в Париже, на пути к базам подлодок, где он собирался участвовать в праздновании Рождества. Поэтому он получил результаты разведки люфтваффе и оценку ситуации «Коралем» через Шнивинда в Киле, в штаб-квартире группы ВМС «Запад» адмирала Теодора Кранке. 1-й офицер Адмирал-штаба в штабе Кранке Эдвард Вегенер заметил, с какой чрезвычайной серьезностью он знакомился с сообщениями. Даже после обеда в офицерской столовой Дёниц не принимал участия в общем разговоре.
К полуночи Рождества положение все еще оставалось неясным. Были пойманы радиосигналы с британского корабля, находившегося в 200 милях к западу от каравана, и командование базы в Нарвике решило, что они могут означать ожидаемый тяжелый конвой. Однако люфтваффе по-прежнему не могло засечь этот конвой. С базы Нарвик было указано в Киль Шнивинду, что погодные условия препятствуют разведке, и так как нет никакой уверенности в том, что тяжелый конвой действительно не существует, то выход боевой группы несет в себе элемент риска.
Шнивинд это понимал, и хотя его обзор ситуации, поданный вскоре после полуночи, начинался с сообщения о том, что тяжелый конвой не обнаружен, заканчивался он указанием на то, что существует очень малая вероятность того, что прояснятся погодные условия, видимость и факт наличия подкрепления противнику. «Перспективы успеха маловероятны, ставки очень высоки».
Майзель в «Корале» опять проигнорировал все эти сомнения, по его комментариям также становится ясно, что он не верил в существование артиллерии, наводящейся по сигналам радара, так как в ответ на сообщение Бея, что в таких условиях невозможно будет стрелять, он написал: «Значит, и английские крейсеры тоже не смогут!»
В этих обстоятельствах Дёниц решил отменить свою поездку на базы и вернуться в ставку. Он прибыл туда в 2.30 пополудни перед Рождеством и нашел ситуацию неизменившейся, группа поддержки была не найдена, и Майзель продолжал считать, что перед ними — «долгожданная возможность задействовать боевую группу». Время поджимало, и подготовительный приказ на вылазку «Остфронт» был послан за несколько минут до его прибытия. Это вполне соответствовало тому решению, которое принял сам Дёниц; было легко отыскать доводы в пользу необходимости этого — караван явно вез боезапасы для России, и у флота была «возможность внести
Дёниц отдал приказ, чтобы оперативный штаб подготовил инструкции к отправке. Ранним вечером они уже лежали перед ним, и он всего лишь подправил их в своем неповторимом стиле.
К тому времени, когда он занялся этим, был получен рапорт о погодных условиях в северной зоне: «Южный ветер поднимается до штормового силой от 8 до 9 баллов, волнение на море от 6 до 7 на 26-е число, с переменой на юго-западный при силе от 6 до 8, сильное волнение. Облачность с дождями, видимость только иногда до 10 миль, остальное время от трех до четырех... В Баренцевом море снегопад».
Этот прогноз практически перечеркивал все надежды на успех; эсминцы при такой погоде не могут использовать свое преимущество в скорости, им на самом деле просто сложно выйти в море, провести эффективную авиаразведку просто невозможно, а средняя видимость в три-четыре мили с вероятностью снегопада делает приказ использовать преимущество «Шарнхорста» в артиллерии нелепым.
Между тем боевая группа вышла в море, и экипаж «Шарнхорста» бурно радовался, когда узнал о своей миссии; позже, когда гигантский корабль стал прорываться сквозь волны, большинство из них, уже привыкших к тихим водам фьорда, начали испытывать морскую болезнь.
Адмирал Шнивинд в Киле получил приказ Дёница об атаке в 8—10 часов вечера. Он также имел на руках прогноз погоды и срочное предложение от командования базы Нарвик о прекращении операции. В 8.30 он позвонил в «Кораль» и рассказал об этом Майзелю, а также о том, что авиационный командир «Лофотен» генерал-лейтенант Эрнст Август Рот отменил запланированную разведку на следующий день из-за погоды, и предложил отменить операцию. Майзель передал все Дёницу, потом перезвонил и сообщил, что главнокомандующий, тем не менее, намерен продолжать.
Операция продолжилась. Теперь все зависело от командира группы контр-адмирала Бея. Если эсминцы не смогут выйти в море, он должен был решить, стоит ли «Шарнхорсту» выходить одному и нападать на торговые суда.
Как и подозревали в Нарвике и Киле, сигнал, пойманный B-Dienst в 200 милях позади каравана, исходил от удаленного прикрытия британцев; оно состояло из нового линкора с 14-сантиметровой пушкой, «Герцог Йоркский», с адмиралом сэром Брюсом Фрейзером на борту, и тяжелого крейсера «Ямайка».
Многочисленные сигналы, исходившие от немецкой боевой группы и от авиационного командира «Лофотен», встревожили Адмиралтейство, решившее, что, возможно, выходит «Шарнхорст», а подготовительный приказ «Остфронт», который Шнивинд передал Бею в 3.27, подтвердил подозрения англичан. Следовательно, Фрейзер знал, что «Шарнхорст» уже в море, и он направился на восток на самой высокой скорости, чтобы вклиниться между караваном и отходным маршрутом Бея через Аль-тенфьорд.
Также в этом районе была другая группа прикрытия из трех тяжелых крейсеров под командованием вице-адмирала сэра Роберта Барнетта; они находились к востоку от каравана и устремились на юго-запад, чтобы перехватить Бея, который, не зная о том, что противник подходит к нему с обеих сторон, продолжал движение к северу, чтобы оказаться впереди каравана; Бей имел хорошее представление о маршруте, исходя из рапортов, переданных с одной из подлодок патрульной линии. Так противоборствующие силы сходились всю ночь и утро 26-го.